и все такое, но принимаешь решения под влиянием чувств, а не разума.
— Доктор Шменге! Я требую!
Я кинулась к шторам, но окна за ними ожидаемо не нашлось, и кирпичная стена оказалась сплошной и крепкой. Замуровали!
— Если я тебя выпущу, ты побежишь к вервольфу, — сказал доктор из-за двери. — А с-сегодня, между прочим, полнолуние. Ночь, когда нечисть всяких мастей наиболее с-сильна. Ну уж нет. Я не позволю. Я, в конце концов, доктор. Я несу ответственность за жизни с-студентов!
— Вы бессердечный упырь! — я готова была разрыдаться от отчаяния.
— Да, — подтвердил он. — А Гроув — вервольф. Он обернется в зверя. Находиться с ним рядом опасно!
Я направила руку на дверь, сложила пальцы в боевую руну, и меня отбросило отдачей в стену.
Шменге за дверью ойкнул.
— Забыл с-сказать, — просвистел он. — Кабинет под магической защитой. При необходимости я мог бы выдержать в нем длительную осаду. Обычная предосторожность для с-существа вроде меня. Но вы не бойтесь, Кэсси. Я выпущу вас. Потом.
— Когда Гроув умрет?! — Я размазала слезы по щекам и пригрозила: — Если вы немедленно не откроете дверь, я разобью ваши склянки! Сожгу книги! Я… распущу ваше вязание!
— Что ж, я готов понести некие жертвы ради с-спасения вашей жизни. — Шменге скорбно вздохнул. — Кэсси, это ради вашего блага. Успокойтесь, глубоко подышите…
Я схватила зеленое вязание и стащила его со спиц. Разбросала клубки. Потопала ногами. Усадила скелет в кресло Шменге и сунула в костлявые лапы книжку про одиночество.
Попыталась разобрать кирпичную кладку на месте окна, но лишь обломала ногти, а причудливую магическую вязь, защищающую стены, наверняка наложил сам ректор, позаботившись о прапрадедушке.
А потом, когда я методично била склянки и пробирки, до меня донесся еле слышный далекий вой.
Шменге открыл дверь через полчаса. Посмотрел на меня одновременно виновато и укоризненно.
— Умер? — всхлипнула я.
Доктор кивнул.
— Как и прежде?
Снова молчаливое подтверждение.
Что ж… Я оглядела погром за моей спиной и вновь повернулась к вампиру.
— Я все исправлю, — пообещала я. — Все вернется как было.
— Подумайте, надо ли вам это, — попытался остановить меня доктор. — Кэсси, пусть все идет своим чередом. Гроув умер, но вы-то живая. А я, если что, не в претензии. Здесь давно следовало прибраться… — он оглядел кабинет внимательнее. — Сделать капитальный ремонт… Стоп, вы порвали раритетное издание романа Джинкенса? С автографом автора? Да как рука поднялась на с-святое?! О нет, моя корзинка для вязания, я ее так любил…
Но я уже бежала к хранилищу артефактов. К счастью, заклинание Гроува еще держалось, так что мне даже не пришлось отбиваться от стражей. Громкий стук каблуков — как биение сердца, свет факелов, тень, обгоняющая меня на стене…
— Кэсси! — обрадовалась Мелани, подлетая над колодцем. — Опять?
— Я хочу вернуться, — попросила я. — Пожалуйста! Хочу прожить эти дни иначе! Хочу все исправить!
Золотой набалдашник лег в мою руку, стрелки закружились в обратную сторону, все быстрей и быстрей. Еще одна попытка. Еще один шанс спасти Гроува, который, собака такая, никак не хотел спасаться.
— Желаю удачи, — сказала Мелани. — Надеюсь, в этот раз все получится.
Обязательно. Я знаю страшную тайну мастера Гроува, и уж теперь-то он мне поверит.
А иначе я сама его убью.
Увы, Кэсси опять провалилась, но, может, в следующий раз ей удастся спасти мастера Гроува — На пересдачу, Кэсси Рок! Третья попытка.
