Я смотрю на нее, на Звездочку. Звездочка смотрит на меня.
— Не знаю, Ствол. — Звездочка лежит на кровати, задрав ноги кверху, а я обматываю ее ноги широким скотчем.
— Звездочка, — говорю. — Что мы делаем? Посмотри на меня. Зачем я приклеиваю эти штуки к твоим ногам?
— Без понятия.
Я явно делаю что-то не то.
— Звездочка, — говорю, — посмотри на них.
Звездочка смотрит на свои ноги, которые задраны кверху, и говорит:
— Я тут вообще ни при чем.
Я рассматриваю эти штуки, которые приклеил к ее ногам.
— Так. Пакетик, который теперь без таблеток. И кусочек бумажки с каким-то словом.
— С каким словом?
Я читаю, что там написано. Девочка.
— Девочка.
Звездочка смеется.
— Да, я вспомнила. Все очень просто. Мы хотели надеть на меня ботинки. Чтобы выйти на улицу. Ну, чтобы мне не ходить босиком. Ты пытался надеть на меня ботинки, но мы не смогли их найти. И ты мне делаешь новые. Вместо старых, которые мы не нашли.
Я смотрю на нее, как на дурочку.
— Звездочка, я не смогу сделать тебе ботинки. Лучше надень настоящие.
Я приношу ей ботинки и надеваю их ей на ноги, отлепив предварительно скотч.
Мы выходим на лестницу, где оранжевый ковер. То есть он бывает оранжевый, когда горит свет. Но сейчас свет не горит, потому что на улице день. Я стою, держась за перила. Звездочка достает ключ, который висит на шнурке у нее на шее. Она снимает ключ с шеи и запирает дверь. Мы идем гулять.
— Звездочка, — говорю. — Что-то мне ногам холодно, и я чувствую ногами ковер.
Звездочка смотрит на мои ноги и смеется.
— Ну, ты даешь, Ствол.
— Звездочка...
— Ты же вышел босой, без ботинок. — Звездочка говорит: — Пока мы надевали мои, ты забыл про свои. Нельзя выходить без ботинок. Твоя мама тебе никогда бы не разрешила вот так выходить, босиком. И я тоже не разрешу.
— И что нам делать?
— Ты даже носки не надел.
Я качаю головой.
— Похоже, все эти таблетки, которые мы съели, сильно бьют по мозгам, и мы от этого резко тупеем, ну и тупим.
— Не говори глупостей, Ствол. — Звездочка говорит: — Если бы мы затупели и затупили, нам было бы уже все равно, в ботинках идти или без. Мы бы просто вышли на улицу босиком, и нас бы ничто уже не волновало. Даже если бы нам на ноги наступали зеленые слоники.
Это она так шутит. Я смеюсь, потому что смешно.
Мы со Звездочкой стоим на лестнице и смеемся.
Звездочка говорит:
— Давай вернемся в квартиру, и ты наденешь ботинки.
— Мы уже были в квартире и только что вышли.
— Но мы не надели тебе ботинки.
— И что теперь делать?
Звездочка говорит:
— Если не хочешь входить, подожди меня здесь. Я тебе их принесу. Ну, ботинки. И носки тоже. — Звездочка говорит: — Сейчас все будет. — Звездочка открывает дверь и заходит в квартиру. Я слышу, как она возится там, внутри. Ищет мои ботинки. С носками. Она выходит на лестницу, но без ботинок и без носков. То есть сама-то она в ботинках. Но моих ботинок она не выносит. Ни носков, ни ботинок. — Слушай, Ствол. Не могу их найти. Если мы их не найдем, мы не сможем выйти на улицу.
— Но, Звездочка, — говорю. — Нам с тобой надо выйти на улицу. Мы еще собирались зайти... зайти... к кому мы хотели зайти?
Звездочка думает. У нее снова такое лицо, ну, как будто она села писать.
— Ага, точно. Я вспомнила. Мы к Прим собирались.
Ага, к Прим. Ну, тогда надо идти. Если мы к ней собирались, то надо идти. Пойдем, Звездочка, — говорю. — Сейчас я надену ботинки, и мы пойдем.
— Ага, сейчас я их принесу. — Звездочка говорит: — Ты жди здесь. Я тебе их принесу. И носки тоже.
— Звездочка, — говорю. — Ведь это же моя квартира?
— Я принесу тебе ботинки. — Звездочка открывает оранжевую дверь ключом, который висит на шнурке у нее на шее. Когда она возвращается, у нее в руках нет ничего. Ни носков, ни ботинок.
— И где мои ботинки?
— Не знаю.
— Ты что с ними сделала?
— Ничего я не делала. Просто я не могу их найти.
— Ага. — Я стою, думаю. — Слушай, Звездочка. Мы их, кажется, сняли. На улице. Ночью. Когда шли сюда. Чтобы я почувствовал, как это бывает, когда идешь без ботинок.
— Да, Ствол. Точно. Все так и было. — Звездочка говорит: — А чего же ты их не взял?
— Я думал, что ты их взяла. Из-за этих таблеток мы все забываем. Скоро совсем отупеем. Да, именно так мы и сделаем.
— Что мы сделаем?
— Отупеем.
— Да ничего страшного. — Звездочка говорит: — Сейчас выйдем на улицу и заберем твои ботинки. Ну, где ты их оставил.
— Мне нельзя выходить, — говорю. — Я без ботинок.
— Ничего страшного. — Звездочка говорит: — Я выйду сама и принесу их тебе. Сюда. Ты наденешь ботинки. И мы пойдем к Прим. Хорошо?
— Хорошо, — говорю. — Ты выйдешь на улицу, за моими ботинками. Но я тоже пойду с тобой. Одну я тебя никуда не пущу. Мало ли что может случиться. Вдруг на тебя нападут слоны.
Где же, где же мои ботинки. Ну, которые потерялись. И носки тоже. Которые синие.
Стоят где-то на улице.
Мы идем вдоль по улице, ищем мои ботинки. Мы идем, держась за руки, потому что мы любим друг друга. Потому что у нас любовь. И мы ищем ботинки, на улице...
Звездочка говорит:
— Вон они. — Она их увидела, мои ботинки. — Это они.
— Ага, — говорю. — Звездочка, это совсем нетрудно. Искать ботинки, когда... когда... — Когда на улице день, а не темная синяя ночь, когда темнота укрывает все, и вообще ничего не видно. — Ну, когда не темно.
Звездочка говорит:
— Они всю ночь тут простояли. Все время.
Мы переходим дорогу. Я чувствую гравий ногами, потому что иду босиком. Без ботинок и без носков. У меня на ногах синие ногти. Лак еще не сошел. Если что-то становится синим, оно потом остается синим еще долго-долго. Точно так же, когда тебе грустно: если становится грустно, то это надолго. Но сейчас мне не грустно. Это я просто так говорю, для сравнения. Мы переходим дорогу и идем к тому месту, где стоят мои ботинки. Которые заметила Звездочка. Но когда мы подходим поближе, становится вполне очень видно... нет, не так... как же там... а вот: очевидно... становится вполне очевидно, что это совсем не они. Не ботинки.
Звездочка говорит:
