рта грозил вырваться раздраженный всхлип, но я подавил его, крепко стиснув зубы.
— Ты серьезно? Сначала ты прогулял тренировку, а теперь вот так заявился сюда? — Сказал я ему в лицо.
Громкий скрип двери из плавательного зала на мгновение прервал нас, и из здания вышли еще ребята из команды.
Генри первым вышел после тренировки.
Он просто быстро принял душ и выбежал из плавательного зала, вероятно, чтобы забрать то, что они не успели доделать из-за меня в машине.
Я открыл машину своим ключом, и Картер, не задумываясь, сел в нее и молча уселся рядом со мной. Я посмотрел на него и увидел того самого Картера, которого я видел два года назад, когда он сказал мне, что его отец избил его. Хотя я знал, что делает его отец, это всегда было подавляюще.
Я всегда не знал, как реагировать и стоит ли вообще реагировать, потому что я также хотел бы, чтобы чаще, когда кто-то спрашивает о моей маме, люди просто заткнулись.
Я завел двигатель, и песня, которую я слушал из своего плейлиста, продолжилась с того места, где она закончилась, когда я припарковал машину.
Я выключил музыку, и между нами воцарилась тишина.
— Где? — Тихо спросил я, глядя на эмблему Jeep на рулевом колесе и ожидая его ответа.
— Уэс, он не это имел в виду.
— Где? — Повторил я свой вопрос.
— У меня ушиблены ребра. — Пробормотал Картер.
Я шумно вздохнул и откинулся на спинку сиденья.
Картер был сильным и хорошо сложенным, и я говорю это как настоящий дамский угодник, и он был клоуном в нашей дружной компании, но когда дело касалось его отца, он вдруг становился таким маленьким и сломленным.
Каждый человек сломан по-своему, но иногда мне казалось, что он настолько сломан, что маленькие кусочки настолько малы, что их даже невозможно склеить.
Мне хотелось сказать ему, что все будет хорошо, потому что этот парень заслуживает много хорошего в жизни, и я надеюсь, что однажды он будет стоять там, где мы оба мечтаем.
Неважно, буду ли я стоять там вместе с ним или нет. Неважно, в каком положении я окажусь в тот момент, я буду громче всех в зале приветствовать его.
В глубине души я понимал, что с этим надо что-то делать, но он постоянно отгораживался от меня, когда я хотел ему помочь, к тому же его отец тоже был шерифом.
Я ненавидел этого человека всем, что было мне дорого, и ненавидел себя за то, что чувствовал, что ничего не могу с этим поделать. Еще несколько минут было тихо, потому что я не хотел заставлять своего лучшего друга начать говорить, хотя он этого не хотел.
Уже была ситуация, когда он пришел ко мне после того, как папа ударил его по лицу, и мы просто сидели. Молча наслаждались присутствием друг друга.
— Иногда мне кажется, что я где-то держусь за хорошее в своем отце и надеюсь когда-нибудь его найти.
В его отце не было ничего хорошего.
Больше не было.
Этому человеку место в аду.
Я выглянул на улицу и увидел, что к бильярдному залу приближается какой-то человек. Какое странное время для посещения плавательного зала сейчас, когда его все равно скоро закроют.
— Уж не твоя ли это Луна? — Спросил Картер, который наблюдал за точно таким же человеком, как и я, и уловил, что происходит за пределами бильярдной.
Я перевел взгляд на нее и был совершенно уверен, что это она.
Длинные темно-каштановые волосы.
Розовая шерстяная шапочка.
Я думал, что у Луны такой фетиш на аляповатые разноцветные шапочки. Сначала эта белая шерстяная шапочка, а теперь ярко-розовая.
— Во-первых, это не моя Луна, это какая-то Луна, но да, я думаю, это она.
— Что она здесь делает?
— Откуда мне знать?
— Вы же живете вместе.
— Это не значит, что мне интересно, что делает человек, с которым я живу.
— Не притворяйся, что ты не думал о том, как ее развести на секс.
Один раз. Может быть, два раза.
Меня действительно волновало, что она делает.
— Хочешь переночевать у меня?
Я отклонился от темы Луны и посмотрел на Картера, который открыл дверь со стороны пассажира, чтобы выйти после моего вопроса.
— Нет, все в порядке. Пошел этот урод. Я опять подставлю стул под ручку двери. Каким бы пьяным он ни был, ему тоже не удастся ее открыть.
Он поднял плечи, и прежде чем я успел сказать что-то еще, он захлопнул дверь и исчез.
9. Луна
Я потрясла своими растрескавшимися руками, которые словно тысячи булавок сверлили мою кожу.
Это ощущение в руках было постоянной реакцией моего тела, когда я думала о том, зачем я пришла в бильярдную поздно вечером, чтобы побороть свой страх перед глубокой водой.
Узел в животе затягивался все туже и туже, чем ближе я подходила к краю бассейна и ощущала прохладную воду на пальцах ног.
Сегодня я провела в бассейне немного меньше времени, так как Ария должна была уйти пораньше, и я подменила ее, помогая Лэндону подготовить кафе к предстоящему дню.
Мы резали фрукты для фруктовых салатов, пекли кексы, делали багеты и рогалики, убирали кафе.
Я знала, что Ария не записана к зубному врачу, и, чтобы сделать ложь Лэндону правдоподобной, тоже не сомневалась, пока Генри не подъехал к кафе на своей шикарной машине, чтобы забрать ее.
Оказалось, что Лэндон был довольно спокойным и дружелюбным парнем, с которым можно было очень хорошо поговорить. Он был здесь совсем недавно и начал работать в кафе в начале октября.
Я собиралась соврать ему, что Генри — это Ариас Убер, но одна из моих слабостей — ложь, и я была уверена, что он все равно бы мне не поверил.
Это всегда было видно по моему лицу, когда я пыталась соврать, и в этот раз тоже не получилось, потому что Лэндон сказал мне, что он всегда слышал, как мы с Арией болтали в кладовке, и невольно обо всем догадался.
Я бы с удовольствием осталась в кафе подольше, чтобы иметь повод сходить в бассейн, но вот я уже стояла на краю в бикини, обмотав тело полотенцем.
Я уже год не заходила в бассейн глубже, чем по пояс. Я не хотела заходить в общественный бассейн с другими посетителями, которые могли бы наблюдать, как я паникую, когда вода становится все глубже подо мной.
Тем временем я решилась
