работу, которую в идеале не должны делать.
***
Российско-казахстанской границы поезд достиг к утру следующего дня, лесной ландшафт окончательно уступил место степям Поволжья. Куда ни глянь, простираются поля и луга.
Состав двигался через в обход крупных городов, пострадавших от ударов, зато мелкие населенные пункты почти не ощутили на себе последствий катастрофы. Пока что. Перебои в подаче электричества, воды сущая мелочь по сравнению с разрушениями мегаполисов.
Недалеко от пункта пропуска через государственную границу поезд остановился. Беженцам предстояли сутки томительного ожидания, пока пограничники и военные проводят проверки, замеры радиации. Желающих перебраться в более спокойные места хватает.
В вагон, где разместился Стас с Аленой и Иванычем, заходили таможенники в сопровождении полицейских, выборочно спрашивали документы, просили показать сумки. Выбираться на улицу строго-настрого запретили, обосновав это повышенным фоном, хотя имевшийся дозиметр показывал нормальные тридцать микрорентген в час.
Очень ''умно'', учитывая неработающие туалеты. Народу пришлось действовать самостоятельно, не взирая на распоряжения пограничных служб. Стас с Аленой сами выбирались несколько раз наружу, подышать свежим воздухом, размяться.
Вскоре прогнали автоцистерны, из которых составы полили водой, очищая от радиоактивной пыли.
К обеду следующего дня путь продолжился уже по территории Казахстана, куда меньше пострадавшего от ударов противника. Накрыли крупные города, Байконур, ряд российских военных объектов. Президент Рымбаев гневно проклинал американцев за вероломную атаку на нейтральное государство, она унесла не меньше миллиона жизней, и обещал оказать России, беженцам с ее территории всю возможную помощь. Людям с востребованными квалификациями готовы дать казахстанское гражданство, обеспечить работой, жильем.
Звучавшее в вагоне радио информировало пассажиров о происходящем в мире. Хорошая новость заключалась в том, что ядерная война не уничтожила цивилизацию, плохая - грядет вулканическая зима. Через три дня после обмена ударами активность Йеллоустона пошла на убыль, однако выброшенные в атмосферу массы пепла, пыли, газов никуда просто так не денутся. Через неделю-другую в северном полушарии наступят сумерки, планета испытает глобальное понижение температуры на десять градусов. В норму климат вернется в лучшем случае через два-три года.
-Вот вам и ядерная зима, -тоскливо протянул Иваныч. -Не того опасались.
-Еще индо-пакистанская заварушка показала, что одновременное использование пары сотен ядерных бомб не оказывает серьезного влияния на климат, -Стас хрустел галетами, ставшими его обедом. Продовольствие следовало экономить, неизвестно, когда они прибудут в пункт назначения. -Наверное, из-за это пиндосы решились вдарить по нам и китайцам.
-Они не могли не знать о вулкане на своей земле.
-Решили сыграть по принципу ''так не доставайся ты никому!''.
-Я всегда считал их прагматиками, -высказался дед. -Такие люди вряд ли решатся на самоубийство в стиле камикадзе.
-Все же, решились, Иваныч. И утянули за собой всю страну.
-Туда им дорога, тварям.
-А мне людей жалко. Условному сантехнику Джону из Канзаса на хер не нужна была эта война за океаном.
-Сантехник Джон не возмущался, когда его отправляли убивать в Европу, Корею или еще куда. Только после того, как домой повезли десятки тысяч пластиковых гробов, а по городам стали прилетать наши гиперзвуковые гостинцы, до них начало что-то доходить.
-Знаешь, Стас, наши тоже хороши. Эта война велась из-за бабок, ресурсов и геополитического влияния.
-Все же, мы защищались. Не Россия же напала на белорусов и атаковала Аляску.
-А под шумок кто-то подсчитывал заработанные барыши.
-Какие барыши, Иваныч? У нас все к чертовой матери обвалилось, электронный рубль, цифровая экономика, мля... Без китайцев нам бы трындец настал в первые месяцы.
Еще трое суток потребовалось поезду, что покрыть территорию Казахстана. Четверть времени или около того отняли остановки: заправки тепловоза, ожидание, пока не освободятся пути, высадка беженцев, часть из них решила попытать счастье в новой стране, кому-то требовалась срочная медицинская помощь.
Путешествие длилось дольше желаемого, но меньше, чем могло быть. Запасы еды стремительно таяли, а кормили гражданских скудно, лишь дважды выдавали сухпайки и бутылки с питьевой водой.
Попутчики кроме Иваныча и Алены стали смотреть на Стаса с ненавистью и презрением, он отказался делиться провизией с незнакомыми людьми. Самим бы хватило.
Двадцать шестого октября поезд прибыл в Павлодар и тут неожиданно объявили о том, что до пункта назначения беженцы будут добираться на автобусах. Возникли некие ''непредвиденные сложности''.
Прямо на железнодорожном вокзале людей ждали грузовики, автобусы всех мастей, которые отправляются в Барнаул, Новосибирск, Кемерово.
Эвакуация населения, несмотря на фактическое отсутствие высшего руководства России, продолжалась. Военные, внутренние войска, полиция, МЧС работали сутками, стараясь вывезти из пострадавших регионов как можно большее количество населения.
Стаса ждала еще сотня километров до пункта пропуска через казахстанско-российскую границу, шесть часов ожидания на забитом машинами шоссе. Затем снова российская территория, Алтайский край, но без массовых разрушений, зон радиационного и химического загрязнения.
Контроль за беженцами тут был более тщательный, полиция, Росгвардия, военные досконально проверяли документы, личные вещи, некоторых подозрительных граждан досматривали. Действия местных властей выглядели гораздо организованнее, никакой паники, спешки, серьезного бардака. Даже удивительно.
Проезжая Алейск, беженцы увидели откровенную жуть. Пятерых висельников на дереве неподалеку от блокпоста военных, в комплекте шли таблички с крупной надписью ''мародеры''.
Сидевшая рядом Алена в ужасе отвернулась.
-Боже, до чего мы докатились.
-Все по законам военного времени. Ты как хотела?
-Это ж варварство! -возразила жена. -Людей вешать...
-Сравнительно быстрая и безболезненная смерть.
Стас вряд ли когда-нибудь расскажет Алене, что делали с пленными нацистами из добровольческих батальонов, сотрудниками западных ЧВК. Снимали скальпы, травили собаками, привязывали к деревьям и использовали в качестве живых мишеней, рубили топором конечности, кастрировали. Наемники и добровольцы официально не являлись военнослужащими, поэтому нормы женевских конвенций на них не распространялись.
Пленные поляки, американцы, немцы из состава регулярных вооруженных сил могли рассчитывать на гуманное обращение, а ''солдаты удачи'' с неопределенным статусом - нет. На последних порой вымещали злобу, командиры смотрели на расправы сквозь пальцы. Стас лично в зверствах не принимал участия, лишь наблюдал со стороны.
-Если они виноваты в чем-то, надо судить было.
На плечи Алены легла рука Стаса.
-С мародерами так и надо поступать.
-Кто бы говорил. Ты сам угнал автобус и вынес продовольственный склад.
-Я ничего не угонял, никого не грабил, оно было брошено.
-Какая разница?
-В мотивах. Взять бесхозный автобус, чтобы покинуть зону бедствия это выживание, взять бесхозный автобус с целью дальнейшей его продажи или использования ради личной выгоды - мародерство.
-Вряд ли тех, кто тебя решит повесить, станут волновать подобные детали.
-Вообще-то станут. Мародера видно за версту, мы в Гродно пару
