Вот же, блиннн! Бюрократы — и тут «Приходите завтра»!!! Слов нет, особенно приличных, одни эмоции. А я думал — прокатит…
Попереживать всласть мне не дали овцы. Устроили дружную какофонию. Ну вот чего там ещё у них⁈
Весь «кучерявый народ» возмущенно собрался в кучу (или это стадо у них? Вроде отара — это когда их много… ладно, пусть будет стайка… хотя она, вроде как, про птичек, нет?) и дружно орал в сторону раскопа. Вчера, кстати, они встретили меня совсем иначе. Порадовался такому факту. И вдруг подумалось — а что если и вчера овцы были недовольны, а теперь просто вопиют от людской наглости?
«И никогда не угадаешь — что где найдёшь и потеряешь…»
К раскопу приближалась женщина. В синем однотонном наряде. (П одробности мне удалось узнать чуть позже, но поверьте!) На ней красовался костюм-двойка. Однобортный пиджак с ла́цканами длиной чуть ниже талии. С хлястиком сзади, и складки под ним, при определённом сминании, всё это выглядело как маленький ласточкин хвост. Строго по колено почти узкая юбка с пятнадцатисантиметровым разрезом спереди и внизу строго по центру, и с пояском на талии. Блузка на выпуск с «образцовым» вырезом. Убранство завершали туфли-лодочки.
Молодая и симпатичная. Вот поверьте, всё это вместе взятое выглядело весьма эффектно.
На правом её плече висела слегка раздутая сумка, дамская, но добротная и вместительная с двумя ручками, а за спиной угадывался рюкзачок.
Подходила ко мне с тревогой на лице. От чего немного хмурилась, и на лбу от бровей вверх шли две складочки.
Ну вот, дождался хозяюшки…
— Здравствуйте! — улыбаясь я двинулся ей навстречу.
— Здравствуйте. Наконец-то я хоть кого-то тут встретила! — подойдя она протянула руку.
— И давно вы здесь?
— С одиннадцати утра по-местному… — ответила она неуверенно.
— Да, соглашусь, ситуация не из стандартных, — пожимая руку, попутно соображал. Поздоровались. Мягкая рука, без мозолей, и ухоженная. Не хозяйка. А кто же тогда? — на её правой руке — Вот недотёпа! — висел точно такой же «Смарт», как и у меня. Я поднял свою, потряс «телефоном» — Вы про «это» что-нибудь знаете?
— Д-да… — её голос вовсе притих.
Нас тут же окружили бе-бешки.
— Ой, какие они милые! — просияла она и, присев на корточки, стала гладить всех подряд.
— Чаю хотите?
— Ох, с удовольствием…
— Вот и замечательно. Пока попьём-поедим, и разговор проще пойдёт!
Двинулись к «кухне», а я замялся:
— Ээ… чай у меня вкусный. Нет, правда-правда вкусный, проверено. А к нему… только сахарный песок…
— У меня — наоборот, — просветлев сказала она, — есть печенье, а чая нет.
Кажется наметился первый договор о взаимовыгодном сотрудничестве? Ну что ж, заключим.
— Касатоныч, — скромно представился я. Да, я скромный — с девушками…
— Настя, — она растерялась. — А почему — «Касатоныч»⁈
— Просто так…
За совместными хлопотами на кухне легко перешли на ты. Ягнята-бесенята, естественно, крутились около нас. Кто б сомневался, в их устоявшийся быт с растительным и молочным уклоном мы ворвались так неожиданно, так внезапно — и всё наше было им интересно. Что меня порадовало, после того как Настя вымыла руки, оказалось у неё и жидкое мыло с собой, овец она больше не гладила.
— Август, окороти ребятню! Дайте поесть спокойно. — На что Август сказал веское Бееее! и малолетняя шпана в момент рассосалась. — Стола у нас нет, скорее похоже пикник на траве. Ну или на камне, вот он. Огольцы во всё нос суют, вот и… — пояснил я Насте.
— Ха, слушаются…
— Почему бы им не слушаться своего папу? А с Августом мы поладили. Он толковый, не смотри что баран — всё понимает. На Земле до некоторых людей до́льше доходило…
На импровизированный каменный стол стало выкладываться содержимое её сумки. Пакет номер раз: миска, в ней глубокая чашка, и уже в ней чайная ложка. В миске гремела столовая. Пакет номер два: пухлый бумажный и очень вкусно пахнущий.
— Что заинтриговала? А ты сластёна. Угадала?
— Ага…
— Печенье? Ммм, не говори! Суприз будет…
— Вот — Настя достала очередной пакет. — Так растерялась с заказом… и взяла сосисок десяток. Четыре съела, а…
— Варить! Промыть в проточной и срочно на огонь! Авось не пропали!
— О, идея. Если с ними всё в порядке, то в той же воде можно сварить ещё чего-нибудь.
— Отлично! К сосискам гречка подойдёт. Или рожки. А вообще, странно.
— Что?
— Почему я подкидываю подобные идеи? Кто на кухне Хозяйка?
— Я?
— А кто же ещё, я что ли? Во все времена женщины поварёшкой заправляют. Или ты у нас по стряпне не мастерица?
— Нет, почему же, я вполне…
— Ну вот и берись, не тушуйся! Всё что здесь есть, кроме предметов личного пользования, общее.
Песочное печенье «Курабье» или, по простому, «Курабьешки» — с каплей густого джема в середине — вкус моего детства!
— Ой… — я облизнул пальцы. — прости! Такое печенье мне всегда очень нравилось. Но его совершенно нельзя есть и оставаться культурным человеком! Ломается при надкусывании, так что простите. Буду неприличным, и закидывать в рот печеньки целиком. Откуплюсь полноценным обедом из одного блюда на выбор. Чего желаете?
Настя прыснула:
— Я его тоже люблю. Хотела себя побаловать… — а после паузы уже серьёзно добавила. — Сегодня, выйдя из дома, купила пакетик, хотела поднять настроение. Убежала из города на дачу. Иду, задумалась и оказалась здесь… Ты что-нибудь понимаешь⁈ Как мы здесь очутились-то?
— Не больше твоего. Уснул у себя дома, проснулся здесь на пляже. Не прямо вот тут — там, внизу, у самого моря. Потом уже сюда прибрёл, искал где жить можно. Телефон вот
