вверх.
— Командный пункт, — важно повторил оружейник. — Это моя комната. Оттуда осуществляется общее руководство военными действиями.
— А маршальский жезл у вас есть? — хитро улыбнулась морфистка.
— У меня есть маршальский топор, — заступился я за толстяка. — Имею топор, готов путешествовать.
После этой многозначительной фразы мы отступили в комнату Феди, чтобы избежать мытья посуды или очищения картошки.
Слово-то какое — очищение.
Мне аж самому понравилось.
— Рассказывай, — потребовал я, как только закрылась дверь в комнату.
— Так, на кровать мою не садись, — попросил оружейник. — А то уж больно ты на мясника смахиваешь, бро.
— Ладно-ладно. Не отвлекайся.
Федя плюхнулся в своё любимое кресло, оно жалобно скрипнуло.
— Я отправил проекцию следить за Сухомлинским, как ты и просил. Знаешь что? Он уехал в Атлер. Там, где его игорный дом стоит.
— Правда? — мне стало интересно.
— Минут сорок назад, — кивнул Федя. — Взял с собой кортеж из трёх машин. Мехи остались охранять усадьбу. Там его две жены, трое детей и ещё какие-то родственники. Гвардейцев мало, почти всех барон с собой забрал.
— Вот как нужно заботиться о семье, — криво усмехнулся я. — Главное — своя задница. А что с наёмниками?
— У них там какая-то паника, — сообщил оружейник. — Часть бойцов не вернулась из Змеиных Кварталов. Остальные поругались с бароном, собрали вещички и уехали на двух бусах.
— Скатертью хлеб-соль. А что в эфире?
— Ну, что… Твои рептилоиды ждут инструкций. Съехались отовсюду на конспиративные квартиры. Я там в тетрадку записал. Сухомлинского пасут. Двадцать минут назад поступил запрос на ликвидацию.
— Они что, до Атлера добрались?
— Ага.
— Давай тетрадку.
Я внимательно перечитал тексты радиограмм, которые Федя заботливо расшифровал и зафиксировал своим аккуратным детским почерком. Оценил дисциплину и уровень подготовки фанатиков. Не зря все боятся Чёрного Ока. Ячейки тайного общества работают жёстко и оперативно. Всех задействованных в операции адептов мои подчинённые перебросили из ближайших городов. Кто прибыл на дирижабле, кто на поезде. Оружие добыли в местных схронах. Квартиры были сняты новые, а не те, в которых собирались потенциальные убийцы Маро. Адрес главной усадьбы Сухомлинского вычислили без меня, тут же забросили человечка для слежки. О перемещениях моего врага Младшие Рептилии узнали раньше, чем Федя включил Проектор. Собственно, поэтому и включил.
Набросав приказы для своих верных псов, я отдал тетрадку своему упитанному секретарю и отправился в душ. По дороге захватил ботинки. Вещи, на которые попала кровь, отправил в стирку. Подошвы ботинок тщательно отмыл в раковине. Затем привёл себя в порядок и отправился в командный пункт, но по дороге меня перехватила Джан.
— Когда освободитесь?
— Хм… Вот-вот.
— Бери Фёдора и марш на кухню. Надо картошку почистить.
Вот так всегда.
Фатум.
* * *
Ассасины Чёрного Ока справились со своей задачей на «ура».
Как только я зашёл в комнату Феди, тот запустил Проектор, призвал своего призрачного дубля и приказал ему транслировать картинку на нас обоих. Призрак молниеносно переместился в Атлер, где и разворачивались кульминационные события моей победоносной войны.
Я не понимаю, если честно, за каким хреном барон попёрся в казино. Наверное, если тебе объявили войну, стоит сидеть дома и не высовываться. Окружив себя максимально возможным числом воинов. А этот тип помчался в игорный дом. Ядро гвардии, охранявшей Сухомлинского, взяло под контроль входы и выходы, а также ключевые коридоры с лестницами. Двое бодигардов сопровождали босса, вооружившись короткими клинками. Федя забросил призрака в личный кабинет барона, и я понял, что тот выгребает из сейфа наличку. Извлекает пачки банкнот, скреплённых бумажными лентами, и трамбует в кейс. Чинно так рядками укладывает, любовно поправляет и напевает себе под нос весёлый мотивчик.
Собрался рвать когти?
Похоже на то.
Хотя… больше напоминает запасы на зиму. Предусмотрительный аристократ решил сделать заначку на всякий пожарный. Ещё недавно он смеялся над объявлением войны, но сейчас просчитывает разные схемы. В том числе, свой проигрыш.
Странно, что этот тип не додумался выслать семью за границу.
Правильное решение — посадить тех, кто тебе дорог, на дирижабль и отправить в какое-нибудь укромное альпийское захолустье. Я бы так и сделал. Развязал себе руки, перестал бояться за тыл и — с головой в омут сражения.
Гнилой он, этот барон.
Не удивлюсь, если сам попытается свалить.
Что ж его так перепугало? Наёмники, отказавшиеся выполнять контракт? Или то, что рассказали эти наёмники? У них был прыгун, мог быть и простенький телепат. Так или иначе, головорезы узнали о печальной участи своих соратников.
Сухомлинский выгреб из сейфа всю наличку, уложил в кейс, захлопнул крышку и подкрутил барабанчики кодового замка. Цифры мы с Федей, разумеется, запомнили.
— Готов? — спросил я.
Мы разговаривали, но трансляция не прерывалась.
— К чему? — насторожился мальчишка.
— Известно к чему. Снятию сливок.
— Сергей, не темни.
— Вот-вот начнётся мясорубка. Твоя задача — сделать призрака материальным и стащить этот милый чемоданчик. Справишься?
— А то, — воодушевился Федя. — Копейка к копейке.
— Да ты у меня хомяк.
— Кто?
— Не важно. Продолжаем наблюдение.
Мои юниты из Чёрного Ока начали действовать. Что интересно, без лишнего и шума и очень технично. Несколько человек просочилось в казино под видом посетителей и как бы невзначай заняли позиции в разных концах игрового зала. Кто отирался у карточных столов, кто брал бухлишко у барной стойки, а кто делал вид, что заинтересовался автоматами. При этом фанатики исподтишка активировали какую-то хитрую артефакторику. Не прошло и пяти минут, как люди в казино начали вырубаться. Просто засыпали. Валились на пол, отключались на стульях. Охранники, посетители, крупье, официантки — все.
На адептов это хитрое колдунство не влияло.
Спектакль затягивал.
Трое фанатиков поднялись со своих мест и направились к служебному входу. Эти ребята без особых проблем ориентировались в коридорах и лестницах, уверенно продвигаясь к своей цели.
Снаружи начали твориться странные вещи.
Машина гвардейцев вспыхнула в невесть откуда взявшемся огненном смерче. Взрыв раскидал бойцов Сухомлинского, но некоторые выжили. Рядом тотчас нарисовались силуэты в капюшонах, добили стонущих и матерящихся неудачников, после чего свернули за угол и растворились в снежной круговерти.
У главного входа материализовался прыгун.
Выпал из неоновой мглы, заштрихованной серыми хлопьями, крутанулся, запуская серп кусаригамы, и начал в одиночку выкашивать ряды подготовленных бойцов. Крики, ругань, хаос. Кровавые росчерки, отрубленные конечности. Чёрные брызги на тротуаре. Шарахающиеся в
