class="p1">— Может звон?
Фо́лши возникла у него за спиной, положа свои ладони ему на плечи.
— Звон слышат простаки, а шелест — ценители прекрасного, — парировал он.
— Ты какой-то напряженный, дорогой мой Цежл. Тебе нужно расслабиться. Я могу тебе в этом помочь, как ценителю прекрасного, — ее волосы стали обвивать шею Девятого.
Айдонианец пытался всеми силами сохранить свое самообладание. А вот Восьмой явно наслаждался этим представлением.
— Она уже давно желает твоего внимания, Цежл. Неужели ее очарование не действует на тебя?
— Я недостаточно красива?
Пряди дотронулись до губ Девятого.
— Для моего восхищения тобой, придется придумать еще с десяток новых слов, а то и больше. Просто сегодня я сильнее настроен на беседу, чем на развлечения.
Дро́ши спикировал вниз, словно ястреб на охоте. Его лицо вверх тормашками находилось рядом с айдонианцем на расстоянии мизинца.
— Скоро к нам придут гости. Самые разные, на любой вкус, — его улыбка просто сияла доброжелательностью. — Может тогда твое настроение изменится. Фо́лши покажет тебе особое шоу.
Цежл медленно сглотнул.
— Боюсь моя хрупкая душа может этого не выдержать. Возможно, ваш голод сумеет удовлетворить Первый?
— Мы искали его, но он очень хорошо прячется, — покусывая кончик уха Девятого, прошептала маро́тка.
Айдонеанец слегка отстранился от нее настолько, насколько позволяли волосы Шестой.
— В таком случае вам очень повезло. Я знаю где он.
*Щелк*
Стол был полностью заставлен разными баночками, ступами, коробочками, кружками и тарелками.
— Какой именно консистенции ты хочешь добиться?
Лаза́р добавлял ингредиенты на маятниковые весы.
— Хм, в моем понимании это должно быть похоже на студень, — увлеченно наблюдал за процессом Цежл.
— Сладкий студень? — улыбнулся целитель.
— Ты же любишь эксперименты.
Кивок Пятого показал верность данного аргумента. Айдонианец подошел ближе, чтобы вдохнуть приятный аромат трав.
— Почему ты не остался в Ба́леване с маро́тами?
— Они пытались меня вовлечь в свои интересы, которые доставляют больше хлопот, чем пользы.
Лаза́р отправил в ступу все ингредиенты и начал усиленно работать толкушкой.
— Вот как… Я тут недавно проходил мимо одного селения, Миру́шки называются.
Целитель на секунду сбился с ритма.
— Бывал там? — не сводил глаз с лица Пятого Цежл.
— Приходилось.
— Так вот. Решил я туда заглянуть, а там ни души, одни кости. Причем белые такие и следов укусов нет. Хару́нчики бы не посмели выйти из лесов и напасть на целое селение. Может какие-то новые монстры появились? Что думаешь?
Целитель закончил толочь травы и залил их теплой водой.
— В нашем мире многое возможно.
Девятый медленно кивнул.
— А что у тебя на заднем дворе такое интересное? Целый шатер. Точно не скучаешь по нашим циркачам?
— Там я провожу особые эксперименты, для науки…
*Щелк*
Костер трещал и отдавал свое тепло котелку, бурлящему ароматной похлебкой.
— Почти готово, — произнес айдонианец.
Они сидели посреди маленького поселения, улица которого была усыпана костями местных жителей.
— Куда он направится теперь? — внимательно следил за приготовлением блюда Дио́л.
— Недалеко есть еще одна деревня. Судя по всему, с этой он расправился совсем недавно.
Цежл наполнил миску и передал ее Седьмому. Мечник, попробовав похлебку, довольно крякнул.
— Буду считать это платой за предстоящую работу.
— О, а я думал ты это делаешь из собственных благородных побуждений, — налил и себе Девятый.
— Ты же содержишь гильдию. Людям нужен стимул для благородства.
— Так ты знаешь…
Дио́л громко захлюпал похлебкой.
— О наемниках я знаю все.
Взгляд Цежла погрустнел.
— Я был в тот день, в Тальтоди́ре. Зачем ты так поступил?
Ложка вычерпала остатки угощения и громко стукнулась о дно миски.
— Это был мой город. И мне хотелось узнать сколько в нем живет чудовищ.
Девятый разозлился.
— Но, если бы ты не спровоцировал их своим враньем о мече, никто бы не осмелился на тебя напасть!
— Это не важно, — он вытер свою бороду и продолжил. — Люди без твердых убеждений рано или поздно превращаются в чудовищ. Если ты тоже дашь слабину, тебя постигнет их участь.
*Щелк*
Погодка выдалась в самый раз для конной прогулки. На большом черном жеребце восседал король молний, а в противоположность ему на маленькой белой лошади рядом скакал Цежл.
— Что вас гнетет, ваше величество?
Ильфа́т умерил пыл своего коня, переходя с рыси на шаг. Цежл сразу подстроился под новый темп.
— Кхе, ты всегда мне нравился, айдонианец, своим зорким глазом и чутьем. Скажу честно, как есть. Царство Третьей распускает обо мне разные слухи. Эта рыжая сука хочет вознести свое имя выше моего. И знаешь что, Цежл? Она получит соответствующее наказание, — в зрачках короля расцвели молнии, а его конь начал нервно фыркать.
— Можно мне высказать свое видение, ваше величество? — подавляя свои эмоции, произнес Девятый.
— Позволяю.
— Даже если вы убьете Крулл, то все равно останетесь Вторым. Не лучше ли обратить свой взор на того, кто выше?
— Его сила…
— Вы же не страшитесь ее, ваше величество?
Черный конь остановился.
— Что за вздор! Ты забыл с кем разговариваешь⁈ Я король молний, и это я вселяю во всех страх!
— Разумеется, ваше величество. Люди рассказывают легенду о смерти Первого, но мы с вами знаем, что это не так. Он будет жить в сердцах, пока все видят символ его победы. Вам не обязательно сражаться с ним. Нужно просто разрушить ледяной столб. Это в ваших силах. И тогда, люди со временем забудут его и уже короля молний станут величать Первым.
Девятый выжидающе смотрел на Ильфата.
— Кхе, зоркий глаз, острое чутье и голова полная гениальных идей! — от души рассмеялся Второй.
*Щелк*
Ха́йвос настиг свою цель, как только она пересекла ворота замка.
— Стой, айдонианский ублюдок!
Цежл по театральному медленно развернулся в его сторону.
— Уже соскучился, Ха́йви?
Глаза Четвертого наполнились яростью.
— Я могу убить тебя в любое время, бесполезный кусок дерьма! Только благодаря Крулл ты все еще жив.
— О, это очень славно. Пожалуйста, будь так добр, передай ей, что я тоже ее люблю.
Три ножа покинули пояс героя-наемника в одно мгновение, но ни один из них не попал в цель. Четвертый не мог поверить в свою неточность.
— До новых встреч, Ха́йви, — помахал ему напоследок Девятый.
