– Да, Сара, да…
– Ты меня не слушаешь?
– Нет, что ты! Я слушаю тебя, – начала оправдываться Кэтрин, – просто на меня сегодня столько всего навалилось, что я никак в себя не приду.
– Дорогая, какие еще могут быть у тебя дела? – искренне удивилась Сара. – Все свое внимание ты должна сейчас уделять дневнику, волновать тебя должны только твои буйные фантазии и ничего больше, слышишь?
– Сара, не волнуйся, я все успею…
– Ты, моя дорогая, будешь смеяться, но самого главного я тебе так и не сказала. Книгу мы будем издавать не в феврале, а в декабре. И тогда она разойдется в одно мгновение – праздники все же!
– Неужели уже в декабре? – Кэтрин впала в панику.
– Да, дорогая, теперь понимаешь, почему я тебя подгоняю? – И не дождавшись ответа, что частенько с ней бывало, продолжила: – У меня есть еще один вопрос к тебе. Ты будешь брать псевдоним?
– Да, но я пока не придумала какой. Может быть, просто Кэтрин?
– Просто, но со вкусом, – одобрила Сара. – Но все-таки я советую тебе еще подумать над этим. – Вот теперь, похоже, действительно все. Я позвоню тебе на следующей неделе, узнаю, как продвигаются дела. Целую, моя дорогая. Пока.
– Пока, Сара. – Кэтрин положила трубку.
Как здорово, если то, что сказала Сара, правда! Получу за свой дневник деньги, покончу со всей этой опостылевшей жизнью, вернусь к родителям, заведу любовника и стану жить как все нормальные люди! – размышляла Кэтрин. Это было именно то, о чем она время от времени мечтала последнее время.
Но о Нике она думала постоянно. Вот и сейчас Кэтрин вернулась к мыслям о нем.
Она представила его, больного, в постели, то и дело переключающего телевизионные каналы. Может, стоит навестить его? Просто как друга.
Конечно, он в какой-то мере мешает ее работе в ПИА, но, с другой стороны, она перестала подозревать его в слежке за ней и успела даже проникнуться к нему доверием.
Не исключено, что, когда она вырвется из своего агентства, они станут хорошими друзьями.
Кэтрин в задумчивости теребила телефонный провод, то и дело наматывая его себе на палец.
Ладно, решено. Пора прекратить сторониться друг друга! Ведут себя словно дети. Просто надо помнить, что разумнее всего – приятельские отношения. Сама сожгла мосты, так почему бы первой и не начать их возводить заново? Кэтрин достала курицу из стоящего в прихожей пакета. Птица уже начала таять, и на полу образовалась лужица. Бульон будет вариться час, прикидывала она. За это время можно написать еще пару страниц.
Но, вместо того чтобы работать, весь следующий час она думала о том, что надеть. После того как Кэтрин поставила вариться бульон, она прошла в спальню и открыла дверцу шкафа.
И тут ею снова овладело странное чувство, ей опять показалось, что Ник был в ее квартире и даже заглядывал в шкаф.
Похоже, у меня паранойя, подумала она. А вот надеть нечего! Костюмы с юбками, брючные, знаменитое вечернее платье… Не густо! Ей вдруг безумно захотелось втиснуться в обычные джинсы и напялить какой-нибудь стильный свитерок.
Не идти же к Нику в том, в чем она, его босс, обычно приходит на работу!
Кэтрин сама себе удивлялась: неужели это она? До знакомства с Ником о тряпках и не думала даже. Дьявольское наваждение какое-то!
Хотя Кэтрин и понимала всю нелепость происходящего, терзаться меньше она не стала.
Спустя полчаса она в очередной раз убедилась, что все гениальное просто. Если хочешь себе другую одежду, купи ее.
Проблемой оказалось стремительно летящее время, но если постараться, можно успеть.
Пока бульон доваривался, Кэтрин сняла с ногтей старый лак, нанесла новый, обновила макияж, привела в порядок прическу.
Затем перелила бульон в термос и помчалась в ближайший универмаг.
Пропажу серебристой туфельки она так и не обнаружила.
Выбор в магазине был не особенно богатым, но Кэтрин сразу увидела в отделе готового платья требуемое. Джинсы ей подошли со второй примерки, а свитер будто только ее и дожидался. Словом, на посещение магазина ушло не более пятнадцати минут.
Довольная собой, Кэтрин схватила такси и поехала к Ханту. С каждой минутой сердце ее, переполненное счастьем, но слегка испуганное, билось все сильнее и сильнее.
Ник Хант открыл дверь и не поверил своим глазам.
– Кэтрин? – Он постарался придать своему голосу олимпийское спокойствие, которого на самом деле не было и в помине. – Наверное, ты пришла помочь мне справиться с Хьюджем.
– Наверное, – в тон ему ответила Кэтрин. – Я обожаю это слово.
Ник с трудом приходил в себя. С ума сойти! К нему пожаловала сама Кэтрин Робинсон, или как там ее?
Но ошеломлен он был не только ее визитом, но и ее туалетом. Кино, Голливуд!.. Джинсы, обтягивающие стройные бедра, тонкий свитер, выгодно подчеркивающий высокую грудь…
Хант был готов дать голову на отсечение, что этого наряда у нее утром не было. Он отлично помнил содержимое ее шкафа. Да там и помнить-то нечего! Серый официоз…
Выходит, она принарядилась специально для него? Ник Хант был польщен.
– Я что, так и буду стоять на пороге? – не удержалась Кэтрин от шпильки.
– Ой, извини! – засуетился Ник. – Проходи… Пожалуйста, ничего не подумай. Просто я немного удивлен, что ты пришла, – зачастил он. – Но я этому, поверь, очень рад.
Небольшой дом Ханта был обставлен со вкусом, но после беглого осмотра стало ясно, что здесь живет холостяк.
На Нике были только шорты, и то мокрые. Не слишком подходящая экипировка для больного, отметила Кэтрин.
– Сегодня прохладно, – сказала она.
– Удивлена моим внешним видом? – улыбнулся он.
– Есть немножко, – Кэтрин постаралась ответить как можно беспечнее.
– Понимаешь, никак не могу справиться с Хьюджем. Надумал вымыть эту псину, а он, по всей видимости, этого не хотел. Вот я промаялся с ним около часа и вымок до нитки.
– Ах вон оно что! Теперь понятно, – сказала Кэтрин с сочувствующей интонацией в голосе.
– Не спеши с выводами, лучше послушай дальше. Все, что я рассказал, еще полбеды. – Ник жестом предложил Кэтрин пройти в гостиную и по дороге продолжал свой рассказ: – Так вот, после всех моих стараний Хьюдж назло мне удрал во двор и извалялся в грязи! И сейчас он там, и я никак не могу загнать его обратно!
– Понятно, – протянула Кэтрин и вручила Нику термос с бульоном. – Это для тебя… – Кэтрин возблагодарила судьбу за то, что в гостиной полумрак, так что Ник не заметил румянца, мгновенно опалившего лицо. – Я подумала, тебе будет полезно выпить горячего бульона.
– Спасибо, весьма тронут… – Хант придал лицу скорбное выражение.
