воды в большой куб, нам надо будет отбавить один литр, чтобы получить четыре. Так?
Ноа и Тома одновременно кивнули.
– И как же мы этого добьёмся? В маленьком кубе у нас два литра. Чтобы заполнить его, нужно добавить всего один литр!
– Ну, конечно! – обрадовался Ноа. – Если мы выльем из пятилитрового куба воду в трёхлитровый, в нём останется…
– Четыре литра! – сказали мы хором.
Ноа проделал все манипуляции с водой и с торжествующим видом поставил большую ёмкость на весы. Мы замерли в ожидании. Шестерёнки заработали, но на этот раз к их скрипу присоединился ещё один звук. Металлическая дверь медленно открылась. Мы могли перейти в следующую комнату.
Глава 16
Затаив дыхание, мы переступили порог и… словно совершили прыжок во времени, оказавшись в средневековом замке. Грубые каменные стены, витражи со сценами битв и турниров, а в глубине комнаты возле очередной двери, громоздкой и тяжёлой, – статуя рыцаря в доспехах, довольно жуткая. Глаза, горевшие из-под забрала красным огнём, могли напугать кого угодно.
Но Тома, не дрогнув, направился прямо к нему.
– Что там новенького в книге, Оли?
Я сначала открыл её на предыдущей загадке, перевернул страницу – и не поверил своим глазам. Там не было ни-че-го. Абсолютно пустой белый разворот. Ноа подошёл ко мне, заглянул в книгу и тоже оторопел.
Я перевернул ещё одну страницу, и на ней мы прочитали вот что: «Если вы не миновали рыцаря, то дальше и искать не стоит».
– И что это может значить? – еле слышно спросил Ноа, обращаясь к самому себе.
– Например, что две пустые страницы – это часть загадки, – ответил я. – Вдруг мы должны что-нибудь на них написать? Давай посмотрим, не найдётся ли тут ручка или карандаш.
Я закрыл книгу и двинулся к левой стене, а Ноа – к правой. Стоявший в нескольких метрах от нас Тома потянулся к статуе и положил руку на холодный металл доспехов. Грозные глаза рыцаря засверкали ярче. Глухой, будто из подземелья, голос пророкотал:
– Семь.
Я подбежал к Тома и увидел слева от створки двери панель с цифрами – такую же, как у парадного входа в дом. Очень медленно я нажал указательным пальцем на цифру семь. Через секунду оглушительно загрохотал гром, так что у нас чуть не лопнули барабанные перепонки, и свет в комнате замигал. Мы ничком упали на пол, зажимая уши. Статуя рыцаря вся дрожала, мне даже показалось, что она вот-вот развалится. Впечатление было такое, будто мы в эпицентре землетрясения. Просто ужас! Ноа, зажмурившись, что-то тихо бормотал себе под нос, мы с Тома дрожали не хуже рыцаря. Я совершил страшную ошибку, а расплата за неё настигнет нас всех.
Но тут всё стихло так же неожиданно, как началось. Свет перестал моргать. Рыцарь стоял как вкопанный, глаза у него по-прежнему горели, но совсем не ярко. Установилось полное спокойствие. Через несколько секунд уже знакомый нам глухой голос произнёс:
– Пять.
Мы с Тома поднялись с пола и понимающе переглянулись. Вот в чём дело: не надо трогать панель, пока загадка не решена.
Ноа присоединился к нам. Мы посовещались и решили исследовать каждый сантиметр пола и стен. Тот, кто первый обнаружит что-то интересное, сразу позовёт остальных.
Главное – ни к чему не прикасаться, обязательно дождаться всех!
Минут через десять появилась первая находка. Ноа помахал нам рукой, а когда мы подошли, указал на диск из полированного камня с большой металлической иглой. Её остриё было направлено на символ солнца, выгравированный на стене. В нескольких сантиметрах справа виднелась другая пиктограмма – растущая луна. Мы подозревали, что диск можно повернуть так, чтобы нацелить острый конец иглы на луну. Однако предыдущий опыт с рыцарем охладил наш энтузиазм.
– Что будем делать? – спросил Тома.
– Вообще, хорошо бы крутануть эту штуку. – Я пожал плечами.
– Может, подождём ещё немного? – предложил Ноа. – Рыцарь произносит числа в таком порядке, как будто считает в обратную сторону.
Мы разом оглянулись на статую. Ждали довольно долго, и наконец из-под забрала раздалось:
– Десять.
– А что он сказал до этого? – переспросил Тома.
– Пять, – напомнил я.
К сожалению, гипотеза Ноа с обратным отсчётом не подтвердилась. Остаётся только повернуть этот каменный диск, а там будь что будет. Если снова ошибёмся, придётся разгребать последствия.
Словно прочитав мои мысли, Ноа протянул руку к диску и вопросительно посмотрел на меня. Я быстро кивнул и прикрыл глаза.
С негромким скрипом каменный диск повернулся вправо. Теперь игла указывала на растущую луну. Мы задержали дыхание, и последствия не заставили себя долго ждать…
Свет погас. Комната погрузилась в непроглядную тьму. То есть почти непроглядную. Сверху через прорези на потолке просачивалось слабое бледно-фиолетовое свечение. Задрав голову, Ноа улыбнулся, и зубы у него призрачно сверкнули.
– Чёрный свет! – воскликнул Тома.
Точно! На уроке биологии мы использовали лампу чёрного света[8], чтобы увидеть то, что не разглядишь невооружённым глазом. И тут меня осенило. Я раскрыл книгу и подставил её под бледные рассеянные лучи. Белые страницы уже не были девственно-чистыми. На них волшебным образом проступили очертания рыцарей вроде тех, что были изображены на витражах, и длинный текст.
Рыцарское братство
Тайное братство рыцарей открыто не всем.
Тому, кто принадлежит к нему, известен древний пароль, он даёт доступ к кругу избранных. Пароль может показаться незамысловатым, но только светлый ум поможет посвящённому отворить дверь и воссоединиться с собратьями.
«Двенадцать», – говорит страж.
«Десять», – говорит истинный рыцарь и может войти.
«Один», – говорит страж. «Четыре», – говорит истинный рыцарь и может войти. Держи слух отверстым и не ошибись. Только истинному рыцарю ведома тайна.
– Ничего не понимаю, – признался Тома.
– Если рыцарь говорит «двенадцать», нужно будет набрать «десять». А если он говорит «один», на панели с цифрами нужно набрать «четыре», – объяснил Ноа. – Похоже на решение.
– Думаю, это не сработает, – отозвался я. – Слишком уж просто. Чтобы расшифровать код, надо поднапрячься. Но у нас уже есть две подсказки.
– Вполне возможно, что это логическая цепочка, – подключился Тома. – Как перейти от двенадцати к десяти, а потом от одного к четырём?
– Может, есть какая-то связь с месяцами. Их в году двенадцать, – предположил Ноа.
Тома сразу отрицательно покачал головой, отвергая эту идею, а мне что-то подсказывало, что надо копнуть глубже.
– Погоди, – сказал я. – Тут что-то есть. «Двенадцать» может быть…
– Декабрём! – воскликнул Ноа.
– Тогда «десять» – это октябрь. Почему объединены декабрь и октябрь? По этой логике январь будет связан с апрелем. Нет, что-то здесь не так, правда?
– Честно говоря, понятия не имею, – сказал Ноа и скрестил руки на груди. – Там может быть что угодно: слоги, понедельники, воскресенья, гласные, согласные…
– Стоп-стоп! – воскликнул я.
Я буквально чувствовал, как заскрипели мои мозги, принимаясь за работу. Решение было где-то рядом, оно лежало на дне колодца, и мне надо было не спеша поднять его на поверхность, задействовав все доступные мне шкивы и тросы. Я прикрыл глаза и стал негромко считать вслух, загибая пальцы.
– А что, если это количество букв? – предположил я.
Ноа быстро прикинул в уме и сообщил:
– В декабре семь букв, а не пять, а уж в январе точно не две. Но если считать слоги…
– Нет, – сказал я, уставившись вдаль, как будто где-то там был написан ответ. – Я имел в виду количество букв в числах. В смысле, если называть числа словами. В слове «двенадцать» – десять букв, а в слове «один» – четыре.
У Ноа округлился рот, а у Тома белки широко распахнутых глаз фосфорически блеснули – эффект «чёрного света».
Мы подошли к рыцарю, и я приблизил лицо к самому забралу. От взгляда красных глаз леденела кровь.
– Четыре, – возвестил голос из подземелья через несколько секунд, и мы в ужасе отскочили.
Тома, стоявший ближе всех к панели с цифрами, повернулся к нам и спросил:
– Ну что? Набираю шесть?
Я кивнул, и он нажал на нужную кнопку.
Через секунду стены задрожали, по комнате прокатился громовой грохот, статуя зашевелилась…
Глава 17
С металлическим лязгом и скрежетом тяжёлая дверь сдвинулась с места,
