Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
К основным формам малой войны М. А. Дробов относил партизанство и диверсии. При этом первую форму борьбы автор подразделял еще на две формы: партизанство-повстанчество и партизанство войскового типа, при этом первое являлось основой для второго. Подчеркивалось преимущество в современной борьбе партизанства-повстанчества перед партизанством войскового типа, обусловленное развитием, формами и задачами классовой борьбы.
Партизанство в целом рассматривалась как форма вооруженной борьбы, всегда связанная с обстановкой восстания. Считалось, что партизанство постепенно вырастает в ходе углубления классовой борьбы, что оно должно созреть на местах в массах и не может быть принесенным извне. При этом условия возникновения и развития форм партизанских действий в гражданской войне механически переносились на условия войны между государствами. Просто отмечалось, что «эти условия усложняются в периоды внешних войн, но зато сокращаются во времени их действия, т. к. сама война работает на революцию (разумея империалистические войны)»[32].
Исходя из такого понимания сущности партизанской борьбы, были сформулированы и соответствующие задачи партизанства:
– распространение в народных массах понимания партизанской борьбы как одного из условий вооруженного восстания против социального (и национального) гнета;
– создание организаций рабочих и крестьян, группирующихся вокруг партии с целью проведения активных мероприятий;
– втягивание широких масс на путь революционных действий для ускорения процесса классовой дифференциации общества;
– охрана революционных организаций, партийных аппаратов и вождей;
– действия по истощению сил и средств противника;
– подготовка и организация революционной армии для захвата или закрепления власти рабочих и крестьян.
Таким образом, задачи партизанских действий в тылу противника рассматривались исключительно с точки зрения политической борьбы за власть.
Различие форм партизанских действий на данном этапе развития специальных действий определялось по трем основаниям:
– по классовому составу населения (чисто крестьянские, чисто рабочие, полурабочие-полукрестьянские);
– по типу местности (болотисто-лесистые, горные, степные и т. п.);
– по периодам развития классовой борьбы – предреволюционный (первоначальное выступление партизан и их зарождение);
– революционный размах и организованность партизанских действий (вплоть до восстания) и период открытой гражданской войны.
В качестве второй формы малой войны рассматривались диверсии как активные действия секретных мелких отрядов и групп. Считалось, что, в отличие от партизанства, всегда связанного с массовыми движениями, диверсии не имеют корней в массах на местах, носят индивидуальный характер и исполняются специально подготовленными людьми, засланными в данную местность со стороны.
Сами диверсионные действия делились на:
– экономические (удар по предприятиям, железнодорожным путям и транспорту, финансам и вообще экономическим связям страны);
– политические (пропаганда, разложение и интриги в среде правительственных и влиятельных общественных организаций);
– военные (взрыв и порча вооружения, боевого снаряжения, складов, арсеналов, укреплений, станций связи и др.) и террористические (убийство или отравление общественно-политических и военных деятелей).
По способу нанесения ущерба диверсии делились на активные (акты материального разрушения или уничтожения) и пассивные (саботаж, уклонение или отказ от выполнения той или иной работы, распространение слухов, замедление процессов производства). По времени проведения они различались на диверсии мирного времени и диверсии во время войны.
В работе впервые в советской военной литературе четко и ясно говорится о недопустимости смешивания диверсий и разведки. Вот как данное утверждение обосновывалось М. А. Дробовым: «Так как обыкновенно разрушительная работа сосредоточивалась в разведывательных органах, имеющих агентурный аппарат, то и диверсии проходили по их же линии, но теоретически смешивать „активку“ и диверсии совершенно невозможно и вредно, несмотря на пространственную совместимость их на практике. Первая преследует цели только разведки. Как на полях сражения войсковая разведка иногда добывает сведения боем, так и агентурная разведка принуждена получать нужные ей данные различными способами, вплоть до убийств и разрушений. Однако цель всегда разведывательная. Диверсии – это боевая работа, они всегда имеют задачей ослабление мощи противника, не задаваясь совершенно разведывательными целями (для них разведка нужна постольку, поскольку она обеспечивает осуществление боевой задачи), почему и организация диверсионной работы должна быть выделена от работы по активной разведке». Далее М. А. Дробов делает оговорку, что часто диверсионный акт легче выполнить агенту разведки, что и наблюдается на практике, но такое положение он объясняет недостаточной разработанностью организационной стороны диверсионных операций.
Для определения формы вооруженной борьбы в тылу противника был выбран термин «малая война». Считалось, что «малая война – переходная форма классовой вооруженной борьбы, развивающейся во всеобщее вооруженное восстание для захвата власти и установления диктатуры восходящего класса, поэтому она естественна и закономерна как в мирное, так и в военное время. Исходя из такого понимания сущности партизанской борьбы, были сформулированы и соответствующие задачи партизанских действий в тылу противника, которые определялись исключительно с точки зрения политической борьбы за власть. В качестве форм малой войны рассматривались партизанство и диверсии. При этом партизанство подразделялось на два вида – партизанство-повстанчество и партизанство войскового типа. Диверсиями назывались активные действия секретных мелких отрядов и групп. Сами диверсионные действия делились по типам на экономические, политические, военные и террористические. По способу нанесения ущерба диверсии делились на активные и пассивные.
По времени проведения они различались на диверсии мирного времени и диверсии во время войны. Делался вывод о недопустимости смешивания диверсий и разведки в одной организационно-штатной структуре.
Таким образом, понимая «пространственную совместимость» таких форм, как партизанство и диверсии в малой войне, с одной стороны, и разведывательное обеспечение военных (боевых) действий, с другой, советский военный теоретик выносил диверсионные действия за рамки разведки. М. А. Дробовым делается важный вывод о неразрывном единстве двух форм малой войны.
В 1929 году IV Управлением штаба РККА было издано открытым тиражом трехтомное исследование К. К. Звонарева, посвященное проблемам агентурной разведки. Вопросы соотношения разведки и диверсий в России также затрагивались автором. В первом томе «Русская агентурная разведка всех видов до и во время войны 1914–1918 гг.» К. К. Звонарев рассматривал активную разведку (диверсионную деятельность) в качестве составной части агентурной разведки.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
