— Ах, ну да, — она очень надеялась, что на ее лице появится улыбка, но губы ее не слушались. — Рик.
Он положил руки в карманы. Если бы она не знала его, то подумала бы, что он смущен. По крайней мере так ведут себя люди, когда смущены.
— Так как у вас дела?
— Ничего, спасибо.
— Вам нравится работа?
— Даже очень. Ответственная и очень интересная.
— Замечательно, очень хорошо. — Он раскачивался с носка на пятки, потом оглянулся в сторону приемной, словно видел ее в первый раз. Он засмотрелся на морской пейзаж в позолоченной раме. Катрина даже подумала, что он хочет прокомментировать картину. Вместо этого он обратился к ней со словами:
— Я должен принести вам свои извинения.
— Извинения?
— Да. — Он словно бы опять смутился и избегал смотреть ей в глаза. Нехарактерное для него поведение, заметила Катрина. Она знала, что основная его черта — это пристальное наблюдение за людьми, особенно за новыми знакомыми. И особенно во время разговора. — Я просто подумал… вы вернули мой подарок. Должно быть, вы решили, что он для вас недостаточен…
Катрину бросило в жар.
— Ах, это!
— Я, правда, не хотел вас обидеть. Мне казалось, это вас развеселит и доставит удовольствие. — Он кивнул проходившим мимо сотрудникам, потом смущенно кашлянул в кулак. — Я имею в виду, что, учитывая все обстоятельства нашей встречи в кафе и порванные, ну, вы помните…
— Да, да, — вся красная, закивала она. Она вспомнила, как ползала по полу на коленях, расталкивая локтями покупателей. И улыбнулась. — Вероятно, вы были свидетелем не самого лучшего момента в моей жизни.
— Мы квиты, — усмехнулся он, намекая на случай в парке у скамейки.
— Полагаю, да, — усмехнулась она в ответ.
Да уж, наверняка этот блестящий парень не часто попадает в ситуации наподобие той, в парке. Рик продолжал смущенно теребить завязанный галстук.
Что это с ним творится? Ведь такого самоуверенного человека еще поискать! Он же не сомневается в собственном обаянии.
— Знаете, — проговорила она, — я не хотела вас обижать. Я вернула подарок, потому что он слегка меня удивил. Вот и все. Я ведь не знала, что у вас обычай одаривать своих сотрудников.
Наконец-то его блуждающий взгляд встретился с ее глазами. Она уставилась на него, не в силах отвести взгляд.
— Мне нравится доставлять людям удовольствие.
— Ну да, понятно, — пробормотала она, подумав, что, видно, здорово задела его за живое.
— А вы подумали, я пытаюсь за вами ухаживать?
Искренность вопроса испугала ее так, что Катрина отпрянула назад. И тут же ощутила, как горит се лицо. Этого еще не хватало!
— Я просто не знала, что вы так трогательно относитесь к сотрудникам.
— Ага, так в следующий раз, если я подарю вам что-нибудь, вы примете?
Она уставилась на него, пытаясь оторвать взгляд от его голубых глаз. Но напрасно.
— Вообще-то, мне не хочется, чтобы этот следующий раз был.
— Вы неловко себя чувствуете?
— Да.
— Хорошо. — Он понимающе улыбнулся. — Так, значит, само мое присутствие вас смущает. Мне это нравится.
— Почему же?
Его голос понизился до шепота.
— Потому что вы тоже меня смущаете, Катрина Джордан. И я бы очень хотел понять, почему.
С этими словами он хищно улыбнулся, вежливо кивнул и, не успела Катрина и рта раскрыть, исчез за дверью своего кабинета, крепко закрыв ее за собой.
Глава 4
— Да, я понимаю, что центр закрывается в семь часов, но, может быть, у вас можно устроить ребенка на две ночи? — Щекой прижимая трубку телефона к плечу, Катрина качала на руках капризничавшую малышку. — Ш-ш-ш, дорогая, — прошипела она. — Маме надо поговорить еще пару минут, хорошо?
Хизер потерла покрасневшие глазки, всхлипнула и нетерпеливо заерзала на руках матери, пробормотав:
— Хочу печенья!
— Не сейчас. — Катрина сосредоточилась на разговоре:
— Простите, что вы сказали?
Голос в трубке заверещал:
— Я же вам уже сказала, что наш центр только дневной. Работает только днем. Мы не берем детей на ночь. Извините, мне очень жаль.
А уж как Катрине было жаль, не передать! Не успела она ничего ответить, как Хизер выгнулась назад, потом вперед и почти выскользнула у нее из рук.
— Хочу печенья! — ныла она.
— Потерпи еще немного — Катрина попыталась поудобнее устроить Хизер на руках, но в этот момент телефон выскользнул из-под щеки и со стуком упал на пол.
Одновременно в прихожей раздался звонок.
Застонав, Катрина покрепче схватила извивающегося ребенка, открыла свободной рукой дверь и побежала подбирать упавший телефон. В комнату зашла Грэйси, неся в руках новенькую видеокассету, взятую в прокате.
Катрина на ходу улыбнулась ей в знак приветствия и собиралась продолжить разговор по телефону, как Хизер вырвалась из ее дрожащих рук и закричала:
— Бабуска Гэйси, бабуска Гэйси!
Грэйси рассмеялась и протянула руки навстречу малышке. Ликующая девочка бросилась в объятия пожилой женщине.
— Как поживает наша дорогая девочка, а?
— Хочу печенья, бабуска.
— А, ты хочешь печенья? — И Грэйси украдкой взглянула в сторону Катрины, которая кивнула в знак согласия. — Ну что же, будет тебе печенье. Давай-ка посмотрим, что у нас в шкафу, давай?
Весело завизжав, Хизер захлопала в ладоши.
Грэйси взяла ее на руки и понесла на кухню, давая Катрине возможность договорить по телефону.
Но разговор был недолог.
— Так, значит, в центре не оказывается таких услуг?
— К сожалению, нет.
— А вы не могли бы кого-нибудь порекомендовать?
— Боюсь, что нет, — проговорил уставший голос. Вам лучше обратиться в службу по найму нянь.
— В службу по найму? — Сердце Катрины упало. Вряд ли я могу это сделать. Кроме того, я не ищу постоянную няню. Мне просто нужен человек, который бы мог посидеть с моей дочерью пару суток.
— Даже не знаю, чем вам помочь.
— Понимаю. Спасибо и извините за беспокойство. — С досадой бросив трубку, она отключила телефон.
В комнату зашла Грэйси, неся Хизер на руках.
Девочка с довольным видом сжимала в руке сахарное печенье, то и дело поднося его ко рту.
— У тебя трудности, дорогая?
— А? Да нет, ничего особенного. — Она выдавила фальшивую улыбку, крепко сжав руки. Раз в неделю Грэйси приносила фильм с участием Мэла Гибсона в главной роли, и женщины пили чай и болтали. Ладно. Я открыла поп-корн. Что ты принесла нам сегодня? Какую картину?
