чтобы от него ускользнуть.
— Я запомню ваш совет, принц Аслахан. — и вновь эта мягкая улыбка. — Но что, если эта вторая встреча? Хищник уже будет готов к моей хитрости.
— Значит, вы изначально не собирались от него убегать.
Она всерьёз задумалась над моими словами. Слегка хмурилась, будто смакуя их в голове и соглашаясь с очевидным предостережением. И все же я не смог почуять в ней страха, волнения о своей судьбе.
— Присядем? — предложила моя леди, кивнув в сторону двух кушеток, что стояли друг напротив друга огибая небольшой стол. — Я прикажу подать чай.
— Не стоит, — с трудом разжал пальцы, отпуская ее руку. — Я не задержусь более, чем нужно.
Смутилась и, казалось, расстроилась такому ответу. Я совершенно ее не понимал. Благородные леди не жаждали моего общества, и сила высшего не могла этого изменить. Хотя какая сила? Жалки клочки, что судьба оставила мне вместе с ничтожной линией жизни и зверем, что заперт во мне. И не было в королевстве тех, кто бы об этом не ведал.
— Ваше Высочество Аслахан, — легкость в ней испарилась, оставляя лишь деловую сосредоточенность. И эти перемены вызывали все больше сомнений. — Могу я задать вам вопрос о платьях?
— О платьях? — с рыком переспросил я.
— Ранее вы выразили озабоченность моими намерениями внести изменения в дизайн. Поэтому я хочу знать, насколько сильно огорчу вас разбавив опостылевшее мне золото более яркой краской?
Детство во дворце и последующие нечастые хождения в свет заставили научиться понимать все, что скрывалось за праздными речами. Но, дьявол, как же меня раздражали эти лживые разговоры.
— Терпеть не могу подобные беседы…— начал было я.
— Они навевают тоску, — подхватила моя леди, развеивая раздражение, что давило на виски. — Полагаю в вашем замке, мы сможем почувствовать себя свободнее, я очень этого жду.
Она мельком посмотрела на входные двери, и я мог понять ее озабоченность нашим уединением. В королевском дворце полно ушей, а мы стали вдруг самой желанной добычей. Один неверный шаг, одно слово и против нас обнажаться сотни и сотни мечей. И зная об этом, она все равно продолжала порхать по их острию.
— Я и сейчас могу дать вам такую возможность, — достал из внутреннего кармана один из амулетов, зачарованных ведьмой, сжал в руке превращая своим пламенем в прах. — Теперь вы можете говорить спокойно, леди Ивелин. Так скажите мне прямо, чего вы желаете от нашего брака?
Мерцание озарило комнату, запечатывая все звуки внутри. Удовольствие не из дешевых и применение не слишком разумное. Но сейчас я не хотел пробираться через дебри ненужных слов.
— Мои желания предельно просты — безопасность семьи и нас с вами тоже. Я хочу, чтобы наш с вами брак воспринимали серьезно, невзирая на сложившиеся обстоятельства. Как и сказал мой отец Его Величеству — союз между герцогством Фиенн и королевской семьей заключён и с этим придется считаться каждому.
— И все же вы собираетесь провоцировать общество, выпячивая мою грязную кровь? Вы правда думаете, что сможете держать лицо под гнётом чужих взглядов и насмешек?
Удивление в глазах моей леди было чистым и неподдельным. Ее бросило в жар от волнения, а соблазнительные губы распахнулись в немом изумлении. И все же она смогла взять себя в руки.
— Вы герой войны и защитник королевства, кто посмеет заикнуться о вашей крови, когда благодаря ей вся страна имеет счастье просыпаться по утрам под пение петухов, а не под звон мечей и взрывы магических печатей?
Она будто свалилась с луны. Нет, правда. Раз за разом ставила меня в тупик. Может так оно и было — я долгие годы кровью и потом защищал границы королевства, вёл за собой рыцарей вместо отца.
Но никто и никогда не смел даже заикнуться о моих заслугах, я получал лишь придирки — слишком долгой оказалось ожидание победы, слишком большой цена. Меня проклинали семьи рыцарей, что сложили в боях свои головы, презирали сородичи, коим неведома жизнь без крыла.
С каждым годом пробуждать в себе зверя становилось труднее, с каждым разом он засыпал все быстрей. Моя магия утекала сквозь пальцы и все, что мне оставалось, это биться в рядах людей. Так, о чем, черт возьми, говорила мне моя леди?!
Поднялся так резко, что на прекрасном лице мелькнула тень страха. Отошёл, чтобы ненароком не обрушить на неё свой гнев. Не было ее вины ни в моем происхождении, ни в жестокости общества, ни в судьбе, что неустанно ломала, смеясь мне в лицо. Но слова моей леди разбередили мысли, что я так умело скрывал даже от себя самого.
— Аслахан?
Тихий взволнованный голос оказался совсем близко, а затем небольшая ладонь осторожно тронула мое плечо. Я развернулся, вновь утопая в тепле ее глаз, и злость отступила, словно и не горела секундой назад в груди.
— Если вы не желаете, я… — начала было спешно говорить Ивелин, но я перебил ее лепет.
— Вы и без того разделите со мной мое бремя, стоит ли все усложнять?
Я привык. К взглядам, ядовитым словам, что были приправлены медом, к пренебрежению и даже открытым угрозам. Сколько раз моя жизнь весела на волоске уже и не счесть. Но моя леди была другой, я знал это лучше многих.
Она была нежным цветком, что вырос в заботе, в любви и тепле родных рук. Купаясь в лучах всеобщего обожания, как первая красавица королевства, как будущая кронпринцесса страны она не ведала, что ее ждет рядом со мной.
— Поверьте, мне неинтересно мнение общества, — вкрадчиво говорила она, глядя мне прямо в глаза. — Кто посмеет заговорить о вашей крови при мне, облаченной в тон вашей чешуе?
— Ее Величество, например.
Говорила так, будто видела моего зверя. Она могла лишь гадать по слухам, что тянулись за мной всю мою жизнь. И даже так не ошибалась — дракон во мне взял большее от предков со стороны. Вся чешуя словно красная медь и лишь пара золотых гребней венчали морду, тянулись по хребту и до самого хвоста. Лишь однажды увидев мачеха бесновалась в неистовстве неделя за неделей, требуя отца лишить меня права записи в семейном реестре королевской семьи. Эти гребни наверняка не дают ей уснуть по сей день. Они венчали голову моего зверя золотой короной, которую нельзя снять, не отрубив головы. Да и
