Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
В части, касающейся России, в меморандуме говорилось: «Россия. Европа теперь разделена на три главных элемента, а именно: победители, побежденные и Россия. Русская проблема, которая остается острейшей постоянной опасностью, может быть поставлена только как проблема; невозможно предвидеть, какие последствия для будущей стабилизации Европы будет иметь развал России. Верно, с одной стороны, что чувство неуверенности, которое испытывает организация новой Западной Европы, в немалой степени вызвано исчезновением России как державы, ответственной перед концертом европейских государств.
С другой стороны, русская проблема является для настоящего момента скорее азиатской, чем европейской; завтра Россия может снова решительно фигурировать как фактор в балансе континентальных сил, но сегодня она, как грозовая туча на восточном горизонте Европы — угрожающая, непонятная, но теперь еще и обособленная. Россия не является поэтому фактором стабильности; она предстает в действительности наиболее опасной из всех неожиданностей, неизвестностей и независимо от России, а может быть даже из-за России, должна создаваться “политика безопасности”»{59}.
Исторический комментарий. Документ был добыт агентурным путем в МИД Чехословакии. А затем умышленно был опубликован в прессе. В той части, которая помечена звездочкой, Лондон сказал почти правду — в то время его сильно беспокоила коминтерновско-разведывательная возня Москвы в Китае, которой, сугубо по антибританским соображениям, молча благосклонно покровительствовал даже Вашингтон, и, особенно, завершавшиеся тайные советско-японские зонданжные контакты по нормализации отношений между двумя государствами.
Обратите также внимание на выражение «русская проблема является для настоящего момента скорее азиатской, чем европейской». Через 16 лет после этого пассажа именно с этих позиций и будет осуществлен сговор между Великобританией и Третьим рейхом, который по поручению Гитлера осуществил наци № 2 Рудольф Гесс. Именно эта формула легла в основу так называемых дружественных заверений Черчилля. Именно ими пресловутый британский бульдог через Гесса заверил главного коричневого шакала, что тот может приступить к безнаказанному однофронтовому разбою на востоке{60}. То есть против СССР, так как Второй фронт не будет открыт до 1944 г., о чем Черчиллю хватило ума 4 сентября 1941 г. проболтаться советскому послу в Великобритании И.М. Майскому! И ведь так оно и произошло!
Ознакомившись с этим «дипломатическим рукоделием» — Локарнскими соглашениями, — Сталин определил основное содержание этого «творения» западной дипломатии следующим образом: «…”дух войны” является основным содержанием “духа Локарно”»{61}.
Короче говоря, именно из-за России и должна была создаваться новая «политика безопасности», что в переводе с английского дипломатического языка на нормальный человеческий язык означает — «дух войны» должен быть выпущен именно же против России! Но чем же СССР мог тогда угрожать тому же Западу, в том числе и Великобритании, если у него и армии-то в тот момент нормальной не было, не говоря уже об ином?! К моменту написания этого пассажа она была сокращена в 10 раз и составляла всего 500 с лишним тыс. человек. Не говоря уже об официальном отказе от курса на «мировую революцию», который достаточно внятно озвучил Сталин, едва только забальзамированный труп «вождя мирового пролетариата» втащили во временный деревянный мавзолей.
А только тем, что революция пошла не запланированным Западом путем! Рассчитывали уничтожить Россию как уникальный геополитический феномен, в том числе и путем массированного расчленения в ходе «революции» и Гражданской войны, а получили СССР! А ведь на Западе, как отмечалось выше, давно было известно о том, что «никакая социальная революция не изменит отношения России к ее великим географическим границам»![8] Что, собственно говоря, и произошло. И в конечном-то итоге ничего, кроме одномоментного финансово-экономического грабежа и частичного (но далеко не смертельного) территориального урезания России не получилось! Получилось совсем иное, что многие десятилетия спустя патриарх «изящного русофобства» американской дипломатии, Генри Киссинджер, назовет следующим образом: «Невзирая на революционную риторику, в конце концов, преобладающей целью советской внешней политики стал вырисовываться национальный интерес…»{62} Как и полагается западнику, этот свой вывод Киссинджер завершил традиционным антисоветским выпадом: «…поднятый до уровня социалистической прописной истины». Но куда важней им же осуществленная констатация того факта, что уже в начале 20-х гг. «советская политика сделала окончательный шаг в сторону возврата к более традиционной политике в отношении Запада»{63}. Тут он ни на йоту не ошибся. Как, впрочем, и в предыдущем случае. Более того. Фактически повторил вывод британской разведки и дипломатии еще 1926 г., о котором тогда же стало известно и Москве. Из добытых тогда советской разведкой документов британского МИД (Foreign Office 37/11779 № 319 27 Jan. и № 560/53/38 2711 Feb. 1926) со всей определенностью явствовало следующее. Лондон взбесило то обстоятельство, что Сталин и его соратники уже в то время стали переходить к политике, как внешней, так и внутренней, с использованием «национальных инструментов». Проще говоря, Лондон взбесило то, что Сталин и его соратники, отказавшись от разрушительной для самой России идеи «мировой революции», взяли курс на строительство нового национального Русского государства в форме строительства социализма в отдельно взятой стране. Проще говоря, целенаправленно инспирированная и экспортированная против России революция в самые кратчайшие сроки была не только национализирована, но и в значительной степени русифицирована! Естественно, Западу было из-за чего взбеситься! И все дело заключалось в том, что Запад прекрасно понимал, что И.В. Сталин выражал ментальность основной массы населения Советского Союза, он знал все сильные и слабые стороны советского народа и осуществлял на практике его устремления. Бывший итальянский посол в СССР Пьетро Куарони впоследствии прямо указывал в своих «Записках посла»: «Я склоняюсь к мысли, что старые стены Кремля должны были всегда чувствовать, что Сталин как государь всея Руси более соответствовал ее (Руси) настоящей традиции, чем какой-нибудь Николай I.I. Глупо спорить, был ли Сталин великой исторической личностью…»[9]Полагаю, что причина бешенства Запада в отношении Сталина ясна.
Историческая справка. В сущности оке произошло следующее. В поданной в конце сентября 1917 г. в ЦК РСДРП(б) записке Ленин обосновал необходимость устроения «октябрьского переворота» в 1917 г. потребностью «спасения революции и для спасения от “сепаратного” раздела России империалистами обеих коалиций»?!{64}То был потрясающий политико-геополитический кульбит «вождя». Потому как он предложил спасение именно от того, из-за чего, собственно говоря, тевтоны совместно с Антантой и забросили его в Россию! Ведь и тем, и другим нужен был распад и расчленение России ради прекращения войны и ослабления России на будущее, а впоследствии и полная ее ликвидация как геополитического фактора планетарного масштаба. Именно в этом смысле Ильич со своим архи-р-р-р-революционным задором, воплями «о праве наций на самоопределение» и привезенной из-за бугра шайкой «подонков больших городов Европы и Америки» представлялся Западу едва ли не идеальным на тот момент инструментом для реализации своих планов. А к скрывавшемуся за этим внешне красивым и притягательным лозунгом национальному сепаратизму Ленин и К° относились не столько даже равнодушно, сколько как к явлению, находящемуся в прямой связи с его революционным движением, чуть ли не как к неотъемлемой его составной части. Между тем они не могли не видеть того, что это был не национальный, а сугубо националистический сепаратизм. То есть к тому, что способствовало тотальному разрушению Русского государства — к не скрывавшемуся националистическому сепаратизму — Ленин и К” относились благожелательно, поскольку это позволяло достаточно быстро уничтожить ненавистную им старую Россию.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
