— И не мечтай! Можешь сделать еще одну попытку.
— Давай… Ну-ка. Сейчас ты скажешь: «Вот болван!»
— Вряд ли.
— Помнишь школьного учителя, который запретил Джеймсу рисовать на перемене?
— Вот болван!
— Ну вот, пожалуйста.
«Какой болван!», — подумала Франсуаза, начиная нервничать. Потом успокоилась и сказала, как можно ласковее:
— Хорошо бы ты все же вернулась.
— Не уверена, что Джозеф тоже считает, что это «хорошо».
— Ты совсем дура?
— Спорный вопрос… А вот если я действительно вернусь, боюсь, Джозеф будет дико разочарован. Не скажешь, чтобы я похорошела!
Франсуаза снова начала нервничать.
— По-моему, ты совсем сбрендила. Да это просто оскорбительно для него — то, что ты несешь… Да набери ты хоть двести кило и покройся прыщами с ног до головы, он будет целовать тебя три дня без остановки!
— А на четвертый?
— На четвертый Клара решит заняться спортом или посетить дерматолога.
— Ненавижу дерматологов.
— Ничего, потерпишь.
— Только этим и занимаюсь! Ты бы видела последнюю пьесу, в которой я играла! Диалоги просто тошнотворные!
— Например?
— «Я так люблю ночь — эту непотребную шлюху… Люблю в ночи ее стыдливость, высшую стыдливость старых потаскух…».
— Ужас!
— Ну да… Учти, это перевод. В оригинале было еще ужасней.
— Но ты наверняка можешь найти что-то получше.
— Наверно… Не знаю. Мне плевать.
Франсуаза вытянула ноги и попыталась удержать их на весу. Поморщилась и опустила на пол.
— Было бы здорово, если бы Джозеф написал пьесу, а ты бы в ней сыграла.
— Ну уж дудки!.. Вот радость: каждые пятнадцать минут превращаться в какого-нибудь зверя!
Франсуаза посмотрела на свой живот и положила на него руку:
— Согласна, это не просто.
— Все равно что играть в баснях Лафонтена или в сказке о Винни-Пухе.
Франсуаза попыталась представить Клару в роли Винни-Пуха и поняла, что сморозила глупость. Улыбнулась и объявила: «За мастерство перевоплощения приз получает Клара Гиттар, исполнительница роли Поросенка!».
— Спасибо, спасибо… Чтобы вжиться в эту роль, я полгода прожила в свинарнике.
Франсуаза зааплодировала, похлопывая себя по животу.
— Ты только представь!
— Что?
— Полгода в свинарнике!
— Все лучше, чем в театральной труппе.
— Ты преувеличиваешь.
— Пожалуй… Всем людям свойственно преувеличивать.
— Но это не значит, что ты должна делать, как все, — сказала Франсуаза.
— А я думаю, что должна.
— Вот как! Я вижу, твои скитания пошли тебе на пользу!
— Давай не будем об этом… Уж лучше про театр.
— О, Господи… Да что о нем говорить, о театре-то!
— Вот и я о том же. К счастью, всегда можно пойти в кино!
Франсуаза встала с кровати, подошла к окну и уселась на подоконник.
— Я так давно не была в кино, — сказала она: — Последнее, что видела, — «Пэт Гэррет и Билли Кид»[1].
— А я хожу в кино постоянно.
— И что ты смотрела в последний раз?
— «Магнолию»[2].
— Не слышала… А до нее?
— «Магнолию».
— А еще раньше?
— Ту же «Магнолию».
— Понятно… надо и мне ее посмотреть, эту «Магнолию», — сказала Франсуаза. — Кстати: ты случайно не помнишь название фильма, который вы смотрели втроем, когда я лежала в больнице?
— Понятия не имею.
— Как же так! — воскликнула Франсуаза, слезая с подоконника. Она стала ходить взад-вперед по комнате, почесывая голову. — Черт, Джозеф и Андрес целую ночь пытались вспомнить! Ну, постарайся! Что-то про Мексику, судя по всему, совершенно идиотский…
— А, знаю, знаю!
— Говори скорей!
— El camino del amor[3]… Путь любви.
— Точно! Черт возьми!.. Как удачно, что ты позвонила!
— Спасибо. Но теперь я закругляюсь.
— Уже?
— Да… Мне надо прибраться.
— Ладно, — сказала Франсуаза. — А я поговорю со своим животиком.
— Будешь рассказывать истории про Юк-Юка?
Франсуаза замерла на месте, свободная рука повисла в воздухе.
— Ты знаешь о Юк-Юке? — с изумлением спросила она.
— Да, я как-то раз подслушала тебя, когда ты была беременна Джеймсом… ты думала, я сплю.
— А почему ничего не сказала?
— Ну, не сказала… В общем могла, конечно. Но так не хотела тебя прерывать… Я пересказала твою историю Жозефу.
— Ему понравилось?
— Очень.
Франсуаза села прямо на пол.
— И про что я в тот раз рассказывала? — спросила она.
— Юк-Юк залез на дерево и слушал, как его отец разговаривает с племенем.
— Надо же!.. А я уже и не помню такого…
— А я часто вспоминаю Юк-Юка. Интересно, где он сейчас?
— Кто?
— Юк-Юк.
— В Арктике, — ответила Франсуаза.
— Он ушел из племени?
— Да. Временно. Решил попутешествовать.
— Передавай ему от меня привет.
— Убитых ноль.
— Чего-чего?
— Извини, это все Андрес… С тех пор как он обнаружил, что ОК означает «Убитых ноль», это у него стало любимой присказкой[4].
— ОК значит «Убитых ноль»? А, ну да… А как он до этого додумался?
— Думаю, смотрел какую-нибудь передачу по телевизору.
— Андрес смотрит телевизор?
Франсуаза задумалась: «так смотрит ли ее муж телевизор?»
