в тягость, нет, это другое. Просто иногда мне кажется, что он словно контролирует меня, понимаешь?
— Еще как понимаю! У меня же и Борис такой. Ты же сама знаешь.
— Братья! — хором воскликнули они и засмеялись.
— А что Борис? — успокоившись, спросила Наташа. — У него новый клиент?
— Нет. Он просто бесплатно поддержал одного человека. Того просто вызвали на беседу как свидетеля, а он напугался до смерти.
— Так свидетель же!
— Да, это так. Просто там девушку одну убили, а у нее в сумке оказалась визитка этого Льдова.
— Убийство? Это уже интересно… — куражась, улыбнулась Наташа. — Вот если бы это он убил, а твой Борис взялся его защищать… Хотя нет, не так. Зачем нам настоящий убийца? Вот если бы его обвинили в убийстве, притом что он никого не убивал, вот это было бы интересное дело. Мы бы с тобой впряглись, да? — И она подмигнула Жене. — Что? Я становлюсь похожей на вас с Тоней? Как у нее, кстати, дела?
— Да все нормально. Они недавно на море ездили всей семьей. Мальчишки растут. Но сейчас лето, и они в основном живут на даче у бабушки с дедушкой. Муж ее, Виктор, хочет строить дом, а я отговариваю их. Зачем, когда можно купить готовый и там все переделать по своему вкусу. Ведь стройка — это так долго и дорого! Он теперь хорошо зарабатывает, Тоня не работает и откровенно скучает. Думаю, если появилось бы какое-нибудь интересное дело, она бы точно приняла участие.
— Да, жаль, что этот товарищ, несостоявшийся клиент Бориса, даже не свидетель…
— Наташа, что ты такое говоришь?! Еще неизвестно, как бы мы с тобой себя повели, окажись на его месте? Я вот лично переживала бы страшно, если бы меня вызвали даже как свидетеля. Все-таки это большая ответственность, во-первых, а во-вторых, мало ли ошибок совершают наши правоохранительные органы? Это Ребров Валера — хороший, вдумчивый следователь и никогда не станет обвинять человека, не изучив все детали дела досконально. А другие-то вообще, чтобы закрыть дело, подтасовывают факты, не обращая внимания на отсутствие в деле серьезных улик против обвиняемого. Ребров… Что-то я соскучилась по нему.
— Я тоже. Он вроде бы и немногословный, скромный такой парень, но рядом с ним чувствуешь себя защищенной, что ли. Он какой-то настоящий.
— Вот-вот. Ладно, Наташа, закругляйся. И нечего пить по ночам кофе. Кстати говоря, ты уж извини, что лезу не в свое дело. Ты, случаем, не беременна?
— Я? Да вроде нет… Я не проверялась. А что?
— Вид у тебя какой-то нездоровый был сегодня. Тебя не тошнит?
— Нет…
— А ты детей вообще-то хочешь?
— Конечно! И Петр тоже хочет. Я же тебе говорила про дом… Хотели же присмотреть дом, чтобы было все как положено — дети, собака, сад… Да только сегодня целый день разговаривали с ним, все думаем, есть ли в этом смысл? Здесь с вами так хорошо, да и дом, ты сама говорила, большой, всем места хватит. Может, правда подумать, какие преобразования можно сделать на втором этаже, чтобы и у нас с Петром была настоящая спальня, а не так, как сейчас — мы же фактически живем в его кабинете, а ему работать надо, необходимо уединение какое-то, чтобы он мог сосредоточиться… И чтобы детская… Надо бы все хорошенько осмотреть, прикинуть. Ты же поможешь мне в этом?
— А то! Конечно! Я же прирожденный дизайнер! — И Женя, забыв, что все в доме спят, громко расхохоталась.
7. Июль 2023 г.
— Ты пришла… — Льдов, открыв дверь своего номера, застыл, вглядываясь в лицо Лоры. — И это не сон? Это на самом деле ты?
Он протянул руку и дотронулся до ее плеча.
— Да, это ты… И ты пахнешь своими духами…
— Я войду? — спросила она, тоже разглядывая его и с болью понимая, что он снова тот самый, беззащитный и напуганный Матвей, которого она знала и помнила.
Он отступил, впуская ее.
— Ты не представляешь себе, как я рад! Ведь только тебе я могу рассказать, что со мной случилось. Я попал в беду, в беду!!! Проходи!
Он запер за собой дверь.
Она прошла в номер, он усадил ее в кресло, сам сел напротив, не выпуская ее рук из своих. И все смотрел, смотрел…
Она вдруг поняла, чего он ждет. Поднялась и, присев на подлокотник кресла, обняла его. И тогда он, всхлипнув, вскочил и тоже обнял ее, прижался к ней.
— Что с тобой случилось, Матвей? Почему ты здесь? Ты же знаешь все про меня…
— Я бесконечно благодарен тебе за то, что ты приехала ко мне сейчас, ночью… Думаю, тебе это было не так-то и просто… Только прошу тебя, не думай, что я решил злоупотребить твоей добротой или, не дай бог, не считай, что ты обязана мне чем-то… Просто ты на самом деле самый близкий мне человек, и теперь, когда моя жизнь висит на волоске, к кому я еще могу обратиться, если не к тебе? Ты же простишь Олю, что я пытался разыскать тебя через нее?
— Да при чем здесь Оля? У нее своя жизнь, семья, дети…
— Кстати говоря, она так и не дала мне номер твоего телефона. Ни в какую… Вот тогда я попросил ее самой связаться с тобой и попросить тебя помочь мне…
— Матвей, пожалуйста, постарайся взять себя в руки и успокоиться. Садись, расслабься и расскажи, что с тобой произошло?
— Я расскажу, расскажу… — Глаза его блестели, щеки разрумянились, словно у него поднялась температура. — Только пообещай мне, что ты поверишь именно мне, а не им.
Она не знала, кого он имеет в виду, но пообещала.
Он снял номер в отеле «Марриот», на Тверской. Шикарный, огромный номер, в котором можно потеряться. Да, именно потеряться.
Матвей и выглядел совершенно потерянным. Казалось, этого человека уже никогда и ничего не будет радовать, и он смирился с тем, что будет всегда несчастен. Или же это рок и несчастья сами прилипают к нему?
Она сделала вид, что ничего, ну просто ничего не
