политическому верховенству Нортумбрии, и святость Освальда не мешала ему думать о восстановлении своего королевства в прежних границах. Установив свой суверенитет над бриттами Стратклайда и подчинив Линдисфарн, он решил вернуть себе господство над Уэссексом. Принятие и там новой веры служило признаком признания его верховенства. Один из проповедников, Бирин, прибыл в Уэссекс из Галлии, вестсаксонский король принял крещение в присутствии Освальда и согласился на учреждение епископской кафедры в королевском городе Дорчестере на Темзе. Таким образом, Освальд стал управлять государством, по обширности не уступавшим владениям его предшественника, но в последующие времена воспоминание о его политическом могуществе как-то потонуло в воспоминаниях о его благочестии. Новый взгляд на королевскую власть стал сливаться с прежними понятиями о воинской славе Этельфрида и мудром правлении Эдвина, но нравственное влияние короля, так сильно развившееся впоследствии при Альфреде, ведет свое начало от Освальда. Сам король нередко служил переводчиком при попытках миссионеров обращать в христианство его танов. «Вследствие привычки молиться и приносить благодарение небу руки короля всегда были сложены, как для молитвы». Обедая однажды с епископом Айданом, Освальд выслал одного из своих танов раздать народу милостыню, но возвратившийся тан доложил королю, что на улице стоит целая голодная толпа. Услышав это, король тотчас же приказал отнести бедным еще непочатые кушанья и отдать им, разбив на куски, всю его серебряную посуду. «Да не состарится никогда рука сия!» — воскликнул Айдан, схватив руку короля и благословив ее.
Несмотря на то, что принятием христианства в Уэссексе язычество в центральных округах Англии притеснялось со всех сторон, оно, тем не менее, отчаянно боролось за существование. Душой этой борьбы явился Пенда, все долгое царствование которого было сплошной войной против новой религии, хотя, в сущности, он боролся не столько против креста, сколько против верховенства Нортумбрии. Полем брани между обоими государствами стала Восточная Англия, для освобождения которой от власти Пенды Освальд выступил в 642 году в поход, но в сражении, названном сражением при Мазерфельде, его войска были разбиты, а сам он погиб. Его тело было изрезано на куски, которые свирепый победитель приказал насадить на колья. Легенда гласит, что когда все члены тела Освальда совершенно почернели и разложились, осталась нетронутой лишь «белая рука», которую некогда благословил Айдан. В течение нескольких лет после мазерфельдской победы Пенда стоял во главе Британии. Уэссекс признал его главенство так же, как признал раньше главенство Освальда, и его король, отрекшись от христианства, женился на сестре Пенды. Даже Дейра, по-видимому, склонилась перед новым завоевателем, и лишь Берниция еще не уступала. Проникая из года в год все дальше на север, Пенда достиг даже построенного на скале неприступного города Бамборо. Отчаявшись взять город приступом, он начал разбирать стоявшие вокруг города дома и складывать их под стенами города с целью поджечь Бамборо. Когда подул благоприятный для такого плана ветер, Пенда исполнил свое намерение. «О господи! Взгляни, что делает злой Пенда!» — воскликнул Айдан в своей маленькой келье на островке Фарне, увидев расстилающийся над городом дым. Нортумбрийская легенда гласит, что вслед за этим восклицанием ветер переменился и погнал пламя на стан Пенды.
Несмотря на различные преследования, христианство все более укоренялось, Берниция так и осталась верной кресту, вестсаксы снова обратились к новой вере. Наконец и сын самого Пенды, которого он поставил правителем над Средней Англией, крестился и допустил к себе проповедников из Линдисфарна. Христианские миссионеры бесстрашно появлялись даже между мерсийцами, и Пенда не стал им препятствовать. Сам он так и остался до конца жизни язычником, но относился с глубоким презрением к тем, кто, «принимая новую веру, не исполнял ее предписаний». Однако большие пространства, которые обходили монахи в Нортумбрии, указали Пенде на ее возрастающее могущество, и старик еще раз собрался с духом, чтобы нанести удар врагу. После смерти Освальда на престол был призван Освью, армия которого встретилась с войском язычников в 655 году при реке Винведе. Тщетно нортумбрийцы пытались избежать сражения, предлагая Пенде дорогие подарки. «Если язычники не принимают наших даров, — воскликнул Освью, — то отдадим их тому, кто их примет!» и поклялся посвятить богу свою дочь и одарить двенадцать монастырей в своем государстве, если бог дарует ему победу. Произошла битва, и победа осталась на стороне Христа. Река, через которую пришлось бежать мерсийцам, разлилась от дождей и поглотила остатки языческой армии, сам Пенда был убит, и дело старых богов погибло навеки.
За страшной борьбой последовал некоторый период мира. Винведская победа привела Мерсию к полной покорности Освью, но в 659 году всеобщее восстание снова свергло иго Нортумбрии. Новое освобождение Мерсии не повлекло, однако, за собой восстановления язычества. Оно умерло вместе с Пендой. «Освободившись от нортумбрийцев, — повествует нам Беда, — мерсийцы со своим королем стали служить истинному царю, Христу». Все три провинции Мерсии, т. е. древняя Мерсия, Средняя Англия и Линдисвар, создали одну епархию под управлением Кеадды, епархию св. Чеда (St. Chad), который считается основателем личфилдской кафедры. Кеадда был монах из Линдисфарна, по характеру столь простой и непритязательный, что все свои долгие миссионерские путешествия совершал не иначе как пешком до тех пор, пока архиепископ Теодор собственноручно не посадил его на коня. Христианская поэзия облекла легендой его последние часы: она рассказывала, как в маленькой келье, где лежал умирающий, послышались с неба голоса, певшие чудные песни. Потом эти песни снова улетали на небо, откуда пришли. Это приходила с небес в сопровождении хора ангелов душа брата Кеадды, миссионера Кеадды, усладить последние минуты умирающего епископа.
Слава Кутберта почти затмила в Нортумбрии деятельность других миссионеров. Ничто не даст нам такого ясного понятия о религиозной жизни той эпохи, как рассказ об этом апостоле Нижней Шотландии (Lowlands). Рассказ вводит нас в северную часть Нортумбрии, в долины Чевиота и Твида. Кутберт родился на юге Ламмермура и с восьмилетнего возраста жил в доме бедной вдовы в деревеньке Ренголме. Крепкое телосложение и поэтическое настроение с детства отличали мальчика, даже в мелочах обыденной жизни обнаруживалось его призвание к великим делам. Путешественник в белой мантии, съехавший с горы и остановившийся, чтобы осмотреть случайно ушибленное колено мальчика, показался Кутберту ангелом. Пастушеская жизнь привела его в горы, славящиеся и теперь своими прекрасными пастбищами для овец, хотя чахлая зелень едва покрывает там песчаные скалы; здесь метеоры небесные казались ему ангелами, уносящими ввысь душу епископа Айдана, здесь созрела и его решимость сделаться монахом. Наконец Кутберт направил свои стопы к группе бревенчатых домов, в которых монахи из Линдисфарна устроили миссионерский пункт, — в Мельрозу.
Ныне это страна поэзии и
