чёртовы указывать можно.
Ночь лунная, хорошо весь двор видать. И чёрта треклятого тоже. Ловкий он, зараза. Только, кажись, чуть дырку в заборе не проделал — а уже на ногах стоит. Руки в стороны развёл, сейчас на Варю двинется. Не спешит даже — знает будто, что всё равно некуда той не деваться. И ухват её не спасёт особенно.
Тут показалось Варе, что птица какая тёмная через двор метнулась. Хрясь! И прямо в голову чёрту врезалась да о рога разбилась. Черепки под копыта чёрту посыпались.
Видно, искры из глаз красных полетели, потому что успела Варя и ткнуть тело его широкое ухватом, и чрез забор перенестись махом — как только прыгучести хватило? Хотя будешь, конечно, от чёрта мстительного убегать, и не на то сил хватит.
Только ловчее чёрт тот самый становится — не успела даже духа Варя перевести, как снова спиной его чует. Настигают её.
Волна будто тёмная, злее ночи, стала Варю опутывать со всех сторон. Страх уж настоящий проклюнулся, уже духом сильным не перебитый. Куда ведь Варе бежать? Чего соображать? Сцапает её сейчас чёрт проклятущий. А ведь не хочется так…
Не поняла сразу Варя, чего она остановилась-то. И отчего болью тело всю прошибло разом — не упала ведь вроде. Назад только её оттолкнуло сильно. И смогла даже Варя в свете лунном разглядеть препятствие своё. Человек это вроде оказался. Крепкий какой — даже не шелохнулся от Вариного столкновения. Только её руками сгрёб. Оказалась Варя в объятиях «медвежьих», только стук сердца чужого по ушам лупит. Шерсть будто в лицо звериная бьёт. Думала уж Варя, какая новая на неё напасть, уж примирилась было с участью свою. Да только не стали душить её — наоборот, с такой силой отбросили, что Варвара на пару аршин в сторону отлетела.
— Беги! — крикнули ей.
Признала Варя голос Тихона. Да вместо того, чтоб послушаться его, будто ногами к земле приросла. И увидала, как чёрт, что бык, на Тихона несётся, который теперь между ними стоит. Рычит уж чёрт, фыркает, того и гляди свиньёй заголосит. Глаза уж — не огоньки, а натуральные факелы злобные. Кажется, и размером чёрт разрастись успел — уже не козла, а телка настоящего напоминает. Бухнулся чёрт об Тихона — как устоял тот только? — да назад откинулся. Завизжал, будто режут его. Снова вперёд понёсся.
Смотрит Варя, а Тихон что медведь стоит — ноги растопырил, голову к плечам опустил, руки расставил. Даже будто за рога чёрту ухватиться успел, да только сил всё равно не хватило — вывернулся тот и Тихона развернул.
Подпрыгнул чёрт в воздух, завис будто между небом и землёй. Да копытами как щёлкнет одно об другое! Сразу как гром по небу прокатился — только нету туч-то на нём. Луна как светила безалаберно, так и светит. Но затряслось всё вокруг. И будто чёрт, в воздухе подвешенный, больше стал расти? Раскрыл рот, да как дохнёт в их сторону — жарко сразу нехорошо стало. А у чёрта самого искры из глаз посыпались. Прям в Тихона сторону — столпом целым.
Дёрнулась Варя, как если б в неё саму столп огненный полетел. Даже на лбу взмокшем огонь неприятный почуяла. А Тихон так и рухнул, что подкошенный.
Тут уж всерьёз Варя испугалась — раньше-то будто и не верила до конца, чтобы нежить всякая могла настоящий вред причинять. А тут прям увидала. Сердце у неё всё подобралось. Себя не запомнив, понеслась Варя вперёд, к Тихону. Зачем только? Чем ему помочь-то сможет? Да только не может она по-другому.
А тот ведь живёхонький оказался! Завозился, за пазуху полез. Видит Варя — серебристое в руке у него мелькнуло, да в чёрта и полетело. Крутится неровно, неловко как-то. Да это ж подкова железная! Не даром Тихон в кузнеце подмастерьем значится.
Смотрит Варя, как подкова в воздухе кружится, радеет за неё. И — ура! — так чёрту зазевавшемуся в пятачок и вписалась. Всхрякнул чёрт, растерялся, даже ростом поменьше стал. А Варя на радостях и припомнила, что от чертей этих крапива помогать может. Хотя от этого может и не поможет — ему вон в рожу самую подковой закатали, а он и не сдулся даже.
— Куда лезешь, проклятый?! Не твоё дело, так не суй морду! — о, говорить не разучился. И не привычным голосом своим, писклявым да противным, а громким, будто в воздухе перекатывающимся, громом разбивающимся. Как не проснётся-то никто?
— Проклятый не проклятый, а рога пообкусать могу, — отозвался ему Тихон, с земли подымаясь.
Позабыли они про Варю что ли? Вон, опять чёрт на Тихона пикирует. Обидно даже чуточку… С обиды Варя и натянула на ладони рукава рубашечные да к кустам крапивным бочком пробираться стала. И Тихон пока непонятно как, но отбиваться от чёрта летучего продолжил. Сильный, видать, зараза, — намахался молотом об наковальню что ли? Интересно, если по нему крапивой попасть — ничего с ним не сделается?
Схватилась Варя за самый толстый стебель крапивный — что борщевик наощупь. Даже через рукава тканные колючками болявыми прожигать пытается. Дёрнула что есть силы — что земля под корневищем вздыбилась. Да поспешила чёрта атаковать. Ишь, чего удумал — невестой за собой утащить! Да лучше Варвара девкой-вековухой останется.
Оно, конечно, ежели чёрта подкова не свалила, то и от крапивы толку не много. Так, взвизгнул только, когда листья колючие ему по хребтине прошлись. Выгнулся, как чумкой больной. Да враз к Варе и оборотился, Тихона оставив. Тот и завалился чего-то.
А ежели по глазам чёрта крапивой ударить? О, тоже заголосил. Только повыше подняться додумался. Над Варей теперь оказался, над макушкой самой. Улыбаться начал, зубы заточенные выставляя. Видно, уж сцапать Варвару приготовился. А у той и стебель крапивный поник сразу — от дыхания, видать, зловонного.
Чёрт же, как мышь летучая, проворно к ней дёрнулся. И чего теперь-то петухи не голосят, когда нужны так?
Нет у Варвары больше надежды на птиц. И пришлось ей самой орать.
Не петухом, конечно. Этим-то чертей не проймешь — не дураки чай. А вот речью русской…
Говорок русский — он же как река вечерняя, что о берег тёплый бьётся, камушками как бусинами поигрывает. Что ветерок лёгкий, с травами зелёными играющий. Что свет рассветный, что гряды румянцем поливает.
Это если конечно об разговорном языке говорить. А есть ведь и не разговорный. Которым между собой разговаривать не принято, ежели повода веского на него нет. Или если в рыло получить не хочется.
А
