— Полоумная чтоли? Совсем спятила? — он грозил мне коротким толстым пальчиком, и, кажется, если бы не Фол, бросился бы на меня с кулаками, — у меня же спина! Радикулит!
Фол только глянул, и тот притих, но продолжил возмущаться одними губами, сверкая злыми глазищами.
— Это что такое? — теперь я выказывала недовольство.
— Что такое? — вновь взорвался мелкий, — да если бы не я!
Он махнул сухой веточкой, начертил круг в воздухе, и место засияло глубоким синим цветом. Так волшебно!
— Это гном. Проводник между нашими мирами. Он создает порталы, — Фол отдал банку с пауком гному, и тот, брезгливо сунул ее в мешок за спиной.
— Обязательно лезть мне под юбку?
— Да что я там не видел! Тоже мне! — гном упер руки в бок и затопал толстенькой ножкой, — это для дела!
— Мы должны держаться друг за друга, — Фол протянул мне ладонь.
Я смотрела то на его руку, то на переливающиеся цвета волшебного портала, и не могла решиться. Не каждый день ты перемещаешься в пространстве.
— Поторапливаемся, барышня! У меня дела вообще-то! — снова загундел гном, и Фол сам взял мою ладонь и притянул к себе.
Близко. Слишком близко.
— Не бойся, — мягко сказал он, — закрой глаза и доверься мне, Полин.
Чувствуя неотвратимость ситуации, я решила, что нужно делать как он велит. Выбора-то у меня все равно нет. Бросив последний взгляд на оранжевое солнце, пробивающееся сквозь стену стройных кипарисов, я вздохнула и закрыла глаза.
— И полгода не прошло! — проворчал гном, и тут же ощутила влажную прохладу, будто утренний туман окутал мое тело.
Это ощущение расслабляло, даже пьянило, и я позволила себе отпустить все, доверившись мужчине, что крепко держал мою руку. Я же не могу повлиять ни на что, так какой смысл нервничать?
Неожиданный шлепок по бедру мгновенно отрезвил. Этот несносный гном снова залез под платье, и вцепившись в ногу насвистывал что-то веселое.
— Ах, ты мерзавец!
— Это для дела! — под осуждающим взглядом Фола он спустился к лодыжке, но от меня так и не отцепился.
— Знаешь, что! Иди-ка ты… — я задумалась, куда можно послать сказочного гнома, и ляпнула первое, что пришло в голову, — к драконам!
Последнее, что я видела, перед тем как мы втроем попали в жесткую центрифугу, так это блюдца вместо глаз на лице гнома, и разочарование на лице Фола. А потом нас закрутило-завертело…и выплюнуло.
Мокрые камни свезли кожу на коленях. Если бы не Фол, на животе которого я равномерно покачивалась при каждом его вдохе, наверное, часть меня стерлась бы о камни. Я открыла один глаз, и не поверив увиденному, второй.
Мы лежали площади, под взглядами сотен людей, одетых в какие-то странные лохмотья. А вокруг нас поваленные лавки, корзины, фиолетовые яблоки, укатившиеся в лужу, испачканный грязью хлеб и куриные перья.
— Мы где? — боясь пошевелиться, шепотом спросила я.
— Ты куда гнома послала?
— К дра…конам…
— Ну, значит, у драконов, — спокойный как танк констатировал мой провожатый и хмыкнул.
— У них, родимых, — копошась под юбкой сообщил раздосадованный гном, и высунул голову на радость публике.
8. Полежим еще немного?
На первый взгляд все выглядело как декорации к фильму о Средневековье. Только кино не о рыцарях в сияющих доспехах, а о каком-нибудь воришке и полуголодных бедняках, одетых в линялое тряпье, у которых и украсть-то нечего.
Люди выглядели странно. Поначалу мне показалось, что это детишки веселятся, показывая пальцами на свалившихся не бог весть откуда пришельцев, но их лица совсем не были милыми лицами малышей. Значит не детишки. Женщины тоже выглядели необычно: то, что это именно женщины я поняла только по длинным юбкам. Других половых отличий не было. А еще абсолютно все были лишены какой-либо растительности на голове, а вместо нее были мелкие, кое-где облупившиеся чешуйки. То еще зрелище!
Те, кто посмелее, стали подходить ближе, и даже показывали на нас пальцами. Другие смущенно хихикали и отворачивались. Ну а самые непосредственные горланили, совершая непристойные телодвижения, глядя на нас.
Только сейчас, немного придя в себя от шока, я поняла, что поза, в которой мы продолжаем лежать посреди рыночной площади, немного вызывающая. Именно она вызывает бурю эмоций у этих дикарей. Представляю, как мы смотримся со стороны! Причем Фол как-то не торопится меня убрать с себя, даже придерживает за талию.
— Ты хотела бы полежать еще немного? — с трудом сдерживая улыбку, поинтересовался он, и глянул так…будто я специально на него легла!
Ерзала я на нем, пытаясь встать, долго. Свезенные колени пекло так, что дотронуться до них было невозможно, и я все искала способ подняться, не опираясь на них. Елозила по мощному торсу, ну и бедрам, чего уж там, ожидая что вот-вот в меня упрется что-нибудь твердое. А этот чурбан не без удовольствия наблюдал за моими корявыми попытками.
Одним рывком Фол оторвался от земли, и крепко удерживая меня, поднялся на ноги. Я и сообразить ничего не успела, как мы уже стояли. А так хорошо лежали…
— Ой, сейчас начнется, — выдохнул гном, надвигая шапку на глаза, и снова спрятался за моей ногой, вцепившись ручонками в больное колено.
Нас накрыло огромной тенью, и люди одновременно задрали головы, притихли и поспешили отступить. На сине-фиолетовом фоне неба показались две человеческие фигуры с огромными крыльями и хвостами. Они стремительно снижали высоту и становились все больше и темнее.
Куда. Я. Попала…?
Если бы это был фильм, я бы поаплодировала режиссеру и мастеру по спецэффектам, но это была реальность. Два существа лениво описали круг над нами и приземлились. Размах их крыльев составлял метров пять, не меньше, а сейчас они медленно, словно веер сложились в аккуратную гармошку за спинами обладательниц. В том, что это женщины, сомнений не было. О таких фигурах мечтают, ради таких ложатся под нож хирурга. Точеные изгибы, резкий переход от тонкой талии к округлым бедрам. Грудь...нет, БУФЕРА, да простят меня филологи, но другого названия не подобрать. И все это подчеркивал тугой костюм из плотной чешуи, черным перламутром сияющий в свете солнца. Волос на голове не было, только шипы ото лба, уходящие на спину. И самое интересное, ни сантиметра открытой кожи. Возможно это и не костюм вовсе. А еще глаза: глубокие, огромные, магические.
Эти летающие существа были похожи как две сестры, различался только цвет чешуи. У той, что ближе был черно-синий, а вторая отливала красным. Все вместе это притягивало взгляд, заставляя рассматривать невероятную красоту, чтобы после запечатлеть ее на бумаге.
Как женщину, меня их красота даже немного взбесила. Успокаивало только то, что эти самки, не в обиду им будет сказано, были не миниатюрными куколками, а натуральными громадинами, ростом с Фола. Пропорциональными, фигуристыми, но такими огромными! Найдя, наконец, изъян в почти идеальных почти женщинах, я почувствовала облегчение.
