Время шло. Отчаянно хотелось спать, я с трудом сдерживал зевоту, стараясь не показывать Сашке того, насколько устал. А этот неуклюжий увалень, как ни странно, держался молодцом и чувствовал себя настоящим героем. Стрелки висевших на стене часов медленно подползали к полуночи. Для Румынии, где ложились спать намного раньше, чем в Москве, это уже была глубокая глухая ночь, час чудес и страшных превращений. Но здесь, в этом просторном безлюдном коридоре, не происходило ровным счетом ничего и, казалось, время уснуло вместе с постояльцами отеля. Я начал подумывать, что мы зря торчим в коридоре, Алина не выйдет сегодня для таинственной ночной прогулки, и надо расходиться по своим номерам, когда дверь бесшумно приотворилась…
Девочка проследовала мимо нас, не глядя по сторонам, но вначале я даже не узнал Алину, настолько страшным оказалось ее превращение. От этой фигуры веяло могильным холодом, лицо напоминало восковую маску, а движения были замедленными, будто воздух загустел, превратившись в кисель, и ей было трудно пробиваться сквозь вязкую массу. Алина словно плыла по коридору, нечто жуткое притягивало ее как магнитом, властно увлекая в неизвестность, а в конце этого пути несчастную жертву потусторонних сил наверняка ожидала гибель. Первоначально я планировал просто следить за девчонкой, но, увидев, в каком она находится состоянии, попытался остановить ее. Куда бы ни направлялась Алина, нельзя было допустить, чтобы она попала туда.
— Алина! – я шагнул вперед, преграждая ей путь, тряхнул за плечи. – Алина, очнись и возвращайся в номер!
Ее голова откинулась назад, закатившиеся белые глаза без зрачков напоминали глаза зомби, тело стало неподатливым и твердым. В эти мгновения девочка не принадлежала себе, и не было никакой возможности вернуть ее в реальный мир. Легко отстранив меня, Алина продолжала двигаться вперед, как ледокол среди айсбергов, сметая на своем пути все препятствия. Распахнув окно и забравшись, точнее взлетев на подоконник, она решительно шагнула вниз.
Мы с Сашкой тут же подскочили к окну, наблюдая за тем, то произойдет дальше. Ничуть не пострадавшая от прыжка Алина, медленно шла по лугу в сторону леса.
— Нам туда? – Сашка с сомнением посмотрел вниз.
— Лучше останься здесь. Я справлюсь один.
— Думаешь, я маленький?
— Нет, но все же лучше тебе вернуться в номер и лечь спать.
Конечно же, Сашка меня не послушался и вместо этого вскарабкался на подоконник, с явным намереньем спрыгнуть вниз.
— Сашка!
— Ты что, струсил?
Такого заявления я стерпеть просто не мог, а потому, сделав вид, будто перестал обращать внимание на своего спутника, вылез из окна, повис на руках, уцепившись за край подоконника, а потом разжал пальцы…
— Подожди меня, Влад!
Сашка был моложе меня на пару лет, наверное, никогда не занимался спортом, обожал чипсы и мороженое, но спрыгнул со второго этажа удивительно легко, будто такие прыжки были для него самым обычным делом.
— Ну как?
— Круто.
— Я же говорил, что справлюсь.
Скрываться от Алины не имело никакого смысла – она все равно не обращала внимания на то, что происходило вокруг, шла себе по лугу, ни разу не обернувшись и не замедлив шаг. Мы поспешно следовали за ней. В отличие от Тихуцы – местечка, в котором располагался «Кастел Дракула», окрестности Сигишоары не были такими глухими и безлюдными. Пейзаж оживляла тянувшаяся вдоль железной дороги цепочка золотых огней, кое–где просматривались светящиеся окна домов, но все равно наше ночное путешествие трудно было назвать приятным. Алина направлялась в сторону леса, что вызывало у меня отвратительные воспоминания о ночных, происходивших то ли наяву, то ли в бреду кошмарах. И только Сашка бодро шел вперед с таким видом, словно прогуливался возле собственного дома.
Черная стена леса неумолимо приближалась. Все мысли в моей голове словно зациклились, упорно возвращаясь к самой страшной секунде прошлой ночи. Что произошло в то время, когда я все же отважился бросить луч света туда, где мерцали золотистые искры глаз ночного монстра? Что именно предстало передо мной? Пусть это было самое жуткое, отвратительное существо, которое только можно себе представить, но я хотел воскресить в памяти его образ. Если бы это удалось, страх покинул бы меня, а вот неизвестность пугала намного сильнее любого увиденного, пережитого кошмара. Под покровом тайны мог скрываться запредельный, абсолютный ужас…
— И что она только забыла в этом лесу? Я, кажется, ногу себе растер, — пожаловался Сашка. – Как ты думаешь, мы успеем вернуться к завтраку?
— Скорее всего. Во всяком случае, вчера Алина возвратилась в отель так рано, что никто не заметил ее отсутствие. Думаю, сегодня все будет так же, если, конечно, она вообще вернется.
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего. Просто решил немного тебя попугать.
— Неплохо получается, ничего не скажешь!
Пытаясь заглушить тревогу разговором, мы продолжали следовать за безучастной, похожей на зомби Алиной. Лес жил своей, непонятной горожанину ночной жизнью, заставляя вздрагивать от каждого шороха, непонятного звука или хруста ветки. Тусклый свет фонарика освещал землю у самых наших ног, но не мог рассеять притаившуюся между деревьями тьму. И только светлое платьице Алины маячило впереди, указывая нам дорогу в неизвестность. Шагавший за моей спиной Сашка то и дело спотыкался, производя слишком много шума, а впереди уже показалась освещенная отблесками костра поляна. Надо было действовать осторожней – наше приближение могли заметить те, кто находился у огня. Я погасил фонарь, остановился, наблюдая за тем, как Алина идет к таинственной лесной поляне.
— Жди меня здесь, Сашка. И ничего не предпринимай. Договорились?
— Но…
— Договорились?
— Ладно.
Я крадучись шагнул вперед, вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что же происходило за окружавшими поляну кустами. Напряжение возрастало, сердце стучало все громче, учащенней, страх потихоньку овладевал сознанием. В самом деле, то, что мне удалось разглядеть из своего укрытия, трудно было назвать обычным зрелищем. Даже само пламя полыхавшего в центре поляны костра было не желто–оранжевым, а, скорее зеленоватым и такое освещение только усиливало пугающую атмосферу этого глухого уголка леса. Возле костра, сгорбившись, сидело несколько существ, не слишком похожих на людей – все четверо были одеты в странное тряпье с какими–то кисточками, хвостиками, висюльками, их лица скрывали маски, изображавшие волчьи морды. Когда Алина приблизилась к костру, все они, как по команде, поднялись со своих мест и, взявшись за руки, начали водить хороводы вокруг несчастной девчонки.
— Гутц! Маяла, на да кагала! Сагана! Гутц! Гутц! Гутц! Гулла, гулла, лаффа! – доносились до меня обрывки зловещей песни на непонятном языке. – Сагана!
Хоровод кружился все быстрее, все громче и резче звучали слова заклинания. Пока происходил этот шабаш, я сумел получше рассмотреть его участников. Заправляла «шоу» старуха – старая, сгорбленная, но очень энергичная, с быстрыми решительными движениями. Кроме нее в хороводе кружилось еще два крепких мужчины, одетых оборотнями и гибкая, похоже, довольно молодая, женщина. Ее жесты казались мне очень, очень узнаваемыми. Я перебирал в памяти знакомые образы и, неожиданно понял, что вижу перед собой ту самую цыганку, что встречалась мне в Брашове, а может быть, и в аэропорту Бухареста! Вероятно, и остальные кружившиеся у костра люди тоже были цыганами. Такое открытие не вдохновляло, об этом странном народе ходило немало жутких легенд, говорили, что они служат самому дьяволу, умеют колдовать и прочее, прочее, прочее… Я никогда не верил в такие истории, но здесь в глухом лесу, наблюдая за дикой пляской, резко поменял свое мнение – несомненно, это компания занималась самой настоящей черной магией.
