– Э-э-э… – мычит Пуля.
– Чего ты экаешь тут? Э-э-э, – дразнит Пулю Денис, и я вижу, что ему самому страшно, но он превозмогает страх куражом, ввинчивая нервы в истерику: – Как мне шефу вашему позвонить, а? Номер давай, чего вылупился!
Пуля наконец приходит в себя и торопливо идет в кабину. Он уже успел примандячить Мишкину «Ауди» к Боливару, и, по большому счету, нас здесь ничего не держит. Кроме ментов.
А Денис поворачивается к ним спиной как ни в чем не бывало и продолжает «разговор» по мобильному:
– Нет, я сейчас никак не могу, тачкой занимаюсь… Да прислали тут двух уродов рукожопых… Про тебя, про тебя, работай давай. – Это уже мне. – Второй час ковыряются.
Денис приподнимает брови – ну что? Из-за его спины мне видно, что менты, утратив интерес к происходящему, уезжать, однако, не собираются. Выставив на крышу салона термос и пакет с бутербродами, они ужинают. А фигли: окраина города, лес рядом, чистый воздух.
Минуты тянутся медленно. Мне кажется, кто-то по ту сторону экрана пустил пленку с нашей жизнью с замедленной скоростью.
Пуля, и так товарищ не реактивный, сейчас работает вдвое медленнее, так что ментам достаточно подойти на пару шагов ближе, чтобы срисовать все по белой Пулиной физиономии. Я с деловым видом хожу кругом, держа в руках какой-то левый ключ, как священник крест, которым можно отогнать дьяволов, и только Денис не теряет присутствия духа.
– Спокойно, Пуля, – шепчет он, повернувшись к ментам спиной, – все нормально будет.
И Пуля успокаивается.
Под равнодушными взглядами ментов мы садимся в кабину и отчаливаем. Ехать до поворота далеко, но, гад буду – никто из нас даже не вздохнул, пока ментовская «девятина» была видна в зеркале заднего вида.
Мы молчим, пока Пуля ведет машину мимо ставка, автовокзала, дальше к портам. Молчим, когда он сворачивает с главной на извилистую грунтовку. Молчим, когда нас трясет на выбоинах, усеявших путь к городской свалке. И только когда Пуля останавливает машину на пустыре за свалкой и мы выбираемся наружу, мы начинаем ржать.
– Ну, где покупатель ваш? – бросает Денис, когда мы успокаиваемся.
Я как-то по ходу и забыл, что у нас еще третий акт не сыгран.
Я хватаю из-под сиденья заранее заныканную кувалду и с дурашливым смехом бегу к машине.
– Крот! Крот, ты чего делаешь? – Голос Дениса за спиной.
Размахнувшись, я бью кувалдой по передней двери, и тишина пустыря нарушается противным визгом сигнализации. Следующий удар забивает очередной вопль недовольного Дениса, пытающегося понять, в чем дело. Когда дверь отлетает, Пуля забирается в салон, колдует с электрикой, и вой сигналки обрывается на полуноте.
Еще удар, и обшивка из пластика разлетается на куски. Я поднимаю с земли пакет с таблетками и, отбросив ненужную кувалду, поворачиваюсь к Денису.
– Колеса, Дэн! Я присек, как Мишка ныкает. Здесь по полкосаря на рыло, минимум.
– Вы меня обманули, что ли? Вы сразу знали…
Давить! Если сейчас дать Денису паузу, дать ему подумать – он стопудово зассыт, как зассал в машине часом раньше, поэтому я снова начинаю шоу.
– Все уже случилось, Денис. Ты можешь опять уйти, в позу встать, давай, но что это тебе даст? Чего ты хочешь, я не пойму? Ну, хорошо, давай тачку на место поставим, перед Мишкой извинимся, он парень не злой, отходчивый, поймет. Чего ты ссышь, Дэн?
Пуля, не ввязываясь в разговор, обливает Мишкину тачку бензином, вспрыгнув на крышу салона. Дэн обхватывает голову руками.
– Не надо было этого делать. Связался с вами…
– Потом ныть будем, ладно? Тебе бабки нужны были – вот они! Протяни руку и возьми! Enjoy, епта!
Я вкладываю пакет в руки Дэна и зажимаю ладонью его ладонь.
– Почувствуй! – ору я. – Почувствуй бабки!
Вот он, момент истины. Мы молчим. По дрогнувшей руке Дэна я понимаю, что выиграл.
– Только не трепать никому, – тихо произносит Дэн. – Продаем все. Сразу в одни руки.
Я обнимаю Дэна. И делаю то, о чем мечтал всю жизнь. Бросаю окурок на политую бензином землю, а внутри все сжимается от дикого и сладкого восторга, как перед прыжком с вышки в воду, когда бензин на мгновение выдыхает – «пфы!» – а потом воспламеняется и легко, но угрожающе стелется к машине.
Пфы! – и Мишкина «Ауди» объята огнем. На фоне настоящих языков, таких живых и сумасшедших, яростно накинувшихся на Мишкину машину, блекнут псевдушные аэрограффити, намалеванные на боках дешевой краской.
– Искусство и жизнь, – мрачно комментирует Дэн.
До взрыва бензобака мы успеваем отбежать от машины метров на двадцать. Поддавшись безотчетному импульсу, я хватаю Пулю и Дэна за плечи, прижимая к себе. Машина взрывается, и яростно-желтый клуб пламени растет в ночном небе над свалкой.
В жизни не видел ничего красивее.
ДЕНИС
Задний двор «Орбиты» напоминает подворотни, какими их рисуют в компьютерных играх вроде Street Justice или Troubleshooter. Мусорные баки вдоль стен, сетчатая решетка ограды, круг света одинокого чахлого фонаря.
Пуля стоит у выхода, оглядывая улицу в двух направлениях, пока Спиди катает на ладони пару таблеток. Мне не нравится Спиди. Я вообще не доверяю людям, придающим такое значение своей внешности, делая исключение лишь для Крота. На Спиди зеленый камуфлированный пиджак с огромным количеством ненужных накладных карманов и искусственной бахромой по обшлагам, тонкая вязаная шапочка с логотипом D&G; щеки украшены фигурно выстриженной бородкой. Я представляю, как Спиди каждое утро полчаса возится в ванной, добиваясь идеальной симметрии и равной длины волос в бороде, как он продувает и чистит лезвие триммера, или бритвы, или чем он там бреется, и мне становится противно.
Спиди не нравится, что все считают его пушером. Он хочет казаться таким модным продвинутым перцем, со всеми по корешам, одевается и ведет себя, как золотая молодежь, но все равно для всех он пушер. Поэтому он никогда не продаст тебе стафф просто так – он заведет разговор, пройдется по общим знакомым, в общем, всячески даст понять, что таблетки, или трава, или гаш – вовсе не главный повод вашей встречи. Вот и сейчас он поднимает глаза, улыбается мне, растягивая паузу и мстя за то время, пока я, модный и авторитетный диджей, не замечал Спиди и ему подобных, ограничиваясь кивком в их сторону, да и то в лучшем случае. Чаще всего я просто их игнорировал, считая пустым местом, чем они и были на самом деле. Я слышу, что говорит Спиди, но понимаю, что в виду он имеет совсем другое.
– Сам пробовал? (Ты торгуешь, Дэн.)
Хочется дать ему в морду.
– Нет, ты же знаешь, я не по этим делам.
– Да ладно, все не по этим. (Ты такой же, как и я, диджей. Вэлкам индахаус.)
– Ты брать будешь, нет? – Я стараюсь перевести беседу «в конъюнктурное», как сказал бы Крот, русло: – Я могу с другими поговорить.
