этом в глубине своей тёмной души надеялась, что гора никогда не закончится. Кто знает, что её ждет, когда она доберется до цели…
Но подъём всё-таки закончился. Норико достигла вершины и осмотрелась: голые скалы превратились в зелёное плато, тучи остались внизу, а здесь, наверху, было тепло и одновременно свежо. Бесконечный цветущий сад, созданный самой природой, прятал в себе озеро, на берегу которого возвышался дворец. Дворец в Шинджу, который она увидела позже, её не впечатлил. По сравнению с чертогами Каннон он казался грязным обшарпанным минка[6] с ещё более убогими пристройками. Дворец богини был чист, как её ками, и так же светел. Осознав его величие, Норико перестала бояться. Разве может тот, кто живёт здесь, желать хоть кому-то зла? Нет, Каннон – милосердная богиня. Каннон не причинит ей боли.
Норико подошла ко входу и бесстрашно шагнула внутрь. Наверное, богиня где-то там. Вряд ли для встречи с ней придется плутать по замку. Скорее всего, нужно идти прямо. Ни в одной легенде никто попусту не бродил по покоям, все находили богов сразу, как только заканчивалось описание красоты их обители.
Перед ней открылся большой круглый зал. Большой и совершенно пустой. Один лишь трон стоял в середине помещения, да так, словно изначально задумывался пустым. Картинка не выглядела незавершённой. Всё на своих местах, только Каннон не видно.
– Норико, – голос раздался ниоткуда и отовсюду. Норико задрала морду и посмотрела на расписные своды. Любопытно, кто их расписывал? Среди бакэнэко не бывает выдающихся художников. Хотя некоторые и пробуют себя в искусстве, всё-таки они остаются охотниками. Значит, это кто-то другой. Впрочем, об этом можно подумать и позже. Пока хорошо бы разобраться, откуда исходит голос. – Рада тебя видеть.
Воздух впереди замерцал и уплотнился. Постепенно начали проявляться очертания силуэта: она стояла подобно человеку – на двух лапах, и длинный хвост обвился вокруг них. Передние же произвольно повисли с плеч. Черты морды обрисовались чуть позже: большие глаза, небольшой чёрный нос и, конечно, усы. Уши показались Норико непропорционально огромными, но на удивление подходящими ко всему прочему. То, что на первый взгляд казалось изъяном, нарушением гармонии, было совершенством. Всё так, как нужно.
Наконец богиня воплотилась окончательно и шагнула навстречу. Она по-прежнему стояла на двух лапах, как бакэмоно[7], и этого Норико понять уже не смогла. Сама она всегда предпочитала использовать четыре – так устойчивость и скорость не в пример выше.
– Надеюсь, ты не сильно устала, пока добиралась? – мягкий урчащий голос проникал в разум и успокаивал. Норико, конечно, устала, но эта усталость была тысячи лет назад, а сейчас она ощутила полное умиротворение.
– Нет, госпожа, со мной все хорошо, – она подогнула передние лапы в поклоне.
– Рада слышать, – Каннон улыбнулась, не спеша подошла к трону и устроилась на нем, уложив длинный гладкий хвост на колени. – Надеюсь, тебя не смущает мой внешний вид? Я не была уверена, как мне явиться. Признаюсь, не очень люблю ходить на четырёх лапах, а принять свой истинный облик было бы невежливо. Так что я предпочла нечто среднее.
Если бы Норико не забыла сделать вдох – она бы поперхнулась воздухом. Невежливо? Госпожа Каннон, величайшая из богинь, мудрейшая и всевидящая, беспокоится о том, как выглядит, когда появляется перед подопечными? Это показалось странным, немыслимым и даже смущающим.
Бакэнэко в своих преданиях представляли Каннон грозной богиней. Милосердной, но гордой. Той, кто никогда ни в чём не сомневается, ведает истину и без колебаний говорит правду. Богиня, стоящая перед ней, не походила на ту, которой все возносили молитвы, и тем не менее Норико прониклась к ней ещё большим уважением. Нужны недюжинная смелость и огромное сердце, чтобы принимать во внимание мнение кошек и считаться с ними, когда, казалось бы, можно просто повелевать и править как заблагорассудится.
– Всё прекрасно, госпожа, вы выглядите восхитительно, – Норико не врала. Да и не смогла бы. Она вдруг осознала, что этот вид прямоходящей кошки ей нравится. Словно Каннон такая же, как они, но выше и лучше. Вероятно, она и на двух лапах посоревнуется и в устойчивости, и в скорости с любой из бакэнэко на четырёх. Есть в этом что-то… что-то, чем можно восхищаться.
Каннон улыбнулась.
– Что ж, тогда перейдём сразу к сути. У меня есть к тебе некоторое дело.
– Дело? – Норико готова была услышать всё что угодно. Наказание, прощение, выговор – что-то, что касается её поведения. Даже приговор. Но… Дело? Задание от богини? Для неё?
– Да. На востоке в Драконьем море есть остров. Ты наверняка о нём слышала.
Конечно, она слышала. Шинджу, страна, созданная богом Ватацуми, морским драконом. Страна, с которой ёкаи воевали тысячу лет назад. Этот клочок суши населяли люди, которые каким-то образом сумели выжить в войне с жителями материка. Норико кивнула.
– Ты наверняка слышала о войне между материком и Шинджу, правда? Поговаривают, людям с острова удалось выжить только благодаря наследию Ватацуми.
– Бога-дракона? – Норико ничего не слышала о его наследии. Она особо не думала о жизни за пределами гор. Иногда заглядывала к соседям в Шику или Ёми, но не более. В сторону востока её мысли даже не обращались, и ей никогда не было за это стыдно – до этого момента.
– Верно. В то время в каждом поколении наследников императора рождались дети с Сердцем дракона. В определённом возрасте – к сожалению, сейчас никто не знает, в каком именно, – в детях пробуждалась кровь предка, и они получали возможность принимать любой облик. Это божественный дар. Только представь, на что способен человек, который в совершенстве овладеет этим искусством. В его распоряжении окажутся сила, ловкость и скрытность всех животных, птиц и насекомых. Такому бойцу нет равных в сражении.
Что-то подобное Норико всё-таки слышала от мертвецов, но это были дела давно минувших дней. К чему сейчас об этом вспоминать? Если только…
– Вы ведь не хотите сказать, что…
– В Шинджу родился ребёнок с Сердцем дракона. После войны этот дар исчез, ни один человек, рождённый в мире и покое, не был им наделён. И лишь сейчас, впервые за несколько поколений, появилась девочка с силой бога.
– Девочка?
– Принцесса.
– Принцесса?
– Норико, ты разумная кошка. Незачем повторять. Или ты подвергаешь сомнению мои слова?
– Простите, госпожа, я просто…
– Поражена? Как и все мы.
– Первый божественный воин за тысячу лет – юная принцесса?
– Посмотри на нас с тобой. Разве ты уступаешь хоть одному коту?
Норико оскалилась и насмешливо фыркнула, в своей гордыне позабыв о манерах. Но тут же взяла себя в лапы и, вернув морде серьёзное выражение, мотнула головой.
– В Шинджу свои традиции. Женщины продолжают род, а мужчины правят. Принцесса подрастает, её, вероятно, уже начали обучать грамоте и танцам. С рождения её обручили с сыном местного военачальника, чтобы соединить две великие семьи. Пока она ещё совсем юна, но её путь предопределён. Что будет дальше, ты и сама, полагаю, понимаешь.
– Тоска…
– Норико, необходимо уважать чужие традиции.
– Зачем? Нас это, хвала Каннон… – она запнулась. – Ой, то есть вам… – Норико стыдливо склонила голову. – В общем, нас это не касается. Где Шинджу – а где мы?
Богиня нахмурилась.
– Боюсь, это касается всех. Подобные события не случаются просто так. Древние силы не выбирают людей для забавы.
– А нельзя просто спросить у Ватацуми?
– Ватацуми передал свой дар тысячу лет назад. С тех пор он живёт сам по себе и ни с кем за всё время не виделся. К тому же эта часть его ками больше не подчиняется богу.
– Часть божественной ками в руках смертной девочки… серьёзное дело. Вы полагаете, снова будет война?
– Норико, не забывай, с кем ты говоришь.
Точно, с всеведущей Каннон. Она не строит предположений.
– Линии судеб определены, но не неизменны. Хочется верить, что до такого кровопролития, какое случилось десять веков назад, не дойдёт. Как бы то ни было, твоя задача – узнать всё, что только можно, о принцессе. И по возможности склонить её к дружбе с ёкаями.
– Разве боги вмешиваются в дела людей?
– А разве я вмешиваюсь? – Каннон улыбнулась, и тепло разлилось по телу Норико от ушей по хребту до самого
