нечестно, Кэсси. Но ничего. Ты все равно не сдашь зачет.
— Может, скажете, отчего вы так упорно не пускаете меня на свой факультет?
— Просто вижу, что это не твое, — пожал он плечами.
Широкими такими плечами, в пиджаке. Под ним черная водолазка, и брюки тоже черные, со стрелками. Так что мы оба были в черном, как на похоронах. Надо было все же надеть ту цыплячью блузку, что и в прошлый раз. Но не могла же она сыграть роль в проигрыше Хромули?
— Мне кажется, у вас есть еще какие-то причины упорствовать, — заметила я.
— А у тебя? — ответил он вопросом на вопрос.
Я вздохнула. Так и будем бодаться как два барана, и ничего я опять не узнаю. К счастью, у меня есть новый прекрасный план.
— Я отойду попудрить носик, — улыбнулась я Гроуву, а сама, подскочив к официантке, сделала заказ: — Мне кусок шоколадного торта, а моему спутнику — ягодное пирожное. Вот это, с черничками сверху. Еще кофе и капучино.
Девушка выставила пирожные на поднос, отвернулась сварить кофе, а я быстро достала из сумочки склянку с ягодами. Опасливо обернулась, но меня заслоняли вешалки и раскидистый куст. Гроув ничего не заметит.
Я вытряхнула лжицу поверх пирожного, слегка вдавила ягоды пальцем в глазурь. Так и не отличить, если не приглядываться. Разве что оттенок чуть более синий.
Официантка поставила кофе к пирожным, и я сладко ей улыбнулась.
— Отнесите прямо сейчас, — попросила я. — Только не перепутайте. С ягодками — ему.
— Поняла, — кивнула девушка.
Выдохнув, я пошла в дамскую комнату, поправила волосы, покусала губы. Нос пудрить не стала, и так хорошо.
А когда я вернулась за стол, Гроув с аппетитом уплетал шоколадный торт, а меня дожидалось пирожное с лжицей.
— Довольно странная ситуация, — промычал Гроув, орудуя ложечкой. — Официантка сказала, что ты, Кэсси, выбрала для меня пирожное. Но я предпочитаю шоколад.
— Вообще-то я тоже, — пролепетала я. — Сейчас закажу себе…
— Сидеть! — рявкнул он, и я вжалась в спинку стула от неожиданности. Гроув нежно улыбнулся, потянулся через стол, взял ложечку, такую крохотную в его крупной ладони. Зачерпнул воздушное ягодное суфле вместе с лжицей и поднес к моим губам. — Дай ему шанс, — вкрадчиво прошептал он.
— У меня как-то нет настроение для ягод…
— Ешь, — приказал он, и я послушно открыла рот.
Лжица оказалась довольно вкусной, а ее сок взрывался во рту бодрящими фонтанчиками. Вот я влипла, конечно.
— Вкусно, правда? — промурлыкал Гроув.
— Нет, — ответила я, и он довольно кивнул. Вынул из кармана часы и положил их на стол. — Это будет забавно. Ты правда думала, что я не распознаю лжицу, Кэсси?
— Какую еще лжицу? — возмутилась я.
Гроув широко улыбнулся.
— С тобой точно не соскучишься, — сказал он. — Давай я расскажу, чем ты пыталась меня накормить. Ближайшие десять минут ты будешь врать мне напропалую, Кэсси Рок. Эта маленькая ягодка не позволит тебе сказать правду. В спецслужбах не очень любят ее использовать, поскольку трудно добиться однозначного результата. Но я вот что скажу — надо уметь задавать правильные вопросы.
Я сжала губы и покосилась на часы. Десять минут. Не так много. Можно молчать и улыбаться.
— У лжицы есть еще одно свойство, — мягко добавил Гроув, будто прочитав мои мысли. — Она развязывает язык. Значит, ты хотела узнать мои тайны, Кэсси?
— Нет, — выпалила я и прикрыла рот ладонью.
Гроув покивал и, сцепив пальцы в замок, устроил на них подбородок. Яркие голубые глаза смотрели будто прямиком в мою душу.
— Скажи, Кэсси, я тебе нравлюсь? — спросил он.
Глава 7. Правда и ложь
Мысли в моей голове поскакали точно кони на ипподроме. Фрэнк советовал задавать вопросы, на которые можно отвечать «да» и «нет», а значит, теперь, когда я сама внезапно оказалась на допросе, лучше отвечать пространно и подробно. И пусть мастер Гроув пытается понять, в насколько глубокую пропасть лжи я его утянула.
— Очень нравитесь, — выпалила я.
Его брови медленно поползли вверх. Надо же, какое самомнение! Мастер Гроув явно рассчитывал не на этот ответ.
— Вы великолепный педагог, — продолжила я. — Чуткий, внимательный, непредвзятый. Относитесь к студентам прямо как отец родной.
— Так, погоди, — он попытался заткнуть мой словесный фонтан. — Я имел в виду в другом ключе.
— Я смотрю на вас и вижу идеал, на который стоит равняться, — меня несло словно Хромулю на финишной полосе. — Такой душевный, открытый человек, к которому тянешься как к летнему солнышку.
— Хватит, — перебил меня Гроув. — Кристально понятно, как препод я тебя не впечатляю. Но давай уточним, ты идешь на боевку ради меня?
— Конечно, — заверила я. — Исключительно ради вас, мастер Гроув. Чтобы припасть к источнику вашей мудрости.
Во рту было щекотно, и язык словно жил своей отдельной жизнью. Я попыталась его прикусить, но он вывернулся и предательски добавил:
— А вот внешне вы, конечно, тот еще уродец.
Гроув весело хмыкнул.
— Хоть что-то приятное. Но, знаешь, Кэсси, это обидно! Я, может, и не великий педагог, но стараюсь.
— Вот как сейчас, — покивала я. — Что это, как не великий педагогический прием: использовать лжицу на студентке? Правильно, мастер Гроув. Без толкового инструктажа, без подготовки, просто бросить в бурный поток практики — великолепная идея.
— Ты первая начала, — заметил он. — Подсунула мне лжицу и думала, я не замечу.
— Это была случайность, — ляпнула я.
— Значит, тщательно спланированная акция. И чтоб ты знала, в лжице нет ничего вредного, так что, — он глянул на часы, — скоро тебя отпустит. Правда, весишь ты килограмм пятьдесят…
— Так и есть, — вырвалось у меня.
— Может, чуть больше, — понял Гроув. — Но пара минут у нас есть. А что у тебя с этим Кайлом? Ты с ним встречалась?
— Никогда!
— Ты его любишь?
— Обожаю! Буду любить его вечно!
— Ты поцеловала меня исключительно чтобы заставить его ревновать?
— Да!
Нет! Я поцеловала мастера Гроува, чтобы спровоцировать драку и получить кровь на анализ!
— Так и знал, — сказал он. — Но давай вернемся к боевке. Кэсси, ты мечтаешь стать боевиком?
— С самого раннего детства. С тех самых пор, как научилась ходить. Все эти зомби, личи, скварыги — обожаю все мертвое! Мои пухлые ручонки так и тянулись упокоить кого-нибудь страшного!
Я отобрала у Гроува недоеденный шоколадный торт и напихала себе полный рот, но язык все болтал:
— А еще лучше — поднять из могилы своих воинов и стать во главе армии мертвецов. Захватить мир! Стать черным властелином! Носить железную корону! И черный плащ! И…
Я зажала рот обеими ладонями и дальше мычала неразборчиво.
— Вот я и говорю
