его голосе. — Да, они мне нравятся.
Он прищурился, глядя на мое лицо, но сдержал то, что собирался сказать. Он делал вид, что того, что произошло между нами несколько секунд назад, не было.
— Иди переоденься. Мы опоздаем на ужин.
Я закатила на него глаза и закрылась в раздевалке. Сняв платье, я примерила бикини. Оно подчеркивало мою маленькую грудь и идеально облегало бедра. Маленькие красные вишенки на светло-розовом фоне были настоящей вишенкой сверху.
— Миа. Что тебя так долго занимает?
Я прикусила язык, чтобы сказать: Я его вытираю. Хочешь помочь?
— Я примеряю бикини. Ты хочешь увидеть…
— Нет. Поторопись, — его ответ был резким.
Ну тогда.
Я пригладила волосы, когда вышла из раздевалки, одетая в униформу и держа в руках каблуки, платье и бикини.
— Я получу их завтра, когда у меня будет…
Он взял вещи из моих рук и подошел на шаг ближе, глядя на меня сверху вниз. — Я не люблю повторяться, Миа, поэтому слушай меня внимательно. Когда я сказал, что вознагражу тебя и получу все, что ты пожелаешь, я имел в виду именно это. Мне все равно, купишь ли ты только эти три вещи или весь магазин. Поняла?
Во рту у меня пересохло, и я быстро кивнула, облизывая губы.
— Скажи, что понимаешь, принцесса.
— Я-я понимаю.
Его глаза смягчились. Джеймс улыбнулся мне, наклонился и поцеловал меня в щеку, а затем прошептал: — Хорошая девочка.
Я проглотила комок в горле, когда он отстранился и спросил, хочу ли я чего-нибудь еще. Я покачала головой, даже не подумав и не взглянув на другие предметы, потому что не могла провести больше ни минуты одна в его присутствии, не испытывая желания поцеловать его. Или сделать что-нибудь совершенно жадное и эгоистичное, например, попросить его прикоснуться ко мне между ног.
Это ничего не значит.
Я стояла рядом с ним на кассе и чувствовала себя неловко, просто находясь на его стороне. Я чувствовала себя неловко, но меня немного возбуждало то, что Джеймс держал тележку с одеждой и каблуками. Я знала, что он об этом не думал, но для меня это имело большое значение.
— Мне следует взять с собой кошелек, — проворчала я, когда мы были следующими покупателями на кассе.
Работодатель улыбнулась нам, просматривая наши товары.
Джеймс взглянул на меня и сказал твердым голосом: — Я сказал, что заплачу за это, — он поднес ей блестящую черную карточку, заставив меня и ее взглянуть на нее двояко. Он определенно был богат, богат.
Она с радостью взяла карточку и провела ее, улыбнувшись мне. — Да, дорогая. Пусть твой папа за это заплатит.
Мои щеки потеплели. Она думала, что он мой… папа?
— Она н…
— Да, конечно, — я усмехнулась ей, обняла «папу» и почувствовала, как он напрягся под моим прикосновением. — Я позволю моему папе заплатить за это.
Бросив взгляд на Джеймса, я обнаружила, что он вынуждает себя улыбнуться сотруднице, когда она упаковывает наши вещи в бумажный пакет и передает его ему. Он взял сумку раньше, чем я успела, и обнял меня, оттаскивая от сотрудницы, а я помахала ей рукой, хихикая себе под нос.
— Спасибо, что балуешь меня, папочка, — я подчеркнула последнее слово, моргая на него.
Его темный взгляд остановился на мне, и я с удивлением обнаружила на его лице то же выражение, что и раньше, когда он узнал, что я мокрая. Его хватка сжалась на моей талии, и я судорожно вздохнула, чувствуя сквозь рубашку твердые выступы его мышц.
Джеймс наклонился и коснулся губами моего уха, заставив меня вздрогнуть. — Не называй меня так больше, если не хочешь понести за это наказание, принцесса.
— Н-наказание?
— Конечно. Избалованные маленькие девочки вроде тебя должны быть наказаны их папами, чтобы они не вели себя плохо, — он наклонил голову с серьезным выражением лица. — Разве ты не сказала бы так?
ГЛАВА 9
ДЖЕЙМС
Я хотел, чтобы она покачала головой и снова назвала меня своим папой.
Это было пиздец, но мне хотелось взять ее на колени и шлепать по ее милой маленькой попке, пока она не будет умолять меня прикоснуться к ней. Особенно когда она продолжала смотреть на меня своими большими оленьими глазами, как невинная лисица. Как будто ее белые трусики не были мокрыми.
Черт возьми. Возьми себя в руки.
Трель будильника моего телефона заставила меня отстраниться от нее. Я проигнорировал то, как скучал по ее теплу и вишневому аромату, и выключил будильник. Это было напоминанием о необходимости прийти к Клайду на ужин.
Ужин с озорной лисичкой. И мой друг, ее отец.
Что ж, ужин обещал быть трудным. Буквально.
— Давай пойдем домой.
К счастью, Миа ничего не сказала всю дорогу домой. К сожалению, это усилило напряжение между нами, и мне пришлось с силой сжимать руки на руле, потому что она продолжала извиваться на сиденье. Ее пальцы крепко сомкнулись на школьной юбке, и это было хорошим напоминанием о моем самоконтроле.
Она была не только дочерью моего друга, но и я был ее учителем.
Без Мии ужин был скучным. Тако хотелось пережевывать камни, хотя они были восхитительны, потому что еда Клайда была одной из лучших, которые я когда-либо пробовал.
— Она заперта и выполняет свои задания, — сказал Клайд, когда я немного передохнул в туалете.
Мне пришлось уйти от Мии и ее вишневых духов. Пришлось умыться холодной водой и пристально посмотреть в зеркало. Ей было чертовски семнадцать, и она была дочерью моего друга. Моя ученица тоже.
Этого никогда не могло случиться. Что бы между нами ни было. Несмотря на то, что ее маленькие белые трусики намокли, просто находясь рядом со мной, и я хочу узнать, как она будет стонать, когда я…
— Это достаточно сложно?
Я кашлянул и посмотрел в зеленые глаза Клайда через обеденный стол. Не думаю, что он заметил мой стояк, не так ли? Это было бы чертовски странно.
— Что?
Он кивнул на тако на моей тарелке. — Оболочка. Это достаточно не вкусно? На этот раз я использовал другой рецепт.
Я проглотил комок в горле и кивнул. — Идеально.
— Они вкусные, пап!
Я напрягся, услышав этот голос, откусил огромный кусок тако, чтобы не сказать ничего, и поерзал на стуле, чтобы скрыть вызванный ею яростный стояк.
Миа, должно быть, приняла душ, потому что ее темные локоны были влажными. Ее топ был коротким с милыми кружевными деталями, а шорты прилипали к ее заднице, когда она наклонилась над кухонной стойкой, чтобы наполнить
