Стайн выгнул брови, сигналя Тоуби, что его телефонный участник торгов недоволен. Тоуби, в свою очередь, поискал суровый взгляд управляющего и, обменявшись с ним кивками, проговорил:
— Боюсь, что, если мы не услышим предложения более высокой ставки, я буду вынужден закрыть торги по данному лоту на двухстах тысячах фунтов.
Не обращая на него внимания, Фрэзер продолжал взволнованно шептать в свой телефон.
Тоуби театрально вскинул руку с молотком выше, чем обычно, и медленно произнес, четко выговаривая слова:
— Леди и джентльмены, объявляю: раз, два… три. Лот номер сто тринадцать продан участнику, который вел торги по телефону, за двести тысяч фунтов.
6
Фрэзер в бешенстве ходил по тротуару, не замечая прохожих, стремительно шарахавшихся с его пути как от асфальтового катка. Он непрерывно набирал номера на мобильнике, пытаясь связаться с начальством. Когда наконец ответил министр Лестер, Фрэзеру пришлось забежать в тихую аптеку, поскольку грохот автобусов на улице мешал разговору.
Через несколько минут он вышел на оживленную Кенсингтон-Хай-стрит и медленно двинулся по тротуару, засунув руки в карманы пальто. В этот солнечный полдень в конце недели он был самым несчастным пешеходом. Полученные указания выполнить было почти невозможно. «Придумайте что-нибудь, сымпровизируйте, — велел Лестер. — Только ни в коем случае не нарушайте законы Соединенного Королевства». Ну это, конечно, в том смысле, что, нарушая их, ни в коем случае не попадайтесь.
Фрэзер вернулся в аукционный дом «Пирс и Уайт» и долго околачивался в приемной, ожидая, когда закончатся торги, время от времени заглядывая в зал. Тоуби его заметил, но поздно.
— Я бы хотел поговорить с парнем, который перебил у меня лот сто тринадцать, — сказал Фрэзер.
— Да, дуэль была впечатляющая, — дипломатично промолвил Тоуби. Он замолчал, надеясь, что посетитель объяснит сейчас свой интерес к книге. Но Фрэзер упрямо продолжил:
— Назовите мне его фамилию и номер телефона.
— К сожалению, это невозможно. Правила аукционов предписывают строгую конфиденциальность. Однако, если вы пожелаете, я могу передать ваши данные победившему участнику торгов и ваше предложение о контакте.
Фрэзер сделал еще заход, окончательно смутив Тоуби обещанием не остаться в долгу. Подошел Мартин Стайн, и Тоуби, поспешно извинившись, удалился с ним. Фрэзер двинулся следом на достаточно близком расстоянии, чтобы слышать их разговор.
— Он настоял, чтобы книгу выслали курьером в Нью-Йорк сегодня вечером, — сказал Стайн. — Предложил нашему сотруднику место в первом классе и номер в хорошем отеле. Он уже забронировал билет на сегодняшний вечер на рейс «Бритиш эйрлайнс».
— Хм… — отозвался Тоуби, — я лететь не могу.
— Я тоже, — поспешно добавил Стайн. — У меня сегодня ужин.
Заметив в зале своих помощников, Тоуби велел им подойти. Нив говорил что-то Коттлу, оживленно жестикулируя. Видимо, делился впечатлениями от продажи книги из коллекции лорда Кантуэлла.
— Сегодня вечером кому-то из вас придется полететь в Нью-Йорк, доставить клиенту купленную книгу 1527 года.
Коттл открыл рот, но Нив его перебил:
— Боже, Тоуби, я бы с удовольствием полетел, но у меня не оформлен паспорт. Все никак не соберусь это сделать.
— Я могу отвезти книгу, мистер Парфитт, — быстро предложил Коттл. — У меня на уик-энд нет никаких планов.
— Вы бывали прежде в Нью-Йорке?
— Со школьной экскурсией.
— Хорошо. Тогда договорились. Покупатель оплатит таможенную пошлину в аэропорту Кеннеди, и это будет приплюсовано к его счету. Он купил для вас билет в первом классе и номер люкс в отеле. Жить будете с комфортом. Но он весьма озабочен конфиденциальностью, так что конверт с адресом доставки вы получите у стойки регистрации при отлете.
— Подумать только, — вздохнул Нив. — Первый класс. Черт возьми, Коттл, тебе повезло.
Фрэзер быстро удалился в вестибюль. Девушка за стойкой регистрации паковала брошюры и рекламные листовки.
— Я хочу написать благодарность молодому человеку, вашему сотруднику. Его фамилия Коттл. Он очень вежливый и предупредительный. Не могли бы вы сообщить мне его имя и как пишется фамилия Коттл?
— Его зовут Адам, — ответила она, удивленная, что зануда Коттл мог чем-либо помочь посетителю аукциона. И написала его фамилию.
Этого Фрэзеру было вполне достаточно.
Через несколько часов такси везло Фрэзера в аэропорт Хитроу. Сам он в этот момент с жадностью поглощал один за другим три биг-мака из ресторана на Хай-стрит, единственного, которому доверял. В другом такси, в сотне метров впереди, ехал Адам Коттл. Фрэзер не боялся его потерять. Он знал, куда молодой человек направляется и что везет.
Ранее Фрэзер связался с ночным дежурным офицером «зоны-51» и приказал срочно найти данные на Адама Коттла. Возраст примерно двадцать пять лет, служащий аукционного дома «Пирс и Уайт», Лондон, Англия.
Дежурный офицер перезвонил через десять минут:
— Я нашел вашего человека. Адам Дэниел Коттл. Адрес: Александра-роуд, Ридинг, Беркшир. Дата рождения: 12 марта 1985 года.
— Как у него с ДС?
— Забавное совпадение, шеф. ДС у него сегодня. Вашему парню придет конец.
«Почему меня это не шокирует?» — устало подумал Фрэзер.
7
Уилл положил тестю фасоли. Джозеф попробовал и улыбнулся. Фасоль такая, как ему нравилась, сдобренная маслом и не разваренная. Но в этом не было ничего удивительного, ведь фасоль готовила его жена. Впрочем, как и все остальные блюда. Мэри привезла еду с собой, даже хлеб. Распаковала и принялась разогревать на кухне. Потом, пока дочка занималась с Филиппом, накрыла стол.
Липинские, счастливые бабушка с дедушкой, не так часто видели внука, и потому с радостью в пятницу вечером преодолели сорок миль на машине из Вестчестера на Нижний Манхэттен. Мэри решила освободить свою обремененную заботами дочь от приготовления еды. Привезла лазанью, гарниры и приправы. Джозеф позаботился о вине. Филипп проснулся в хорошем настроении, и для гостей наступило время райского блаженства.
Собираясь на ужин с дочерью и зятем, Мэри принарядилась и сходила в салон красоты, сделала прическу. Она суетилась в маленькой кухне, окутанная облаком косметики, по-прежнему на удивление симпатичная и моложавая. Просто более пышная версия своей дочери. Джозеф ползал по полу, стараясь догнать хохочущего ребенка. С растрепанными вьющимися седыми волосами он походил на киношного ученого не от мира сего.
Нэнси и Уилл сидели рядом на диване, держа бокалы с вином. Расстояние между ними было полметра. Липинские, которым сразу стало ясно, что они явились в разгар семейного конфликта, делали все возможное для смягчения обстановки.
