Понятно, что все эти вопиющие факты, связанные с весьма странным перелетом, свидетельствовали об из ряда вон плохой подготовке личного состава частей ВНОС, потере бдительности в 4-й бригаде ПВО и отсутствии должной требовательности со стороны высшего комсостава к несению службы в подведомственных частях.
После затянувшегося разбирательства Наркомат обороны, в котором, вероятно, надеялись данное происшествие «спустить на тормозах», 10 июня наконец-то разродился приказом по поводу случившегося. В нем весьма благодушно фиксировались недостатки в частях противовоздушной обороны и указывалось на «недоработки» командиров всех степеней. Намечались и весьма неспешные меры по устранению отмеченных недостатков:
«1) Военному совету Западного ВО тщательно расследовать факт пролета немецкого самолета Ю-52, выявить всех виновных и наложить на них взыскания.
2) Немедленно восстановить телефонную связь Белостокского аэропорта с 9-й САД и штабом 4-й бригады ПВО. Проверить связь других аэропортов со штабами ПВО в срок до 20.6.41.
3) В срок до 1.7.41 проверить состояние ПВО на ДВО.
4) Начальнику ГУ ПВО также до 1.7.41 обследовать состояние ПВО в Западном и Московском ВО.
5) В срок до 1.7.41 обеспечить посты ВНОС силуэтами самолетов и организовать проверку знаний персоналом постов силуэтов и их умение определять по ним принадлежность самолетов».
Что самое удивительное в этом приказе, так это срок его выхода – 25 дней после произошедшего инцидента! Сроки для выполнения намеченных мер были определены тоже очень растянуто, как будто создавшаяся к тому моменту напряженная обстановка на границе и множество разведдонесений о близком начале войны еще оставляли время на спокойную раскачку. Складывается впечатление, что руководство НКО в лице С. К. Тимошенко и начальника Генштаба Г. К. Жукова не очень-то беспокоило положение в войсках ПВО, о котором очень настойчиво напомнили немецкие летчики.
В заключительной части вышеупомянутого приказа провинившихся военноначальников слегка пожурили. Командующему Западной зоны ПВО генерал-майору Сазонову и начальнику штаба 4-й бригады майору Автономову объявили выговор, а начальнику штаба ВВС генерал-майору Володину и его подчиненному Грендалю – замечание. А вот командиру 1-го корпуса ПВО генерал-майору Тихонову и заместителю начальника Главного управления ПВО генерал-майору Осипову было лишь вежливо предложено «обратить внимание на слабую организацию системы ВНОС». И все!
7 июня был арестован начальник ГУ ПВО Герой Советского Союза генерал-полковник Штерн, назначенный на эту должность лишь в марте 1941 г. Вряд ли он мог очистить все эти «авгиевы конюшни» противовоздушной обороны за столь короткий срок. Согласие на арест лично подписал заместитель наркома обороны С. М. Буденный. Как считалось в те времена, да и не только в те, у каждого промаха и прокола должна быть своя фамилия, имя и отчество. Кроме Штерна, был срочно снят «по собственному желанию» и командир 1-го корпуса ПВО генерал-майор Г. Н. Тихонов, сославшийся на резко ухудшившееся здоровье. Интересно, что выговор ему был объявлен 10 июня, а вызов в Москву его «сменщика» – генерал-майора Д. А. Журавлева – последовал уже 15 мая, вдень пролета Ju-52. H. Н. Воронов тоже был вызван в ЦКВКП(б) с предложением занять должность начальника ГУ ПВО еще в конце мая, но фактически вступил в нее 19 июня, т.е. за три дня до разразившейся катастрофы.
Таким вот образом высшим партийным руководством решались важные кадровые вопросы накануне тяжелых испытаний…
Глава 7Крылья блицкрига
Бомбардировочная авиация
Одной из важнейших составляющих ударной силы блицкрига была бомбардировочная авиация Люфтваффе. История ее создания восходит к первым годам нацизма. По условиям Версальского договора немцам было запрещено иметь бомбардировщики, поэтому их первые авиагруппы появились в Германии только в 1934 г. Они были оснащены двухмоторными самолетами Do-11 и Do-23, а также трехмоторными Ju-52. В следующ*
ем году количество групп было доведено до семи, а 1 апреля 1936 г. были сформированы пять бомбардировочных эскадр (Kampfgeschwader – KG). Затем число подразделений стало быстро расти, одновременно на их вооружение начали поступать современные самолеты. Наконец 1 мая 1939 г. в Люфтваффе прошла крупная реорганизация, в ходе которой практически сложилась ее структура, просуществовавшая до конца Второй мировой войны. Была введена новая удобная нумерация, согласно которой эскадры, вошедшие в 1-й воздушный флот, получили номера с 1 по 25, во 2-й воздушный флот – с 26 по 50, в 3-й воздушный флот – с 51 по 75, а входившие в 4-й воздушный флот – с 76 по 100[19].
Согласно организационной структуре эскадры делились на группы, обозначавшиеся римскими цифрами (I, II, III и IV). Те, в свою очередь, состояли из эскадрилий, обозначавшихся арабскими цифрами (1,2, 3,4 и т.д.). Эскадрильи же подразделялись на звенья, являвшиеся базовой единицей. В звено по штату входили три самолета, в эскадрилью – 12. Три эскадрильи составляли группу, штатная численность которой, таким образом, составляла 36 бомбардировщиков. Эскадра, как правило, состояла из четырех авиагрупп[20], причем четвертая была учебной, занимавшейся подготовкой и вводом в строй пополнения, и потому в боевых действиях обычно не участвовала. Кроме того, каждая группа и эскадра имели штабное звено (Stab.), на самолетах которого летал ее командир и офицеры штаба. В результате общая штатная численность эскадры составляла 130 самолетов. На практике же часть машин всегда находились в ремонте либо просто в неисправном состоянии, и число боеготовых (исправных) бомбардировщиков могло сильно отличаться от штатного. Помимо эскадр в бомбардировочной авиации имелись также отдельные авиагруппы (Kampfgruppe – KGr.). Как правило, они предназначались для выполнения каких-либо специальных задач, например, для наведения на цель основной массы бомбардировщиков.
Система командования в Люфтваффе была довольно сложной. Эскадры организационно входили в состав авиадивизий либо корпусов, которые создавались по территориальному признаку и не имели постоянного состава. Они осуществляли оперативное руководство действиями бомбардировщиков в определенном районе боевых действий (например Западное Средиземноморье, Северная Африка, фронт группы армий «Б» и т.п.). При этом командиры эскадр сохраняли полную тактическую самостоятельность. Авиадивизии и корпуса, в свою очередь, подчинялись авиационным командованиям Люфтваффе, также создававшимся по территориальному признаку, например для поддержки наступления на определенном участке фронта.
Высшей ступенью в организационной структуре Люфтваффе был воздушный флот, действовавший на определенном театре военных действий. Так, при вторжении в СССР на Восточном фронте были развернуты три флота: 1-й действовал на фронте группы армий «Север», 2-й – в полосе группы армий «Центр», 4-й – на южном направлении. Командование флотов осуществляло общее стратегическое руководство действиями всех авиационных подразделений в своей зоне. Таким образом, воздушный флот не был, как это выглядит в трудах некомпетентных авторов, неким скопищем самолетов[21], подобным флоту Империи в «Звездных войнах», а представлял собой, по сути, территориально-административную структуру. Воздушные флоты, в свою очередь, подчинялись Главному командованию Люфтваффе и Генеральному штабу Люфтваффе.
