спине, Касьян не стал сразу уходить, не забыв сперва стянуть нож и ботинки с трупа.
Все это время бойцы, которых привёл с собой ныне покойный подросток, лишь молча наблюдали за происходящим. Никто из них не был знаком с парнем, им просто предложили избить одного оборванца за плату. А так как платить некому, а возможность умереть за бесплатно никого не радовала, они очень быстро растворились в толпе.
— Брать что-то из рук Касьяна… — сказал какой-то зевака и сразу ушёл по своим делам.
— Этот парень зачем-то целенаправленно истреблял Обжор. Глупо полагать, что его меч не будет измазан желчью той твари.
Потеряв всякий интерес, толпа просто рассосалась, и только некоторые девушки далеко не отходили, ожидая, когда Касьян оставит Луку одного. Очень быстро вокруг трупа никого не осталось, и даже убийца, связав вместе шнурки обуви и перекинув из через шею, потерял к бедолаге всякий интерес. Он не стал снимать с него ножны, так как пришлось бы ворочать тело, заляпанное рвотой, потому закинул нож в один из ботинок и отправился к Луке.
Подойдя к парню, Касьян как-то не обратил внимание на его бедственное положение. Он не собирался сюсюкаться с новичком, потому сразу же перешёл к делу:
— Через двадцать три дня встретимся в этом же месте. В полдень. И я хочу, чтобы моя тысяча Благодетели была при тебе.
Не дожидаясь ответа, Касьян взялся за кролика и легонько потянул, не думая, что это окажется так сложно. Не отдавая себе в этом отчёта, Лука крепко вцепился в тушку, впиваясь окоченевшими пальцами в шкуру.
— Отдай.
Приложив чуточку больше усилий, Касьян отобрал свою добычу и сразу же ушел, даже не попрощавшись. Лука ещё некоторое время стоял неподвижно, переваривая такое количество событий, случившихся за столь короткое время. Он молча смотрел на удаляющуюся спину Касьяна, пока рядом не прозвучал девичий голос:
— Ну наконец-то он ушел!
Касьян шёл вдоль городской стены, уже и думать позабыв о том, что натворил. Недалеко от ворот были построены маленькие домики, какие из глины, какие из дерева, с узенькими улочками между ними. На окраине города была плотная застройка, потому открытых пространств оставалось немного. В основном дома располагались очень близко друг к другу, но бывало и так, что кто-то использовал чужие стены в качестве своих.
Здесь не везде два человека могли бы развернуться, да к тому же улочки постоянно виляли, потому преследователь был вынужден идти чуть ли не вплотную к своей цели, чтобы не потерять её из виду. Устав от такой неприкрытой наглости, Касьян остановился и сказал:
— Зачем ты пошёл за мной?
Лука на некоторое время сам задумался над причинами. Всё же человек перед ним совсем недавно совершил убийство, никак не раскаиваясь за это, а он взял и последовал за ним в темный и безлюдный переулок. Однако безразличие толпы к случившемуся пугало ещё больше.
— Я не знаю, что мне делать, — честно ответил Лука.
— Пойди к какой-нибудь девке и попроси приютить тебя, — Касьян сказал это с некоторой болью в голосе.
— Мне страшно.
— Ну да, тебя явно затрахают до смерти, — язвительно произнес Касьян и пошёл дальше.
Такие слова только больше напугали Луку, и ноги сами понесли его следом за Касьяном. Они ещё не мало прошли по извилистым закоулкам, и подросток вдоволь налюбовался на бедствующее положение местных жителей. Что его удивило больше всего, так это ребенок лет восьми, который вежливо поздоровался с Касьяном, после чего как-то косо глянул на Луку и убежал.
Подросток непонимающе разглядывал спину мальца, пока тот не скрылся за очередным поворотом. Он не ожидал, что в подобном месте могут быть дети, но, подумав, пришёл к выводу, что в этом нет ничего особенного. Вполне естественно, что здесь могут жить и местные. Во всяком случае, он пока что слишком мало знал о мире, в котором отныне ему предстояло жить.
Всё дальше отдаляясь от ворот, Лука заметил одну особенность. Они постоянно шли вдоль городской стены, особо не сворачивая в глубь самого города. С шоком наблюдая за здешним людским бытом, Лука даже не заметил, что Касьян опять остановился, из-за чего чуть не врезался в его спину со столь коварным мечом.
— Я тебя предупреждаю. Пойдя за мной, ты ничего не добьешься, — сказал Касьян, злобно посмотрев в глаза мальчику.
— О, это ж надо, давно я не смотрел на людей снизу вверх, — пробубнил Лука, не зная, что ответить Касьяну.
— В будущем, ты можешь пожалеть об этом.
Больше Касьян ничего не говорил, а Лука и не спрашивал. Он продолжал молча следовать, так как другого выбора у него не оставалось. Касьян был единственным, с кем он знаком, и даже если придётся спать на улице, Лука предпочёл бы сделать это именно под его дверью.
К слову, Касьян остановился в третий раз и мигом исчез внутри одного из домов, не приглашая парня внутрь. Дверь захлопнулась прямо перед носом Луки, и, опечаленный подобным раскладом, он только и мог, что разглядывать строение.
Дом оказался не самым маленьким в округе, однако имел всего один этаж, да и слеплен был из глины. Крыша же в привычном понимании отсутствовала, отчего домик больше походил на серую коробку, никаким боком не сопоставляясь с приличным жильём. Самым большим и единственным преимуществом являлось то, что дом находился на довольно-таки просторной площади, где было место развернуться.
Правда, она была ещё похлеще той, что находилась рядом с городскими воротами. Здесь расположились самые приличные дома в округе, если так выразиться будет уместным, однако люди, что сновали в этом месте, выглядели жалко. Здесь даже обувь была редкостью. Лука бы никогда не подумал, что какие-нибудь дешёвые ботинки могут оказаться столь ценны и желанны. Он уже и сам постепенно начинал мечтать о них.
Все эти оборванцы были заняты своими делами, но появление Луки их изрядно удивило, и те без стеснения начали на него пялиться. Вот только по большей части в их взглядах он увидел лишь нескрываемое презрение, пожалуй, за исключением женской половины.
Парню стало не по себе, и он решил попытать удачу, но, постучавшись в дверь, в ответ ничего не услышал. Уже раздосадованный юноша думал попробовать ещё, как неожиданно дверь открылась, но на пороге никого не было.
Опустив взгляд вниз, Лука увидел девушку. На вид ей было не больше пятнадцати, а внешне она оказалась чертовски красивой. Длинные белоснежные волосы, связанные в пучок серебряными спицами, так и лучились чистотой, светлая кожа, нежные черты лица и ярко алые
