дадите сказать слово этой старухе, будете стоять с раскрытыми ртами, а старуха исчезнет навсегда.
Весь народ замер, пораженный.
А Масем-хан, услышав эти слова, стал советоваться со своими биями. Подозвал потом к себе Хаубана и сказал:
— Если не подтвердятся слова твои, велю отрубить тебе голову.
— Я согласен! — ответил Хаубан.
Пока люди толковали между собой, пока рассаживались на коней, Хаубан, отойдя в сторонку, запалил конский волос, призвал Акбузата, надел на себя боевые доспехи и въехал на майдан на своем коне.
— Кто это? Кто это? — зашумели в толпе. — Что это за человек?
А он подъехал к Айхылу и старухе, и те сразу признали в нем егета, который их спас. Они плакали и обнимали ему ноги, вдетые в серебряные стремена, и с громким плачем кричали: «Это он, наш егет!» Сошел с коня Хаубан и обнял старуху. Потом снова сел на коня и, подъехав к хану, сказал ему такие слова:
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Глядя в лицо тебе, Масем-хан,
Хочу вопрос один задать:
Была ли причина у тебя
Месть к Суре-батыру питать?
Чтобы дочь твою красть, барымту
Имел ли хан подводный Шульген?
Если надлежащий ответ
Дашь, не тая, на вопросы мои,
Я сокровенные думы свои
Открыть перед всеми даю обет.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Масем-хан ответил на это так:
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Чтобы мстить батыру Суре
Нету карымты у меня.
Никто не угонял мой скот —
Нету барымты у меня.
Шульген же за то на меня сердит:
В озеро яда подкинул я,
И, камыши его подпалив,
На страну посягнул его я.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Тогда Хаубан сказал Масем-хану:
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
С детства без матери и отца
Остался… много я слез повидал.
В нижних пластах земли побывал
— Вот такой я буду батыр!
Хоть ульи пчелиные ворошат,
Хоть коров, наземь сбив, дерут,
Хоть душат целые стада овец,
Хоть уничтожают домашних птиц,
— Всё же медведя, что косолап,
Волка, шустрого на глаз,
Лисицу, что хвост густой распустив,
На косогоре резвится вовсю
— Злодеями, что грабят страну,
Не называл я никогда;
В ярости в них свою стрелу
Не выпускал я никогда.
Отроги Урала я объезжал,
Врага ненавистного я искал,
Кто кровь проливает без карымты,
Вдовами оставляет их жен;
Кто не жалеет их детей —
Сиротами их оставляет он.
Кто, невинным женщинам руки связав,
Бросает в бездну озерных вод.
Кто заливает кровью страну,
В которой живет владыкою сам;
Кто, растоптав честь родов
И возвеличив собственный род,
Ханом во всей стране живет;
Кто отнимал у народа скот,
При ком языка лишен был народ,
Тот, двуногий,
С круглой башкой,
Тот, заслуживающий стрелу,
Ставший всем людям кровным врагом,
Тот, кого я всю жизнь искал,
Кровный враг мой,
Злодей,
Которого должен я убить, —
Стоящий предо мной Масем-хан!
Это — проливший без карымты
Кровь батыра Суры
Медведь,
Это наливший в озеро яд,
Отравивший весь здешний скот,
Это он — шустроглазый волк!
Всех он держит в своих руках —
Кыпсака44 — батыра Идели,
Катая45 — батыра Иремели46,
Тукляса47 — батыра Яика,
Тамьяна48 — батыра Тора49,
В Нугуше50 — Юрматы51,
На Узяне52 — Табына53,
Повсюду — в степях Ирендыка54 —
Для всех он был диву подобен,
В тисках своих всех державший!
На Акбузата вскочив верхом,
Приехал я за честь
Батыров биться,
За кровную месть
Местью расплатиться!
Отплатить тебе,
Кто в рабство
Обращает мужей страны,
Кто женщин обращает во вдов.
К злодею от имени страны
С карымтою я пришел!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Сказав так, Хаубан размахнулся своим мечом — и голова хана Масема покатилась с плеч. Потом Хаубан освободил всех рабов. И шли к нему люди с радостными лицами и делились с ним своими горестями.
Народ ему так говорил:
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Ай, арслан55 страны,
Из рук хана,
Что столько лет
Нас рабами здесь держал,
Вырвал теперь ты нас на свет!
Достойные другом быть тебе,
В борьбе соратниками быть тебе,
Были и у нас мужи —
Всех коварный Масем-хан,
Разлучил с родной землей,
Их от родичей оторвал,
Оставил вдовами их жен.
Если ты их домой вернешь,
Будешь жить азаматом56 в стране,
Кровавые слезы сирот сотрешь, —
Станешь для них как отец родной!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
И Хаубан, дав слово вернуть на родину батыров, отправился на их розыски.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Ехал он, ехал и увидел птицу, которая не могла летать. Подняла она голову и заговорила:
— Спокойно я сидела на вершине горы, а мимо Масем-хан проезжал, и его кони испугались меня и понесли. И велел злой хан подстрелить меня и подрезать мне крылья. Долго я лежала, не в силах встать на ноги. И хотя со временем раны мои зажили, да не могу я взмахнуть крыльями. Вот и сижу, ожидая смерти. Птенцы мои от голода страдают… Помоги мне, добрый егет, помажь мои раны пеной, что на губах твоего коня, — может, и оживут мои крылья.
Так Хаубан и сделал, и птица замахала крыльями. И тогда она сказала так:
— Егет, чем отплатить тебе за твою доброту и помощь, какую услугу тебе оказать? Всю жизнь я провела в горе, терпела муки от Масем-хана, терпела горе от Шульгена. А ведь я не простая птица — тому, кто коня не имеет, я становлюсь конем, у кого спутника нет — добрым спутником стану.
— Какую помощь ты
