Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
«Вы хотите тотальной войны?»
И послушные толпы исступленно вопили:
«Да! Да! Да!»
Тотальная война входила, в первую очередь, в планы Гиммлера и Кальтенбруннера, сменившего павшего от рук чехословацких партизан Гейдриха.
Новое детище Геббельса предполагало усиление фашистского террора в самой Германии и за ее пределами. В системе РСХА создается «Управление VI S» — (управление зарубежной разведки СД, отдел террора и диверсий). Возглавил его по приказанию бонз третьего рейха человек со шрамами — Отто Скорцени, о деятельности которого уже много написано. Школа диверсантов и убийц располагалась в охотничьем замке Фриденталь, в часе автомобильной езды от Главного управления имперской безопасности (РСХА). Она благодаря удачной расположенности и разнообразному ландшафту местности была идеальным местом для обучения того специального подразделения имперской службы безопасности, скрывающегося под наименованием «Специальные курсы особого назначения Ора-ниенбург». Обучающийся контингент носил гражданскую одежду. Выпускники покидали альма-матер только в ночное время. Их вывозили на машинах к аэродромам и железнодорожным вокзалам.
Гауптштурмфюрер Отто Скорцени был искренним адептом нацизма и естественно лично предан фюреру. Он был его «головным агентом».
Со временем он скажет:
«Будь Гитлер жив, я был бы рядом с ним!»
Эти слова прозвучали 31 августа 1960 года в ирландском городке Далкей, на собрании так называемого Общества историков. Его там никто не задержал, — холодная война находилась в самом разгаре!
Но вот что интересно, взгляды у Отто Скорцени с калейдоскопической быстротой менялись в зависимости от обстоятельств. Заглянем в его дневниковые записи конца 1941 года, когда он стал свидетелем краха мифа о непобедимости вермахта. Узнавши о потерях своей эсэсовской дивизии «Дас рейх», еще недавно находившей в нескольких километрах от северо-западной окраины Москвы, он вполне объективно замечает:
«…10.12.41.
Скоро станет ясно и войскам: продвижение вперед закончено. Здесь наша наступательная сила иссякла. У соседней 10-й танковой дивизии осталась всего дюжина танков».
Когда операция генерал-фельдмаршала Федора фон Бока «Тайфун» провалилась, Скорцени охватил ужас:
«Поскольку похоронить своих убитых в насквозь промерзшей земле было невозможно, мы сложили трупы у церкви. Просто страшно было смотреть. Мороз сковал им руки и ноги, принявшие в агонии самые невероятные положения. Чтобы придать мертвецам столь часто описываемое выражение умиротворенности и покоя, якобы присущее им, пришлось выламывать суставы. Глаза мертвецов остекленело уставились в серое небо. Взорвав заряд тола, мы положили в образовавшуюся яму трупы погибших за последние день-два».
Это было всего лишь начало конца гитлеровскому режиму. Потом были еще более мощные удары, о которых говорилось выше.
Скорцени всегда оценивал события реально, ошибался он только в одном — в фанатичной вере в провидение своего фюрера. Но, как известно, провидение покинуло Гитлера после того, как он напал на Советский Союз. Ему все чаще и чаще приходилось то дипломатично оправдываться, то объявлять траурные дни в Германии, то выражать соболезнования семьям генералов, павших в боях на Восточном фронте.
* * *
Деятельность гауптштурмфюрера СС Отто Скорцени тесно связана со многими диверсионно-террористическими операциями фашистской разведки против СССР, Красной Армии и союзных войск коалиции. Непосредственное отношение он имел и к подготовленной операции по физическому устранению глав союзнических стран: СССР, США и Великобритании.
К концу 1943 года пора «молниеносных» побед, «блицкригов», «броневых клиньев» и прочих новаций германского генералитета миновала. Для одураченных партнеров по «оси» наступил период отрезвления из-за военных поражений, с объявлением траурных дней под печальные мелодии духовых оркестров, еще недавно выдававшие бравурные марши. Большая часть Германии лежала в руинах, но «европейская экономическая заначка» еще способствовала активному сопротивлению.
Однако политики Третьего рейха срочно перестраивались в двух направлениях: организации и создании «тотальной» и «глобальной» секретной службы.
Под «тотальностью» в деятельности спецорганов руководство РСХА понимало, прежде всего, осуществление диверсий, взрывов, поджогов, убийств, отравлений, похищения людей и т. д.
Под «глобальностью» — организацию подрывной деятельности во всем мире. Конкретно намеревались вооружить против англичан племена в Иране и Индии, парализовать судоходство по Суэцкому каналу, забросить агентуру в партизанские отряды югославов и французов, взорвать ряд предприятий в СССР и США, организовать в Англии сеть глубоко законспирированных радиостанций для передачи важных разведывательных материалов, организовать мощную «пятую колонну» на территории Бразилии.
Упор делался на поддержании уже налаженного процесса выпуска фальшивой валюты стран, воюющих с Германией.
Кальтенбруннер в это смутное для рейха время часто встречался с любимцем Гитлера, Отто Скорцени, который вскоре стал высокочтимым и для него. На одной из встреч в середине сорок третьего года шеф заметил:
— Отто, сейчас очередной твой час настал. Ты и твои ученики можете сделать больше, чем полки или дивизии вермахта. Гей-дрих в достаточной степени не оценил работу по сбору данных о слабостях и уязвимых сторонах видных политиков и генералитета противника. А ведь это основа для шантажа, компрометации и, даже позволю себе смелую мысль, для создания вербовочных ситуаций.
— Герр обергруппенфюрер, эта работа активизирована, как никогда. Картотека пополняется практически ежедневно. Много есть чего интересного, и уже мы работаем по отдельным кандидатам. Я вам докладывал, — исподлобья пояснил человек со шрамами.
— Помню, помню, — согласился шеф. — Сейчас главная задача Тегеран. У нас сил там достаточно?
— Да, герр обергруппенфюрер! Наша резидентура во главе с Францем Майером отслеживает, причем в ежедневном режиме, изменения, касающиеся оперативной обстановки.
— О том, что встреча состоится именно там, у нас уже нет никаких сомнений. Сталину выгодно, — близко и безопасно. К тому же он как Верховный главнокомандующий далеко уехать не может. Надо руководить войсками, и он всегда может вернуться в Москву, если потребует обстановка, — подытожил диалог на эту тему Эрнст.
— Но могут взбрыкнуть Рузвельт и Черчилль. Американцу-то при его болячках болтаться по воздуху сколько часов надо — полмира преодолеть. Вдобавок у него на носу выборы.
— Не взбрыкнут они. У Черчилля и Сталина там свои войска стоят. К тому же Сталин после стольких побед над вермахтом, особенно после Сталинграда и Курска, набрал такую силу, с которой союзникам не считаться нельзя. Он прет буром на Германию.
— Это, правда, видит Бог. Советская Россия на этом этапе жизни заставила себя бояться как мощную военную силу… Но нас им не одолеть, я больше чем уверен, у вермахта откроется второе дыхание. Мы армии поможем.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
