Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
Как писал А.П. Шевякин в книге «Загадка гибели СССР. История заговоров и предательств»: «Особое внимание в нашей литературе обращают на знаковую попытку выйти на связь с М.С. Горбачевым со стороны американцев незадолго до старта „перестройки“».
Весной 1984 г. — примерно за год до захвата Горбачевым власти — в Женеве в ходе Конференции по разоружению руководитель советской стороны Чрезвычайный и Полномочный посол СССР В. Исраэлян получил приглашение со стороны американского коллеги Льюиса Филдса, только что вернувшегося из Вашингтона, встретиться «на нейтральной почве». По словам Исраэляна, встреча состоялась «„…в одном из загородных ресторанов“. В конце встречи Филдс предложил советскому дипломату пройтись после обеда.
— В Вашингтоне хотели бы установить серьезный, деловой контакт с кремлевским руководством, — начал Филдс. — И вице-президент Буш готов встретиться с одним из новых советских лидеров во время своего визита в Женеву. Встреча должна носить строго конфиденциальный характер.
На мой вопрос, имеют ли американцы конкретно кого-нибудь из советских лидеров в виду, Филдс однозначно ответил, что вице-президент хотел бы встретиться с Михаилом Горбачевым как наиболее вероятным будущим лидером Советского Союза.
У меня сразу же возник вопрос, почему это важное предложение делается через меня, а не по нормальным дипломатическим каналам — через наше посольство в Вашингтоне или американское в Москве. Филдс вразумительного ответа дать не смог, сказав, что лишь выполняет полученное поручение…
Тем временем в середине апреля в Женеву прибыл Буш. Его выступление на Конференции по разоружению было намечено на 18 апреля, а накануне мне на квартиру позвонил Садрудин Ага Хан (советник Генерального секретаря ООН, директор ряда „международных“ центров, член масонского клуба „Магистериум“. Москва, 1993 г. — Прим. авт.) и таинственно сообщил, что 17-го вечером со мной хотел бы встретиться „наш общий друг“…
Беседу мы начали втроем. Буш кратко коснулся главной цели своего визита в Женеву… Когда Ага Хан покинул нас и мы с Бушем остались вдвоем, он сразу же перевел разговор на возможность проведения неофициальной советско-американской встречи… В качестве своего собеседника как будущего советского лидера он назвал только одну фамилию. „Вашим следующим лидером будет Горбачев“, — уверенно заявил он. Эти слова врезались мне в память… Через неделю в Москве при первой же встрече с министром доложил ему о предложении Буша. Громыко внимательно выслушал, не прерывал и не задал ни одного вопроса. Когда я закончил доклад, наступило тягостное молчание. Министр смотрел куда-то в сторону от меня и о чем-то напряженно думал. Затем, обернувшись ко мне, он сказал: „Ну, как там у вас дела на Конференции по разоружению?“ Я понял, что разговор закончен» (Исраэлян В. «Несостоявшаяся встреча». — «Аргументы и факты», 1991, № 25).
Горбачев часто беседовал с видными деятелями Запада с глазу на глаз, стремился уединяться, разговаривать на улице и без своих переводчиков. Такие беседы были у него с римским папой, Бушем, Колем и их представителями. 24 января 1991 года к Горбачеву напросился на встречу посол США Мэтлок. Разговор состоялся без переводчика. Таким образом, несанкционированные контакты или беседы без свидетелей со стороны главного «перестройщика» стали чуть ли не нормой.
По этому поводу генерал-лейтенант госбезопасности Н.С. Леонов, депутат 4-го созыва Госдумы, говорил: «Во всем мире принято составлять подробную запись беседы, если вел ты ее в качестве официального лица или госчиновника. Какие аргументы приводили обе стороны, какие обязательства мы на себя взяли — это ведь не частности. Первыми, кто нарушил эту практику, были Горбачев и Шеварднадзе. Они начали вести переговоры, содержание которых не фиксировалось в записях. Они часто прибегали к услугам не своих, а чужих переводчиков. О чем шла речь на подобных переговорах, у нас в стране никто не знал. В ходе таких переговоров они свободно могли брать со стороны нашего государства обязательства, никого не ставя об этом в известность» (Морозов М. «Кремлевские секреты хорошо идут под водочку» — «Комсомольская правда» № 20, 4 февраля 1997).
Но вернемся к чекистскому ремеслу.
Работа любой контрразведки — это прежде всего коллективный труд, хотя он конспиративно детализован и индивидуален. Это мозаика, где каждый фрагмент укладывается в определенное место, совокупность которых и создает законченный узор — результат творческого труда коллектива и личности. А еще деятельность контрразведки сравнима со звучанием оркестра, в котором трудно выделить отдельный инструмент. В коллективе второго отделения каждый играл, причем профессионально, на своем инструменте в общем слаженном оркестре.
Поэтому эта книга не о Стороженко, а о процессе становления большинства честных и чистых чекистов — военных контрразведчиков, прошедших через горнило испытаний своего времени. Оно кануло в Лету, оставив заметный след в патриотическом деле защиты Родины — борьбе не с мнимыми врагами страны, а глубоко законспирированными агентами иностранных разведок, вставшими, как правило, на путь предательства из-за корыстных, а не идейных соображений.
О том, какие наработки по вскрытию «оборотней» в погонах были в багаже второго отделения 1-го отдела военной контрразведки КГБ СССР, и пойдет дальше речь.
Глава 5 «Иуда» разоблачен
Первым учебным материалом при работе Стороженко в центральном аппарате военной контрразведки, поднимающем желание «трудиться по-серьезному» в поиске «крота», была аналитическая справка по делу оперативной разработки (ДОР) «Бумеранг», по которому проходил фигурант под псевдонимом «Иуда», разоблаченный американский шпион, сотрудник Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба ВС СССР подполковник Попов П.С.
Дело в том, что на занятиях по чекистской подготовке молодым оперативникам, прибывшим недавно в отдел, его руководитель полковник Ермолаев Иван Авраамович настоятельно рекомендовал глубоко «проутюжить» эти материалы.
— Нужно много учиться, чтобы немного знать, но знать глубоко, — часто говорил начальник подразделения. — Не ленитесь читать с лупой то, о чем потом будете писать.
Он, конечно же, имел в виду планирование операций по вычислению предателей в погонах.
Но начнем все по порядку.
Попов Петр Семенович родился в крестьянской семье на Тверской земле. Являлся участником Великой Отечественной войны, которую закончил в должности порученца при энкавэдэшном генерале Серове И.Н. Именно по рекомендации этой одиозной личности он и попал на службу в ГРУ.
В 1951 году Попова направляют на работу в Центральную Группу войск (ЦГВ), находившуюся в Австрии, и назначают стажером в легальную резидентуру ГРУ с задачей подбора кандидатов на вербовку среди иностранцев.
Через год в стране пребывания у него завязывается любовный узел с австрийкой Эмилией Коханек, по всей видимости, подставой ЦРУ. Жена Попова с двумя детьми в это время проживала у своих родителей в городе Калинине (Тверь).
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
