Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Железногорск оказался самым обыкновенным райцентром, где, как и в Ильичевске, все друг друга знали. Первым делом Гуров отправился в детдом, надеясь, хотя трагедия с Егором и произошла много лет назад, найти там тех, кто его еще помнил. Он по опыту знал, что в большинстве случаев там работают настоящие подвижники — а кто еще согласится на этот каторжный труд за мизерную зарплату? Правда, ради справедливости надо отметить, что и законченные сволочи с садистами там тоже попадаются.
Гуров объяснил директору, кто он и зачем приехал, но вот только тот был в детдоме человеком относительно новым и Пахомова, естественно, знать не мог. Зато нашлись воспитатели давно уже пенсионного возраста, которые Егора и его братьев хорошо помнили. Это были две пожилые женщины, и они, сокрушенно качая головами, принялись рассказывать, дополняя друг друга.
— В общем, так, Лев Иванович, — говорила Марина Фоминична. — Пахомовы, они тут с незапамятных времен живут. Не скажу, чтобы их здесь любили, но уважали — крепкая семья, таких раньше куркулями звали, все под себя гребли, хозяйство у них было хорошее. Павлушка, это Егоркин отец, Таньку, жену свою, из армии привез. Совсем молоденькая она была, едва восемнадцать исполнилось. Расписались они еще там, а сюда уже мужем и женой приехали. А Пашка красивым парнем был, все девки на него засматривались, выбирай — не хочу. Пашкины родители были очень недовольны, потому что ему совсем другую девушку в жены планировали, с приданым богатым, а у Тани с собой и был-то только один чемоданчик, так что не больно-то хорошо их тут встретили.
— Но свадьбу сыграли честь по чести, хоть и скромно, — вступила Зоя Федоровна. — Только вот из Танькиной родни ни одного человека не было, значит, что-то не ладилось там, а уж что именно, теперь никто не узнает. Егорка, точная Пашкина копия, у них в 1969-м народился, так что не «по залету» они женились. Татьяну Пахомовы не любили, жилось ей далеко не сладко, а вот Павел души в ней не чаял. Понял он, что жизни им тут не будет, вот и решил из родных мест уехать. Год Егору был, когда Пашка с Танькой на Север завербовались. Егорку, конечно, тут оставили, бабка с дедом его и вырастили. Писали они сюда регулярно, а приезжали только в отпуск — Егора заберут, и на море, а потом обратно привозили. Как Егор подрос, Пашка с Танькой хотели его насовсем к себе забрать.
— Но тут уж Васька, Пашкин отец, на дыбы встал — не отдам, и все! — продолжила Марина Фоминична. — Потом у них еще два мальчики родились, погодки. Тут Васька уже окончательно сердцем отмяк — шутка ли? Три внука! Надька-то у них, сестра Пашкина младшая, бесплодной оказалась, потому и с мужем разошлась. В общем, стали старики Пашку с Танькой обратно зазывать, те и приехали. В 1984-м сюда вернулись. Со всем скарбом, целый контейнер потом пришел — на Севере-то снабжение тогда о-го-го какое было! Егору тогда шестнадцать уже исполнилось, а мальчишки, братья его, совсем сопливые. Лешке три года, а Андрюшке — два.
— Денег они привезли с собой очень много, — выразительно сказала Зоя Федоровна. — Хотели себе здесь дом хороший купить, обставить, и все такое — Пашка-то в отца пошел, тоже ложку мимо рта не проносил. Начали присматриваться, прицениваться. Нашли, сторговались. Только деньги-то им надо было со счета снимать. Заказали они их, получили и собирались на следующий день договор купли-продажи оформить, а ночью-то их и ограбили. Да ладно бы, только деньги забрали — это дело наживное. Поубивали же их всех: и Пашку с Танькой, и родителей его. Одна только Надька и выжила — бандиты ее мертвой посчитали, вот и не добили, а она просто раненая без сознания была. Только с тех пор инвалидом стала.
— А дети? Как же они уцелели? — удивился Гуров.
— Так дело же летом было, дом привезенными вещами забит, вот мальчишек, чтобы не мешались, в летнем домике спать и положили. Счастье это великое, а то бы и их не пожалели, — объяснила Марина Фоминична.
— Нашли, кто это сделал? — спросил Гуров.
— Да, муж кассирши из сберкассы с дружками, — горестно вздохнула Зоя Федоровна. — Надька, как в больнице в себя пришла, так и сказала, кто это был. Их тут же и арестовали, они даже деньги толком потратить не успели. Двоих тогда расстреляли, а одному двадцать пять лет дали. Что уж с ним стало, не знаю, но сюда он не вернулся. Может, там, в колонии, и умер.
— А поскольку Надежда стала инвалидом, детей ей не отдали, а отправили в детдом, — понял Гуров.
— Ну да! — подтвердила Марина Фоминична. — И Надька сюда работать устроилась, чтобы к детям поближе быть. Она же Егорку еще девчонкой нянчила, как собственного родного сына его любила. Да и Лешка с Андрюшкой ей не чужие. Тут под ее крылом они и росли.
— Да, они больше у нее дома жили, чем в детдоме, — добавила Зоя Федоровна. — Никто и не возражал, особенно на кухне — им же больше оставалось. А Надька их дома и накормит вкусненьким — деньги-то, что после Пашки с Танькой остались, ей отдали как наследнице. Егорка, как из детдома выпустился, так совсем к ней ушел, а сюда дворником работать устроился, чтобы поближе к братьям быть. Потом в армию его забрали весной 1988-го. А там!.. — Обе женщины вдруг дружно заплакали, а Зоя Федоровна сквозь слезы сказала: — Убили там Егорку! Не мог он самоубийство совершить! Не мог! Он Надьку как родную мать любил! И братьев тоже! И Лада беременная была! Не оставил бы он их по своей воле!
— Когда письмо оттуда пришло, так Надька тут же слегла — много ли инвалиду надо? — всхлипывала Марина Фоминична. — Из последних сил держалась ради Лешки с Андрюшкой — у них же, кроме нее, никого не было. А уж как гроб привезли, тут сердце и не выдержало. Упала она на него и все! «Скорую» вызвали, а толку? Вот и отвезли ее в больницу, сразу в морг!
— Кто же гроб с телом Егора открыл? — спросил Лев.
— Невеста его, Лада. Ох, как она Егора любила! — Прижав руки к груди, Зоя Федоровна раскачивалась из стороны в сторону и мотала головой. — Она же дышать без него не могла! А тогда, как только Надьку увезли, она мужиков позвала, они-то гроб и вскрыли. А там! Чтоб они сдохли, те изверги, кто так над Егорушкой надругался! Будь они прокляты во веки веков, и дети их, и внуки, и правнуки!
— Ну, в общем-то, проклятье это уже осуществилось, — негромко заметил Гуров, но женщины его не услышали.
— Лада тогда сразу же милицию вызвала, — продолжала Зоя Федоровна. — Приехали они, да только что они могли сделать? Убили-то его не тут, а в армии. Попытались что-нибудь выяснить — Егорку-то у нас тут все любили и жалели, на них прикрикнули, видать, вот дело-то и замяли.
— А где мне эту Ладу найти? — спросил Лев.
— Да кто ж теперь знает? — пожали плечами женщины.
— Она же вообще не из местных, а из Кузьмичевска — это здесь недалеко, час на автобусе, — объяснила Марина Фоминична. — Там они с Егором и познакомились, когда он к девушке своей ездил.
— Так, давайте разбираться! — насторожился Гуров. — Лада — невеста Егора, с этим все понятно. А что это еще за девушка?
— Любка Рогожина. Она у нас тут несколько лет воспитывалась после того, как ее отец мать убил и сел, — в Кузьмичевске ведь своего детдома нет. Дружили они с Егором, а потом, когда она выпустилась и домой вернулась, он к ней туда ездил. Она еще тогда мне не нравилась! — поджав губы, произнесла Марина Фоминична.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
