как говорил мой наставник, почувствовать себя на месте врага. Ох, и ведь возможно, следовать этому совету я теперь буду целую жизнь.
Столовую я нашёл без особых трудов — туда стекалась вся академия. Я протиснулся через толпу и взял поднос с обедом, ожидавший меня у витрины.
Вот это да! Вот это я понимаю — питание! Ростбиф, большая порция картофельного пюре, соляночка. При желании можно было положить добавки.
Что я могу сказать? Любят маги пожрать! Простой и действенный способ подпитки. Жаль, с отражением не всё так просто работает. Мою энергию быстро восполнить могут только особые зелья.
Я сел за свободный столик и сразу же поймал неприятное ощущение. Как любили говорить у нас в ордене: «Если в ушах начинает долбить — маг хочет тебя убить».
Мало мне головной боли, так теперь ещё и эта проклятая барабанная дробь! Так отражение намекает, что на меня смотрит маг, желающий мне смерти. Если дробь прекращается — маг отвёл взгляд.
Но на этот раз стук в ушах не останавливался. Какая-то озлобленная скотина глядит на меня, не моргая. Да разве ж в такой толпе найдёшь своего врага⁈
— Вова! Вот ты где! — воскликнул знакомый голос.
За мой столик плюхнулся Николай Бродский. Я уж грешным делом подумал, что это он меня прикончить хочет.
Но нет. Его взгляд мне дискомфорта не приносил.
— Привет, чего тебе? — спросил я, поспешно набивая рот мясом.
Мне хотелось как можно скорее заполнить желудок и покинуть столовую. Если кому-то хочется совершить на меня покушение, этот человек последует за мной, и я смогу его вычислить.
— Ты извини, если я вчера слишком сильно на тебя наседал со своими расспросами, — протирая уставшие глаза, сказал Коля. — Но ты моё предложение всё равно держи в уме. Если вдруг сможешь достать ингредиенты, я тебе подкину парочку зелий.
Точно, этот парень — алхимик! В последнее время судьба подбрасывает мне одни сплошные сюрпризы. Как только мне понадобился знаток зелий, тут же появился Бродский. Но в его алхимическом мастерстве я что-то очень-очень сильно сомневаюсь.
Ну, как говорится, на безрыбье и алхимик-недоучка сойдёт за рыбу. Надеюсь, я об этом не пожалею. Хотя, кого я обманываю? Но иного выбора нет. Зелье нужно раньше, иначе голова взорвётся… в прямом смысле этого слова.
— Знаешь, Николай, есть одно дело. Зелье нужно хорошее. Достанешь — сможешь рассчитывать на мою помощь.
— Я весь внимание, — широко распахнув большие воспалённые глаза, прошептал Бродский.
— Нужно зелье от головной боли. Для начала, — сказал я. — В идеале мне нужно заглушить магическое чутьё.
— Чутьё заглушить? — не понял Бродский. — Какое ещё чутьё?
Ну да, конечно, маги же вообще такими навыками не обладают. Придётся объяснить простым языком.
— Отвар от непереносимости магии. Вот — что мне нужно.
— Ого, — присвистнул Бродский. — Сложная штука! Это надо хорошенько обмозговать…
Внезапно по голове словно ударили молотком. В ушах заиграли громовые раскаты. Я резко вскочил из-за стола и пролил чай на стол.
— Извиняй, дружище, — бросил ему Бродскому. — Позже договорим.
Быстрым шагом я направился к выходу из столовой. Желающий мне смерти был совсем близко.
Когда барабанный гул достиг своего пика, я был уже в дверях. В этот самый момент кто-то толкнул меня плечом. Справа от меня стоял Павел Мясников. Его красные глаза смотрели на меня, не моргая.
— Может, ты барона Погребицкого и контузил, — тихим холодным голосом произнёс он, — но долг до сих пор висит на тебе, Белов. Не вернёшь — урою.
Глава 4
— Ну-ка стой, — я схватил Павла Мясникова за предплечье.
Красноглазый юноша уже собирался уйти, но я не дал ему этого сделать. А как он думал? Выскажет мне свои угрозы — и свалит в закат? Ну уж нет, так дела не делаются.
— Быстро отпусти меня, Белов, — злобно зыркнул на меня Павел.
В голове вновь зазвучали барабаны. Вшивый маг крови не шутил. Он и впрямь на полном серьёзе готов был наброситься на меня и убить. В любую секунду.
— Поумерь свой пыл, — ответил я и ещё сильнее сжал его руку. — Отпущу, когда перестанешь бросаться пустыми угрозами и поговоришь со мной по-мужски.
Мясников оскалился и резким рывком освободился из моей хватки. Ярость в нём вскипала до немыслимых температур. Будь он магом огня — уже давно спалил бы всю столовую.
— Ты странно ведёшь себя, Белов, — сказал он, поправляя рукав. — Чудом победил Погребицкого и решил, что можешь горы свернуть?
— Погребицкий был пустым местом. Сам же на своё собственное заклинание напоролся. Кстати, как он? Оправился?
— Погребицкий тебя больше не побеспокоит. Я его отозвал, — сказал Мясников. — Однако не думай, что мы тебя оставим в покое. Я решил взяться за тебя лично.
— Напомни, чего там тебе от меня надо? — прищурив глаз, спросил я. — Пока ты болтал, я что-то позабыл, с чего весь сыр-бор.
— Две тысячи рублей, Белов, — прорычал Павел. — Более того, ты знаешь о нашем закрытом клубе. И с этой информацией я тебя отпустить никак не могу. Ты сам виноват, что ввязался в эту игру. Погребицкий должен был отбить у тебя память и отпустить. Но ты не дался. Теперь пеняй на себя. Процент будет капать каждый день. Если не поторопишься, вряд ли вообще когда-нибудь сможешь вернуть сумму. Твой нищебродский род…
Во мне вспыхнула ярость. Мало того что этот подонок угрожал мне, так ещё и решил оскорбить мою семью. И пусть я этих людей ещё совсем не знаю, это не важно. Важно то, что так Мясников пытался унизить весь род Беловых.
Теперь плевать, какой у него титул. Пусть передо мной хоть сам императорский первенец.
— Сегодня вечером встретимся
