— Никто, конечно. — Ника пожала плечами.
— А как тогда будут ориентироваться все остальные студенты? Сомневаюсь, что у каждого из них есть своя собственная Ника Висла.
— Пусть губы закатают! — засмеялась Ника. — Вообще-то вчера была общая экскурсия для всех студентов, но мы, сам понимаешь, на нее не попали. Так что экскурсию тебе проведу я.
— Отлично, я согласен. — улыбнулся я. — Но только с одним условием.
— Подольше задержимся в местах, где ты собралась проводить для меня индивидуальные занятия. Хочу их получше изучить.
Глава 6
Экскурсия заняла ведь световой день — академия оказалась намного больше, чем казалась изначально. Сначала мы зашли в каждый из блоков, куда сегодня пока еще был свободный доступ и осмотрели их, особенно — тренировочный. В остальных не нашлось ничего особенно интересного — башню административного здания после обеда закрыли на замок и доступа в нее не было, а блок теоретической подготовки оказался всего лишь небольшим, утопающим в зелени зданием с несколькими комнатами, весь интерьер которых составляло несколько десятков парт и несколько больших классных досок на стенах.
А вот тренировочный блок был действительно интересен. По сути, его даже сложно было назвать блоком — казалось, что он и есть вся академия, а все остальное — это лишь его пристройки и системы обслуживания, настолько огромным он был. Тренировочный блок сам по себе состоял из нескольких блоков, а те — из других блоков. Он моделировал своей структурой практически все возможные ситуации, в которой может оказаться реадизайнер.
Здесь была секция с водой, включающая искусственное озеро, стремительную, но мелкую реку с кучей острых камней, глубокую и широкую реку, и даже целое болото, притворяющееся уютной зеленой полянкой.
Здесь была секция, имитирующая несколько кварталов самого настоящего города. По крайней мере, так мне объяснила Ника, а без подсказки я бы вряд ли смог признать в двух десятках бетонных коробок, расставленных на зеленой траве в каком-то непонятном, но все же порядке, имитацию городских кварталов.
Здесь была секция, имитирующая гору — с крутыми склонами, обрывами, осыпями острых камней и другими прелестями горного склона. Кое-где по и так скользким даже на вид камням текли ручейки, отведенные от реки, совершенно непрозрачно намекающие на то, что по ним карабкаться — провальная идея. А в том, что придется карабкаться, у меня сомнений не возникало. Или спускаться. Еще не известно, что хуже.
Здесь был целый кусок леса площадью несколько сотен квадратных метров, отгороженный от других деревьев невысоким забором из проволочной сетки — скорее, просто показывающей, что здесь тренировочная зона заканчивается, чем на самом деле предназначенным для того, чтобы удержать студентов в своих границах. Это даже не смешно, учитывая, какими способностями обладают студенты даже первого курса, даже при условии того, что не умеют толком с ними обращаться. Какие там способности, через этот крохотный заборчик можно было банально перелезть.
Был кусочек пустыни, усыпанный песком глубиной как минимум по локоть, — глубже я проверять не стал, — и украшенный несколькими живописными барханами. Песок на солнце за день раскалился до такой температуры, что на нем неприятно находиться было даже в обуви — горячий воздух банально сушил носоглотку и кожу.
Но это оказалось даже не самое неприятное в температурном плане место, потому что нашлась небольшая зона, где геоманты вывели близко к поверхности магмовую жилу, и она прорвалась наружу, выжгла растительность на небольшой площади, и лишив грунт любого намека на плодородие. В итоге получился пятачок полностью мертвой, дымящейся земли, местами взрытой выходами лавы — в основном застывшей, но в редких местах — очень даже жидкой. Будто жуткие пылающие кроты несколько недель без перерыва перекапывали здесь землю, и в итоге не нашли ничего для себя интересного, и ушли куда-то в другое место. Даже близко подходить к этому месту не хотелось — дрожащий над землей воздух, искажающий все, как плохо выплавленное стекло, даже на вид был горячим, будто в печи.
И самое дикое — что прямо рядом с этой зоной была зона жуткого арктического холода. Затянутые поземкой острые ледяные торосы, завихрения лютого ветра, носящие в воздухе килограммы снега… И все это заперто на нескольких сотнях квадратных метров, как будто в невидимых стенах. Как это было сделано, Ника сказать не смогла.
У меня вариантов не было тоже.
Разумеется, были тут и более простые и прозаические площадки для тренировки. Была полоса препятствий размером с несколько других секций сразу. В ней были и рукоходы, и рвы с грязью, и стенки, как вертикальные, так и наклонные, канаты, кривые барьеры и черт его пойми что еще. Полное прохождение этой дичи никак не могло занять меньше часа. Была совсем маленькая, буквально семи метров в диаметре, площадка идеально круглой формы, засыпанная белым мелким песком и окруженная по периметру невысоким барьером. Как объяснила Ника, это для тренировочных спаррингов реадизайнеров, причем как с использование реадиза, так и без него, что тоже входит в программу обучения.
И, конечно же, была большая, огороженная высокими барьерами из поликарбоната, овальная площадка, усыпанная все тем же белым песком, на которой предполагались групповые практически занятия. На вопрос, что они в себя включают, Ника вздохнула и ответила «Все». Надо думать, именно эта площадка и станет основной для наших тренировок. Хоть какие-то хорошие новости, потому что гореть заживо в лаве или кататься по склону из острых камней не хотелось.
В тренировочном блоке, что интересно, тоже нашлись студенты — не все сегодня валялись на пляже и купались в реке, кто-то предпочел потратить время на то, чтобы потренироваться. Таких, конечно, было исчезающе мало и они не рисковали лезть в тематические зоны, в основном, развлекаясь на полосе препятствий, но само их наличие было интересно уже само по себе.
— Наверняка это не первокурсники. — сказал я, глядя на лезущего на одних руках по канату крепыша. — Так ведь?
— В точку. — кивнула Ника. — Все перваки сейчас догуливают последние часы свободы. — Ну, все кроме тебя… И еще парочки, возможно.
— Так говоришь, будто все кто постарше вовсю сидят над учебниками и зубрят теорию. — усмехнулся я.
— Не все, конечно. Я бы даже сказала, мало кто. В основном, все равно развлекаются.
— А этим больше всех надо?
— Надо. — усмехнулась Ника. — Если бы не ты, я бы сейчас была среди них.
— Не сомневаюсь. Уж тебе-то точно надо больше всех.
Закончилась экскурсия уже в лесу, который был в свободном доступе и никак не огорожен, за исключением участка тренировочного блока. В остальном это был совершенно обычный лес, в котором местами многие поколения молодых реадизайнеров успели протоптать тропки и облюбовать полянки. На некоторых из них — тех, что были упрятаны в чащу леса поглубже, Ника и предполагала давать мне «индивидуальные занятия», первое из которых провела прямо сейчас, после чего мы продолжили углубляться в чащу.
