качестве ученого, который задавал вопросы каждой группе ребят. Эти музыкальные группы боролись между собой за первое место и главный приз. Один раз, когда программа выходила в прямом эфире, папа очень гордо представил меня. На мне была накидка участника программы, и я прошла по улице рядом с ведущим Густаво Феррером во главе всей группы конкурсантов, состоявшей из нескольких десятков ребят, которые играли на разных музыкальных инструментах и воодушевленно пели. Мне было уже пять лет, когда я начала работать. Это было мое первое появление на экране в эпизоде комедийно-музыкального фильма «Кондитерская война»[22] режиссера Рене Кардона и продюсера Анхелики Ортис. В этом фильме рассказывалось об историческом сражении с участием мексиканских и французских войск в апреле 1938 года, более известном как «Кондитерская война». Моя сестра Лаура тоже участвовала в съемках и пригласила меня посмотреть, как снимаются разные сцены. На площадке я привлекала внимание, потому что вела себя естественно, словно это было частью моей повседневной жизни. Меня нарядили в одежду той эпохи конца XIX века с пышными юбками и оборками, на руки надели перчатки, с тыльной стороны расшитые жемчугом. В волосах красовались большие сатиновые банты. Мне велели играть, поставив позади главных актеров. Так я отыграла в паре сцен. Я никогда не забуду, когда мама показала мне маленький бумажный листок на пятьдесят песо, и я услышала, как она сказала: «Доченька моя, вот твой первый чек, ты заработала его своим трудом… Поздравляю тебя, моя любимая малышка! Что ты хочешь с ним сделать?» Конечно же, я ответила: «Кубинка, мамочка, кубинка… Отведи меня в кубинку». «Кубинка» была моей любимой шоколадницей, традицией моего квартала с начала века. Там были огромные стеклянные кружки, заполненные длинными леденцами, и еще малюсенькие разноцветные конфетки в сахарной глазури самых причудливых форм. Все здесь пахло сладостями и шоколадом. Этот аромат я всегда буду нести в своей памяти. Так что я пошла туда со своим первым чеком и накупила шоколадных кроликов, машинок, сигар, колец и карандашей. Это было настоящее пиршество.
Когда мне было около семи лет, я пошла на утреннюю передачу под названием: «Женщина… сегодня»[23] студии «Телевиса», в которой дети составляли значительную и важную часть. Ее вела Эвелин ла Пуэнте, веселая и жизнерадостная светловолосая девушка с длинной челкой — мексиканская Джейн Фонда. Если память мне не изменяет, директором детских передач был Серхио Андраде, который несколько лет спустя был замешан в одном довольно большом скандале в мексиканской артистической среде. С самого начала мне очень понравилось принимать участие во всех разделах передачи, сделанных детьми для детей: мы творили, перевоплощались, пели… Один раз меня даже одели как гейшу. Мне было очень странно видеть себя на мониторах, находившихся в студии. Передача шла в прямом эфире, и картинка со студийных мониторов транслировалась на экраны телевизоров всей страны. Всякий раз, увидев их, я ощущала в животе что-то похожее на щекотку, как будто в моем желудке завелись бабочки, я нервничала, и мне сильно хотелось рассмеяться. Это были мои первые ощущения от выхода на сцену и показа меня по телевидению.
Раздел программы, посвященный готовке, был моим любимым. Здесь нам разрешалось готовить.
На этот случай моя мама, которая готовила очень хорошо, научила меня, как сделать что-нибудь вкусное на скорую руку. Как жаль, что потом у меня не было времени научиться готовить разные блюда мексиканской, японской, итальянской кухни… Мама баловала меня; она всегда готовила сама и не подпускала меня к кухне. «На это, — говорила мне она, — у тебя есть мать». То, что я не умею готовить, никогда не мешало мне наслаждаться едой. Для меня не имеет значения, какой национальной кухне принадлежат те или иные блюда, мне нравится все и из всего. Я от всего получаю удовольствие и благодарю Бога за то, что теперь имею возможность сесть за стол попробовать разные блюда и насладиться их вкусом в приятной компании. Никто не лишает меня этого сибаритства. Я могла бы с уверенностью сказать, что поесть — это мое основное хобби.
Первая моя встреча со славой состоялась дома. Она пришла молчаливо, храня тайну, окутывая все своим успехом. Она заглянула в наш дом гостьей, чтобы остаться. 1977 год оставил свой след на всей моей семье. Он принес и радость, и скорбь. Моя сестра Лаура получила театральную премию как открытие года среди молодых актеров за роль в спектакле «Ифигения в Авлиде»[24], который был представлен на фестивале Сервантино в Гуанахуато[25], городе мумий. Потом моя сестра Эрнестина[26] была выбрана Мисс Федерального округа, стала Вице-Мисс Мексики, и участвовала в конкурсе красоты Мисс Интернешнл, проходящем в Японии, где получила титул Мисс Кимоно через день после моего дня рождения. В августе вышла замуж моя сестра Федерика, а вскоре, в ноябре, умер папа. Это был очень насыщенный год, навсегда оставивший след в наших жизнях.
Я никогда не забуду вечер, когда Тити победила, став Мисс Федерального округа. Поскольку я была еще очень маленькой, родители не хотели, чтобы я присутствовала на этой очень многолюдной церемонии, да еще так поздно. Словом, тем вечером все женщины моей семьи — конкурсантка, мама и сестры — ушли на церемонию, в то время как мы с папой остались дома, с нетерпением ожидая их прихода. Когда вошла Эрнестина, она была так счастлива, что я подумала, что вошло само солнце. Она сияла, все ее существо излучало блеск, она выглядела красавицей. Папа надел на себя корону, накидку, взял жезл и прошел по комнате, счастливый оттого, что его «беляночка» победила. Вдруг посреди этого шумного праздненства, он увидел меня, восседающую на мраморном столе и наблюдающую за происходящим. Он подошел прямо ко мне, снял бирюзово-синюю, как глаза моей сестрички, накидку и набросил ее мне на плечи. Какой же важной почувствовала я себя! А когда папа надел мне на голову корону и дал в руки жезл, именно в эту самую минуту в мое сердце вошло желание побеждать, не знаю в чем, но побеждать и быть такой же значительной персоной, какой была в тот момент моя сестра. Я видела, что взгляды всех людей были прикованы к ней, что все поздравления были адресованы ей, и ее счастье было счастьем всех… В этот миг я хотела быть такой же, как моя сестра, хотела быть знаменитой. Слава вошла в наш дом, крепко
