— Пить хочу.
— Морс ждёт вас в комнате, — Руслан расстёгивает комбинезон на Микки.
Мы, преодолев несколько ступеней, входим в дом. Пол в просторном холле украшен мозаичным узором из темной и светлой паркетной доски. Натёрт до блеска. На стенах из красного дерева развешаны буйволиные шкуры.
Нас встречает русоволосая женщина в белом фартуке поверх строгого синего платья в пол. По возрасту она если и не годится нам с Фролом в матери, то Марусе в молодые бабушки вполне.
— Фрол Матвеевич! Заждались вас, — у женщины будто прибалтийский акцент.
Она протягивает руки к Марусе:
— А это что за принцесса к нам пожаловала?
— Маруся, это Анна Ивановна, — Фрол трётся носом о щёку дочери. — Она пока заменит тебе няню.
— Няню? У меня никогда не было няни! У меня мама есть, — голос дочери звучит растерянно.
— Мамочка болеет, и мы пока поселим её в другую комнату. Ей сейчас нужен покой. Понимаешь? — Фрол спускает Марусю с рук и расстёгивает молнию на её куртке. — Давай одёжку и снимай сапоги.
Дочка смотрит на меня, а у меня сил на полньютона.
— Слушайся папу, — соглашаюсь я.
Фрол выпрямляется и, обняв меня за плечи, целует в щёку. Маруся обхватывает наши ноги и смотрит вверх влюблёнными глазами.
— Люблю вас! — Её непосредственность обезоруживает.
— Слушайся няню! У нас с тобой завтра грандиозный шопинг! — Фрол стягивает с Маруси шапку и треплет дочь по волосам. — А я пойду уложу маму. Договорились?
— Да, — дочка смущённо улыбается. — А ты придёшь ко мне ещё сегодня?
— Конечно, родная, — Фрол опускается на одно колено и обнимает её.
— Я правда сейчас лягу, Маруськин.
Снимаю пуховик. Фрол вешает нашу одежду в шкаф.
«Никто не заменит дочери отца», — рождается в моей голове постулат. Анна Ивановна уводит Марусю, Руслан давно уже смылся с Микки на руках. Мы остаёмся с Фролом вдвоём.
— Скажи, что всё это сон! — шепчу я.
— Это не сон!
Фрол подхватывает меня на руки и несёт на второй этаж.
— Ты так соблазнительно пахнешь, — трётся он об меня носом.
— Прекрати! — хнычу я. — Толком не мылась уже два дня, а меня то в жар, то в холод. Пахну, наверное, хуже дохлого кота.
Фрол заливисто хохочет.
— Не нюхал дохлых котов. Но если они так пахнут, то это самый мощный афродизиак на свете.
Глава 8
Рита
— Никита, ты просто ревнуешь! — Я сижу на подоконнике в спальне, и сердце пропускает удары. — Фрол никогда не будет заниматься ничем противозаконным. Он честно заработал состояние, играя в футбол.
За окном Маруся и Фрол лепят третьего снеговика. На первом — мужская ушанка, у второго на голове женский платок. Новый снеговик, судя по размеру, детёныш снежной четы.
— Сергевна! Ты меня не слышишь или не хочешь слышать? — Никита говорит вкрадчиво, взывая к моему утерянному благоразумию. — Ты же умная женщина. Не веришь мне — понаблюдай сама за своим красавчиком.
— Подумаю, — мне хочется закончить этот неприятный разговор. — Десять дней, пока я валяюсь в постели, Фрол заботится о Марусе. А ты мне звонишь, только чтобы потрясти перед моим носом его грязным бельём.
— Так постирай! Бельишко-то. Разбери по полочкам.
— Сил нет, Ник. Ни на что пока нет сил. Мне еду в постель приносят.
— На золотом блюде, я надеюсь.
— Да. Не далее, как сегодня утром, двухметровый мавр подавал мне круасаны и кофе на белом золоте. С инкрустацией!
— Когда у тебя повторный мазок?
— Уже взяли, — рассеянно выглядываю во двор.
Руслан въезжает во двор. Выходит из белоснежного джипа и достаёт из багажника огромную картонную коробку. Маруся хлопает в ладоши и приплясывает возле Руслана. Что ещё придумали папаня с дочкой? Фрол тащит коробку к маленьким ёлкам, растущим за спинами снеговиков. Маруся достаёт из нее разноцветную гирлянду. Вот неугомонные!
— То есть на работу в понедельник? — возвращает меня к разговору Никита.
— На работу? — пытаюсь переключиться и представляю, как Никита сидит в рабочем кресле, вытянув ноги на подоконник. Чертит на пришпиленном к планшету листе карандашом очередной эскиз. Люська заказывает упаковку «кохинора» раз в месяц, зная Никитину страсть к рисованию.
—Да, моя дорогая, на работу!
Следом за призывом раздаётся хруст. Раз в месяц Люська покупает карандаши, потому что Никита их ломает, когда выходит из себя.
— Ну, я не знаю! — это моя маленькая месть за испорченное настроение.
— Рита, блин! Что ты не знаешь?! — вскипает Никита. — Что мы работаем без продыху, пока ты на перине возлежишь?
— Я не возлежу, а болею. — Машу рукой Фролу и ловлю его воздушный поцелуй.
— Чтобы в понедельник была на работе как штык!
Я посылаю Фролу ответный поцелуй с обеих ладоней.
— Ничего не обещаю.
— В таком случае — удачи! Не удивлюсь, если этот ублюдок до кучи окажется достойным потомком Синей Бороды, — язвит напоследок Никита и сбрасывает звонок.
Показываю кулак Никитиной аватарке в телефоне. Такой солнечный день испортил!
* * *
Фрол
— Этот поганец взялся под тебя копать. — Руслан захлопнул багажник. — Каким-то образом Смехов уже пронюхал про договорные матчи.
— Папа, а какую на маленькую ёлку верхушку лучше? — Кричит Маруся, приплясывая возле трёх маленьких ёлочек. В её руках красная звезда и золотая сова.
— Сову, милая! — отвечаю дочке и поворачиваюсь к Руслану, смахнув с лица блаженную улыбку. — Не мне тебя учить, как поступать в таких случаях. Кто у нас в стае отвечает за вправление мозгов неразумным да любопытным?
— Да руки-ноги переломать не проблема. Но он ведь общается с Ритой. На тебя стрелки переведёт. Понравится твоей королеве, что ты её бывшего отделал?
— Я никого отделывать не собираюсь, — пожимаю плечами и посылаю Марго воздушный поцелуй, — из дома последнее время выхожу только с дочерью. Так что падающие с крыш сосульки на меня хрен повесишь.
Моя девочка с кем-то болтает по телефону. Она наконец-то поправилась и на сегодняшний вечер у меня большие планы. По всем фронтам у меня расставлены надёжные люди для контроля, так что мой бизнес качает и без моего присутствия. Руслан, несмотря на внешность мальчика с обложки, парень жёсткий, продуманный и надёжный. Доверяю ему как себе. И плачу, сколько сам хотел бы получать на его месте. Ну, почти...
— Всё сделаю, Фрол, — он смотрит на Марго. — Ты правда жениться собрался?
