прочное?
– Это непростое стекло. Поверьте, оно выдержит…
«Многое», – хотел добавить врач, но не успел, так как в другом конце коридора раздался новый удар, ещё сильнее прежнего. Ллойд за годы исследований насмотрелся здесь всякого, но звук удара оказался слишком уж громким.
– Чёрт бы его побрал! – вскрикнул Фред, вздрогнув от неожиданности.
– Пожалуй, лучше действительно проверить, – согласился Ллойд. – Только нужно побольше людей. На всякий случай. Вас двое, а где третий?
– Уилл остался в дежурной, чтобы открыть дверь, если что.
– Понятно. Хорошо, есть ещё Хуан и Тайлер. Санитары, – пояснил он. – Подождите.
Ллойд вернулся к себе, открыл чемоданчик и извлёк из него специальный шприц, заполненный прозрачной жидкостью.
– Тазеры при вас?
Фред кивнул, указывая на кобуру.
– Хорошо. Но сначала попробуем его успокоить. Нужно позвать остальных.
Как выяснилось чуть позже, звать никого не потребовалось, так как оставшиеся сотрудники сами вышли в коридор, встревоженные громким шумом. Из всех собравшихся только Ллойд примерно представлял, на что способен их подопечный, но присутствие рядом крепких мужчин вселяло определённую уверенность.
Тем не менее он собирался заходить внутрь только после того, как разбушевавшийся пациент будет надёжно обездвижен.
**
Когда к Владу вернулось зрение, первое, что он увидел – это какие-то серебряные линии на потолке. Стоило ему повернуть голову, как линии появились и на стене, а потом следовали за его взглядом, куда бы он не посмотрел.
Они не были нанесены на поверхность, а парили около неё, похожие на очень плотный дым. Их структура слегка колебалась, словно рябь на воде, появившаяся от дуновения ветра. И эти маленькие волны непрерывно бежали вперёд, проходя сквозь дверь и исчезая за поворотом.
Вместе с этим в нём самом усиливалось желание выйти из палаты. Оно буквально подавляло его разум, требуя немедленно двигаться в направлении, которое указывали ему волны. Преграда в виде остеклённой перегородки не казалась при этом чем-то существенным.
Влад сел, закрыл глаза руками, попытался успокоиться. Заговорил сам с собой вслух, чтобы хоть как-то отвлечься. Убеждал себя, что всё это сейчас пройдёт: просто галлюцинация, вызванная теми препаратами, что ему дали сегодня – не помогло. Стоило открыть глаза, как повсюду снова появились линии. Их стало даже больше, и цвет выглядел более насыщенным.
Влад медленно встал и осторожно коснулся одной из них рукой, ожидая уловить движение воздуха, но тщетно. Линии словно и не было, как будто она существовала только в его воображении. Рука свободно прошла до стены, и так же свободно вышла обратно.
Зато он почувствовал какой-то звук. Сначала просто гул, но потом смог различить в нём голоса, десятки голосов. И они звали его. Одни робко, едва слышно, почти умоляюще. Другие уверенно, тепло, по-дружески. Третьи настойчиво, требовательно, буквально приказывая.
Всё это сливалось в единый зов, сопротивляться которому не хватало сил. Тогда Влад сам стал кричать и требовать. Ему вдруг показалось, что он сойдёт с ума, если его немедленно не выпустят.
Но дверь была закрыта, и просто так открывать её явно не собирались. Он даже не знал, слышат ли его те, кто смотрит в его палату через камеры. Да и смотрят ли вообще, может они просто делают запись…
Он подошёл к перегородке и ударил по ней кулаком. Ещё и ещё раз. Затем вернулся к койке и с удивительной для него самого легкостью швырнул её в дверь. Бронированное стекло завибрировало, издавая характерный звук, но удар выдержало. Лишь несколько трещинок поползло в разные стороны.
Зато сама кровать изрядно деформировалась: одна из спинок загнулась внутрь, а металлическая основа пошла дугой. Подушка с одеялом улетели в сторону, толстый матрас откинулся на бок.
Можно было предположить, что материал, из которого сделали каркас кровати, значительно уступал по прочности калёному стеклу, составляющему основу многослойного полотна двери, поэтому пробить им перегородку представлялось непосильной задачей. Но Влада это только ещё больше разозлило.
Он снова ухватился за койку и стал использовать её как таран, чуть откатывая назад и с силой впечатывая в дверь. Удар за ударом. С каждым разом кровать сминалась всё сильнее, вызывая на стекле лишь новые трещины.
Влад остановился лишь после того, как почувствовал острую боль в правой руке. После очередного столкновения с перегородкой, искорёженный металл каркаса впился в его пальцы, возможно даже сломав некоторые из них.
Боль прояснила рассудок. Пелена ярости медленно рассеивалась, но зов по-прежнему влёк его за собой, призывая продолжить попытки и во что бы то ни стало выбраться из ненавистной палаты.
**
– Когда откроют дверь, попытаемся его урезонить. Если не получится, валите его на пол и держите. Можете не осторожничать, он парень крепкий, – проинструктировал Ллойд людей, прежде чем они двинулись дальше. – Я вколю ему успокоительное, а дальше разберёмся.
Но к их приходу обстановка несколько изменилась. Прозрачная некогда дверь теперь представляла из себя покрытую сплошной паутиной из трещин поверхность, правда, только с внутренней стороны.
Ллойд мысленно поблагодарил инженеров, придумывавших этот слоеный пирог из каленого стекла и полимеров, разбить который быстро не получилось бы даже очередью из автомата.
Тем не менее их подопечный весьма преуспел в этом деле, учитывая все принятые предосторожности, так что пришедшие с ним люди оказались в некотором замешательстве. Все дружно заглянули в палату через неповреждённую часть перегородки.
– Похоже, он там застрял с этой кроватью, – предположил Фред. – Что будем делать, сэр?
– Что и собирались. Если будет сопротивляться, применяйте электрошок.
– Но его рука?
– Тем лучше, меньше будет брыкаться. Давайте уже.
Ллойд нажал на стене слева на кнопку, подавая сигнал дежурному, чтобы тот открыл дверь. Уилл, который находился сейчас около пульта управления, уточнил по громкой связи:
– Вы уверены? Он там словно с катушек слетел!
– Открывайте, Уилл. Всё под контролем.
– Как скажите, – согласился охранник и разблокировал замок.
Санитары первыми вошли в палату. Влад отстранился от двери, выставив перед собой койку. Его рука по-прежнему была зажата в металле, иначе он непременно рванул бы в открывшийся проход.
– Успокойся, дружище, – сказал ему Тайлер, рослый малый с небритой щетиной на полном лице. – Мы не причиним тебе никакого вреда. Тебе просто следует успокоиться.
– Мне нужно выйти наружу. Сейчас же.
– Сейчас ночь, что-то около трёх часов. Единственный выход наружу блокируется автоматически, так что мы и сами не можем покинуть комплекс. Полковник Энклин…
– К чёрту полковника! Вы не понимаете.
