Книга Про Веру и Анфису - Эдуард Успенский

В каждой школе бывает Новый год. И в школе, где работали Верины папа и мама, он тоже приближался.

Решили учителя этой школы подарок для ребят сделать — приготовить для них спектакль по книге писателя Дюма «Три мушкетёра».

Папа, конечно, главную роль играл — мушкетёра Д'Артаньяна. Он сам себе в производственных мастерских школы отковал шпагу. Бабушка Лариса сшила ему красивый мушкетёрский плащ с белым крестом на спине. Из трёх старых шляп он себе сделал одну, но очень красивую, со страусиновыми перьями из петуха.

В общем, папа стал мушкетёр что надо.

Учитель зоологии Валентин Павлович Встовский играл герцога Рошфора — такую тёмную неприятную личность, находящуюся на службе у кардинала Ришелье. А Ришелье играл завуч старших классов Павлёнок Борис Борисович.

Папа и Встовский целыми днями кричали друг другу: «Вашу шпагу, несчастный!» — и на шпагах сражались. Они так хорошо сражались, что два стекла в спортзале выбили и один стул в зрительном зале практически превратили в порошок. Завхоз Антонов, несмотря на всю свою любовь к папе и к искусству, минут пять ругался и сердился. А потом сказал:

— Стёкла я ещё вставлю. А стул склеить практически невозможно. Но попробовать надо.

Он стул в пакетик ссыпал и домой унёс пробовать. Так он школьную мебель любил.

Мама, конечно, королеву Франции играла. Во-первых, она очень красивая была. Во-вторых, французский язык прекрасно знала. В-третьих, у неё платье красивое осталось с тех пор, когда она невестою была. Платье белое со звёздами. В таких только королевы ходят, и то не на работу, а по праздникам.

Королём Франции, конечно, единогласно выбрали директора школы Петра Сергеевича Окунькова. Он и представительный был, и строгий, как настоящий король. А в другого короля школьники просто бы не поверили.

Всем учителям хорошие роли достались. Все после уроков репетировали и репетировали. Иногда мама с папой с собой Веру и Анфису брали. Они в углу сцены под роялем сидели. Вера всё, замерев, слушала, а Анфиса некоторых участников пыталась за ногу схватить.

И иногда несоответствия получались. Например, король Франции Пётр Сергеевич Окуньков говорит королевским голосом:

— Где мой верный министр двора маркиз де Бурвиль?

Ему придворные в печали отвечают:

— Нет его. Отравленный вражеской котлетой, он ушёл на тот свет еще неделю назад.

А в этот момент маркиз де Бурвиль, он же завхоз Митрофан Митрофанович Антонов, во всём своём маркизском облачении из старого школьного бархатного занавеса вдруг во весь рост шлёпается к ногам короля. Потому что он около рояля ходил, а Анфиса его за сапог схватила.

— Значит, плохо его отравили, — говорит строгий король Людовик Шестнадцатый, — если он пытается нам королевский совет сорвать своим неуклюжим падением. Увести его и отравить как следует!

Антонов потом на Анфиску ругается:

— Уберите этот зооуголок к бабушке. Сил нет его в школе терпеть.

— Мы бы убрали, — говорит мама, — но у бабушки нет сил этот уголок дома терпеть. Этот уголок нам чуть дом не спалил. Когда он здесь, нам спокойнее.

Но больше всего Анфису королевские подвески интересовали. Если помните, в «Трёх мушкетёрах» французский король королеве драгоценные подвески подарил на день рождения. Очень красивые подвески из бриллиантов. А королева была легкомысленной. Вместо того чтобы всё в дом, всё в дом, она эти подвески подарила одному герцогу Бекингемскому из Англии. Очень ей этот герцог нравился. А с королём у неё были прохладные отношения. А вредный и коварный герцог Ришелье — помните, Павлёнок Борис Борисович — всё королю рассказывал. И говорит:

— Спросите-ка, ваше величество, у королевы: «А где мои подвески?» Интересно, что она вам скажет. Сказать-то ей и нечего.

После этого и начиналось самое главное. Королева отвечает, что подвески в ремонте, ничего, мол, страшного. Скоро будут. И король говорит: «Пусть тогда они будут на вас. У нас скоро королевский бал состоится. Извольте в этих подвесках на бал прийти. А иначе я могу о вас плохо подумать».

Тогда королева просит Д'Артаньяна скакать в Англию, чтобы подвески привезти. Он скачет, подвески привозит, и всё хорошо кончается.

Так вот Анфису не столько спектакль интересовал, сколько эти подвески. Она с них буквально глаз не сводила. Ничего красивее Анфиса в жизни не видела. В её далёкой Африке такие подвески на деревьях не росли и местные жители их не носили.

А дальше вот что было.

Скоро Новый год почти пришёл. Папа с мамой стали в школу на праздник собираться. Нарядные костюмы надели, причесались. Папа стал шпагу прикреплять. Бабушка стала Веру и Анфису укладывать.

Вдруг мама говорит:

— А где подвески?

— Как где? — говорит папа. — Около зеркала лежали, в шкатулке. Мама говорит:

— Шкатулка есть, а подвесок нет.

— Значит, надо у Анфисы спрашивать, — решил папа. — Анфиса, Анфиса, иди сюда!

А Анфиса никуда не идёт. Сидит в своей кроватке, в половичок замоталась. Папа Анфису взял и на свет вынес. На стул под лампу посадил.

— Анфиса, открой рот!

Анфиса ни гугу. И рот не открывает. Папа попробовал ей рот силой открыть. Анфиса рычит.

— Ничего себе! — говорит папа. — Никогда с ней такого не было. Анфиса, отдай подвески, а то хуже будет.

Анфиса ничего не отдаёт. Тогда папа столовую ложку взял и стал столовой ложкой Анфисе зубы разжимать. Тогда Анфиса рот открыла, и эту ложку как соломинку перегрызла.

— Ого! — говорит папа. — С нашей Анфисой шутки плохи! Что будем делать?

— Чего делать? — говорит мама. — Придётся её с собой в школу брать. Времени у нас нет.

Тут Вера из кровати как закричит:

— И меня в школу! И меня в школу!

— Но ты же подвески не ела! — говорит папа.

— А я тоже могу съесть, — отвечает Вера.

— Чему ты ребёнка учишь! — возмущается мама. — Ладно, дочь, одевайся скорее. Бежим в школу на Новый год.

Бабушка говорит:

— Вы совсем с ума сошли! Детей на улицу ночью зимой! Да ещё в школу, в зрительный зал.