картошки. Алекс вытащил кляп, и Риэ, тяжело дышащего, вырвало водой с желчью на керамическую плитку. Он походил на судорожно разевающую рот рыбу, выброшенную на берег.
Капитан дал ему несколько секунд для восстановления дыхания, и, прежде чем тот мог оправиться от испуга, наступил ботинком на его грудь и резко спросил:
— Вы готовы отвечать на мои вопросы или предпочитаете продолжить игру?
Чтобы ответить на вопрос, Риэ понадобилось прокашляться и сделать пару глубоких вдохов.
— Нет... — пробормотал он слабым голосом. — Больше не надо…
— Так уже лучше. Где вы прячете это?
— В холодильнике...
Алекс оглянулся:
— В каком холодильнике?
— В холодильнике... корабля. На кухне... — уточнил доктор, тяжело дыша. — Внутри... коробки... из-под сигар.
— Pourquoi в холодильнике? — спросила Жюли.
Риэ снова закашлялся.
— Вы... не знаете, что это такое? — посмотрел он на них странным взглядом.
— Не знаем и знать не желаем, — ответил Райли.
—-Но речь идет о...
— Заткнись, — прервал его Алекс, надавив ботинком на его грудь. — Почему вы храните это в холодильнике?
Риэ поколебался секунду, прежде чем ответить:
— Его нужно держать в холоде.
Райли задумчиво почесал щеку.
— Меняем план, — сказал он Жюли. — За товаром пойдем в последний момент, перед самым заходом в порт, чтобы оно оставалось холодным, насколько это возможно.
— D’accord. А пока что будем делать?
— Ты идешь в выделенную нам каюту, чтобы не возбудить подозрений в случае, если нас будут искать. Я останусь здесь, составлю компанию доброму доктору.
—Très bien, capitaine.
Она посмотрелась в зеркало, поправила волосы, убедилась, что макияж в порядке и спросила:
— Что-нибудь еще?
— Перед приходом зайдешь на камбуз и заберешь пакет из холодильника. Ты вызовешь меньше подозрений, чем я. — Он посмотрел на часы и добавил: — Жду тебя к четырем часам.
— Pas de problème, — ответила Жюли, бросив последний взгляд на лежавшего соотечественника. — Буду вовремя.
Риэ собрал все свои силы и взмолился, глядя на них снизу вверх:
— Пожалуйста... мне нужно лекарство...
Жюли сочувственно посмотрела на мужчину, а затем на своего капитана.
— Это наша работа, — отрезал Алекс, прежде чем она открыла рот.
— Вы не знаете, что делаете… — сказал Риэ, увидев тень сомнения в штурмане «Пингаррона». — Вы не можете забрать эту... чуму.
— Хватит, — сказал Райли, наклоняясь, чтобы снова засунуть пленнику кляп в рот. — Так лучше, — закончил он удовлетворенно, похлопав того по щеке.
Жюли подошла к двери каюты. Когда она уже взялась за дверную ручку, Райли крикнула ей:
— Жюли, и последнее.
— Oui?
— Не могла бы ты, — злобно посмотрел он на Риэ, — сначала принести мне что-нибудь из буфета?
7
Жюли постучала костяшками пальцев в дверь каюты Риэ без пяти четыре часа дня.
— Capitaine,— прошептала она — C’est moi.
Дверь тут же распахнулась, и Райли выглянул, чтобы убедиться, что в холле никого нет.
— Входи, — сказал он, отступая в сторону.
Войдя в каюту, француженка обнаружила, что доктор лежит в постели, развязанный и без кляпа, и храпит как ни в чем не бывало. На тумбочке стояла пустая бутылка дешевого джина.
— Он один выпил все это? — спросила Жюли, указывая на нее.
— Как чемпион, — ухмыльнулся Райли. — Я дал ему выбор: напиться до бесчувствия или потерять сознание от удара по шее. — Он показал на бутылку и добавил: — Выпил все до последней капли.
— Я вижу.
— Перейдем, однако, к делу. — Алекс указал на сверток, который принесла француженка. — Это оно и есть?
Жюли показала ему небольшую коробочку, обернутую зеленой клеенкой.
— Гарсоны на кухне были настолько любезны, что завернули ее, чтобы она как можно дольше не нагревалась.
— И они не задали тебе никаких вопросов?
— Я просто улыбнулась и сказала, что должна забрать это, — гордо и весело объяснила она. — Они чуть не передрались из-за того, кто будет помогать мне.
Алекс фыркнул, забирая сверток из рук девушки, и проворчал:
— Итальянцы... Они такие предсказуемые.
Капитан «Пингаррона» взвесил пакет, удивляясь, насколько он легкий. Трудно было представить, чтобы что-то настолько маленькое могло стоить двадцать тысяч швейцарских франков.
Жюли, должно быть, подумала о том же, потому что заинтригованно спросила:
— Что может быть там такого, что стоит больших денег?
— Без понятия. — Он пожал плечами. — Но это не наше дело.
— И ты не чувствуешь… Мне так любопытно посмотреть, что там такое.
Алекс серьезно посмотрел на нее:
— Я уже сказал Риэ и говорю тебе, Жюли. Мы не желаем знать. Я доходчиво объясняю?
— Oui, capitaine.
— Так-то лучше, — сказал он и добавил: — Сейчас помоги мне снова связать Риэ на случай, если он проснется раньше. А потом идем в нашу каюту, кладем это — он поднял пакет — в саквояж, и, как только причаливаем в порту, поспешно высаживаемся.
— А что с ним, — хотела знать Жюли, глядя с сочувствием на доктора, — оставим его в таком состоянии?
— Все будет нормально, — беззаботно заверил ее Райли. — Когда они пройдут по каютам на предмет уборки, они найдут его там, страдающим от адского похмелья. Но к тому времени мы с тобой будем в отеле «Ройал», ужиная хорошим лобстером.
Пока капитан говорил, Жюли усердно кивала, но сомнения еще не покинули ее прелестную головку.
— Mais… что будет, когда Риэ проснется? Не будет ли у нас проблем с полицией, когда он заявит о краже?
— Он не будет заявлять о нас, — возразил Алекс. — Он сам эту вещь украл и постарался скрыться. Я не знаю, что он будет делать, когда проснется, но единственное, что можно сказать наверняка — это то, что он не уведомит полицию, не волнуйся.
— Тот, кто грабит вора… — начала цитировать Жюли.
— Совершенно верно, — прервал он ее, поднимая пояс халата, которым он связывал Риэ в первый раз. — А теперь, на всякий случай, оформим красивой посылкой старого доброго доктора.
Не прошло и часа, как «Генуя» вошла в Оранский залив.
Бухта представляла собой широкий залив в форме полумесяца, на берегах которого беспорядочно раскинулась мешанина из маленьких белых домиков и грязных
