– Я уже оделась.
Настал решающий момент. Джиллиан совсем не волновало,шокирована ли мама ее видом. Отец опять ушел – ничего нового, но все равно онаогорчилась. Душевная близость с мамой давно нарушена, и ей больше не хочетсятостов с корицей.
Джиллиан вышла на середину кухни и сбросила розовый халатик.Черные брюки на бедрах, черная жилетка поверху прозрачной свободной чернойблузы, на ногах черные сапоги, на запястье черные часы – и это все, что онанадела.
– Джиллиан!
Эми и мама ошеломленно глядели на нее.
Джиллиан держалась вызывающе.
– Но ты никогда раньше не носила черное, – слабозапротестовала мама.
Разумеется. Потребовалось много времени, чтобы извлечь всеэто из недр комода. Например, жилетка была подарена ей прабабушкой Элспет наРождество два года назад, и на ней все еще болтался ценник.
– А ты не забыла надеть сверху свитер? – съязвилаЭми.
Стой на своем , детка. Ты выглядишь потрясающе.
– Нет, не забыла. Я собираюсь надеть пальто. На улицу,конечно. Как я выгляжу? Эми поперхнулась:
– Ну, роскошно. Очень классно. Но несколько устрашающе.
Мама подняла было руки и уронила их:
– Я просто тебя не узнаю.
Ур-ра!
Отлично , детка.
Джиллиан была настолько счастлива, что на ходу бросила мамевоздушный поцелуй.
– Пойдем, Эми. Нам пора, если мы хотим заехать заЮджином.
И она потащила за собой подругу, как комета – хвост. Маманапомнила про завтрак...
– Дай нам что-нибудь с собой, ма! Ну где же мое черноепальто, которое я никогда не надевала?! Такое модное, ты мне его купила, чтобыходить в нем в церковь, помнишь? Ладно, я и сама его найду.
Через пару минут они с Эми уже были в дверях.
– Подожди. – Джиллиан вдруг остановилась. Онапорылась в черной брезентовой сумке, которую схватила вместо ранца, и вытащилаоттуда маленькую пудреницу и помаду. – Надо же, чуть не забыла.
Она накрасила губы помадой. Помада была красная, неоранжевая или малиновая, а именно красная, как помидор или рождественскаялента. Такого же яркого цвета. Ее губы стали полнее, почти пухлыми. Джиллианнадула губки и оценила свое отражение в зеркале, затем чмокнула зеркальце ищелчком захлопнула пудреницу.
Эми снова уставилась на нее.
– Джиллиан... что происходит? Что с тобой?
– Бежим, а то опоздаем!
– В таком прикиде ты выглядишь так, словно собираешьсясовершить кражу со взломом, а с этой помадой ты... ну, в общем... вроде девушкис сомнительной репутацией.
– Вот и отлично.
– Джиллиан! Ты меня пугаешь. В этом естьчто-то... – Она схватила Джиллиан за руку и заглянула ей в глаза. –Что-то в тебе, в том, как ты выглядишь... Я не знаю, как сказать! Но всеизменилось, в тебе появилось что-то нехорошее, темное.
Она говорила так взволнованно, так искренне, что намгновение Джиллиан и сама испугалась. Она испытала резкий, словно удар ножа вживот, прилив страха. Конечно, Эми всегда была слишком впечатлительна, но онаже не сумасшедшая. А что, если?..
Ангел...
Раздался автомобильный гудок.
Джиллиан удивленно обернулась. На обочине сразу за «джео» ееподружки стоял видавший виды, но все еще гордый «мустанг». Темноволосая головавысунулась из окна.
– Эй, вы не меня ли ищете? – крикнул ДэвидБлэкберн.
– Что это? – ахнула Эми.
Джиллиан, подчинившись приказу Ангела, помахала Дэвиду.
– По-моему, это машина, – сказала она Эми. –Я совсем забыла, Дэвид обещал отвозить меня в школу. Так что, наверное, мнелучше поехать с ним. Пока, увидимся.
Разумеется, лучше ехать с Дэвидом, ведь он первый предложилподвозить ее. Кроме того, Эми водила так, что это было опасно для жизни: онанеслась на невероятной скорости, маниакально давя на газ, и гудела всю дорогу,потому что без очков ничего не видела.
Кроме того, надо же было восстановить справедливость. Вконце концов, вчера Эми выставила ее из своей машины ради парня, всего-навсеготакого, как Юджин Элфред. Но сейчас Джиллиан была слишком напряжена, чтобыиспытывать торжество от реванша. Она немного опасалась реакции Дэвида на свойновый образ, ведь она изменилась так быстро и неожиданно.
Ангел , а что , если мне станет плохо и я упаду в обморок?Это произведет на него впечатление , как ты думаешь?
Дыши глубже , детка. Вдох-выдох. Ну-ну , не так быстро! Иулыбайся.
Открывая дверь машины, Джиллиан не совсем справилась сулыбкой. Она вдруг почувствовала себя выставленной на обозрение. А что, еслиДэвид подумает, что она просто кривляка? Маленькая девочка, которая вырядиласьв мамины вещи?
А ее волосы? «Она вдруг вспомнила, как нежно Дэвид касалсявчера ее волос. Что, если ему не понравится стрижка?
Стараясь дышать ровно, она юркнула в машину. Пальтораспахнулось... Она едва смогла заставить себя посмотреть в сторонуводительского кресла. Но все же взглянула и обмерла. У Дэвида был такой взгляд,какого ей никогда раньше не приходилось видеть ни у кого из ребят, во всякомслучае, так на нее еще никто не смотрел. Правда, она замечала, что парни иногдабросали такие взгляды на других девчонок – на Штеффи Локхарт или Дж. З.Оберлин. Они словно не могли отвести глаз, и выражение лица при этом у них быложалкое, умоляющее. Всем своим видом они словно говорили: «Я повержен и ничегоне имею против, если ты будешь топтать меня ногами, детка».
Дэвид смотрел на нее именно так. И тут же все ее страхи, втом числе и испуг, который вызвала реакция Эми, исчезли. Ее сердце все ещетяжело стучало и волны адреналина проносились по всему телу, но теперь это былопросто радостным возбуждением. Ошеломляющим предчувствием счастья. Ей казалось,что она вдруг вскочила на роликовую доску и понеслась на ней по дороге жизни.
Дэвиду действительно понадобилось несколько минут, чтобыприйти в себя и собраться с мыслями, прежде чем он вспомнил о том, что надоповернуть ключ зажигания. И потом, вместо того чтобы следить за дорогой, онпродолжал украдкой коситься на нее.
– Ты что-то такое сделала с твоими... с твоими...
Он неопределенно покрутил рукой вокруг собственной головы.Какие у него руки! Сильные, красивые, с длинными пальцами.
– Я отрезала волосы, – сказала Джиллиан.
Реплика должна была прозвучать равнодушно, как бы невзначай,но голос ее дрогнул, и получился глуповатый смешок в конце фразы. Она сделалавторую попытку:
– Мне надоело выглядеть слишком молодо.
