вторгаясь в мое пространство. Я собиралась спросить, что он делает, когда он наклонился и взял со вешалки бикини, на которое я смотрела.
— Это мило, — сказал он, скользя взглядом по светло-розовому бикини, состоящему из двух частей, с красными вишенками на них. — Ты должна это взять.
Жар разлился по моему лицу, когда я заправила волосы за ухо. — Я не могу.
Он нахмурился. — Почему нет?
— Я не взяла с собой кошелек. Оно в сумке, а сумка… что ты делаешь?
Я последовала за ним, когда он начал идти, держа вешалку, на которой было бикини. — Я сказал, что вознагражу тебя, принцесса.
Мои глаза расширились, когда он остановился перед раздевалкой и вручил мне бикини и лилово-фиолетовое платье, которые я купила раньше. Он наклонил голову в сторону одной из раздевалки и сказал: — Иди примерь их.
У меня свело желудок, но я приняла от него одежду, слишком нервничая, чтобы что-то сказать. Я зашла в первую раздевалку, закрыв за собой занавеску, и заморгала, глядя на свое отражение в зеркале. Все мое лицо и шея покраснели.
— Это ничего не значит, — прошептала я себе, снимая форму и надевая платье.
Оно выглядело лучше, чем я ожидала, и я не могла перестать играть с его мягкой, но дорогой тканью. Мне пришлось снять бюстгальтер, потому что размер груди идеально подходил моим девочкам, и я не хотела их задушить. Я не смогла дотянуться до молнии, и мои щеки покраснели еще сильнее, зная, что мне придется попросить Джеймса застегнуть ее.
Это ничего не значит.
— Джеймс, — позвала я, просунув голову через занавеску и обнаружив, что он опирается на стену со скрещенными руками. Сладко. — Ты можешь помочь мне застегнуть молнию?
ГЛАВА 8
МИА
Я раздвинула занавеску, когда он подошел ко мне, и я почувствовала себя маленьким рядом с ним. Стою босиком в маленьком милом платье. Облизнув губы, я обернулась и почувствовала его теплое присутствие на своей спине. Волосы на моем затылке встали дыбом, когда он подошел ближе.
Я наблюдала за ним в отражении зеркала, за восхитительным сжатием его челюстей, когда его пальцы перекидывали мои волосы через плечо. Я вздрогнула от его электризующего прикосновения и заерзала руками перед собой. Его горячее дыхание коснулось моего обнаженного плеча, когда он издал низкий голос.
— Что случилось? — мой голос был едва слышен из-за этого звука. Этот звук. Он делал со мной вещи, которые были совершенно неуместны.
Его океанские глаза встретились с моими сквозь отражение. — Ты не носишь бюстгальтер.
Ох. Ох.
Звук застежки-молнии разнесся вокруг нас, и нам показалось, что мы находимся в собственном коконе, и вокруг никого нет. Мне нравится. Мне это очень нравится. Я ненавидела то, что мне это очень нравилось.
— Ты весь день была без бюстгальтера, принцесса? — прошептал мне на ухо его глубокий голос, и мурашки пробежали по моему телу, когда я услышала его грубый голос с такой интимностью.
Я извивалась на ногах, пытаясь облегчить жжение и потирая бедра. Его глаза потемнели, когда он остался стоять позади меня, даже после того, как застегнул молнию на платье. — Я— конечно, нет. Платье было немного тесновато, — объяснила я, глядя на него.
Большая ошибка.
Я не считала математические расчеты в уме, потому что мы были на расстоянии волоска друг от друга. Его глаза, его лицо, его губы были слишком близко, и мне было трудно дышать. Зрачки его глаз расширились, когда он прошептал, его теплая большая рука все еще лежала на моей спине: — Хорошо.
Он сделал шаг назад и развернул меня, чтобы посмотреть. Совершенно неожиданно мне не захотелось это платье. Я хотела этого для него. Чтобы он мог смотреть на меня так снова и снова. Он наклонил голову и нахмурился. — Тебе нужны каблуки.
Прежде чем я успела произнести хоть слово, он подарил мне пару туфель Мэри Джейн на белом каблуке, которые я видела раньше. Каблук был больше четырех дюймов, но, к счастью, у него был ремешок на лодыжке.
— Померяй их.
Я кивнула, отяжелев язык во рту, и наклонилась. Я снова начала слышать этот звук из его горла. Это почти напоминало стон… или рычание. Я не могла точно сказать.
— Стой спокойно, — сказал он мне, его глаза потемнели, когда я выпрямилась. Я нахмурилась, когда он опустился передо мной на колени. Он держал одну из пяток на бедре и смотрел на меня.
Я покраснела сильнее и, держа его за плечо, надела каблуки. Его ловкие пальцы застегнули пряжку и перешли к другой ноге. Я видела, как его рука задержалась на моей лодыжке, а его глаза медленно скользнули вверх по моей ноге.
Между ними.
— Джеймс… — я провела рукой по ткани его рубашки и почувствовала, как его плечи напряглись, когда он что-то заметил.
— Ты мокрая, — прошептал он больше себе, чем мне. Когда я от смущения попыталась пошевелить ногой, он сильнее схватил меня за лодыжку. Его глаза были прикованы к месту между моими ногами. — Ты намочила трусики, принцесса.
— Джеймс, я…
Он посмотрел на меня, и я резко вздохнула, увидев резкое, злое выражение его лица. Он выглядел по-другому. Он не был грустным, злым или счастливым. Нет, до сих пор я никогда не видела такого выражения на его лице. Это напугало меня. Это меня взволновало.
— Пожалуйста.
Я не знала, что это слово вылетело из моих уст, пока не стало слишком поздно. Я не знала, почему я это сказала. Я не знала, о чем говорю, пожалуйста.
Его рука чуть выше легла на мою икру, и я задрожала. — Пожалуйста, что? — спросил он, его палец потер мягкую часть моего колена, и мне захотелось подогнуться. Я хотела сказать ему, чтобы он прикоснулся ко мне… вот.
— Пожалуйста, Джеймс, — выдохнула я, почти застонав от мягкого, злобного прикосновения его пальцев к внутренней стороне моего бедра.
Его челюсть сжалась, и я удивленно моргнула, когда он отстранился, вставая и глядя в сторону от меня. Он даже держался от меня на расстоянии, стоя в нескольких шагах назад.
— Джеймс, я так…
— Они тебе нравятся?
— Что?
— Каблуки, Миа.
О, так теперь я Миа?
Снова почувствовав уныние, я отвела взгляд от него и посмотрела на свои ноги. Они были милыми. Точно так же, как платье, и мне не нравилось, насколько хорошо они оба заставили меня выглядеть, потому что я хотела купить их оба. Только если бы я взяла с собой кошелек.
— Я тебя кое-что спросил.
Я фыркнула, услышав строгость в
