— А зачем мне это? Если для меня и так там цены повышены настолько же.
— Стой! — тот даже руку вытянул в останавливающем жесте, хотя я продолжал оставаться на месте. Вперился как-то ну очень внимательно на меня, а затем затейливо ругнулся, собрав множество матов и непонятных идиом вроде: «лысому старку в задницу по три джокера» и прицокнул языком, — Это… Это… Вижу такое первый раз. Суток не прошло после установки магги, а уже состоишь в основном клане… Жесть! Да тебя можно в баре за деньги показывать! Не спорю, меня тоже Удача любит, иначе бы я не входил в число трех человек из пятидесяти шести, которые смогли достичь территории Севера, сбежав из рабства. А затем два местных года я просто тупо до кандидата во вступление рос, потом год мне потребовался для полноценного вхождения в клан. Это ещё называют гражданство… Абсолютный рекорд известный всем до этого — восемь декад, ты побил! За что хоть дали?
— Оказался в нужном месте и в нужное время, — обтекаемо ответил, показывая, отвечать на этот вопрос не буду.
— Дааа… — протянул тот, — Верно, не стоит такую информацию разглашать. Тем более, бесплатно. Тут за один чертов пункт социалки такие танцы с бубном устраивают… Есть мысль. Прибыльная. Тебе интересно?
Кивнул.
— Пока кольцо и нашивки не цепляй. И информацию о том, что ты член клана скрой! План такой. Сейчас доставишь вещи до номера через тот вход. А потом сразу поднимаешься в таверну. Просто начинаешь ужинать, тут появляюсь я. Всё уже набрались там прилично, — кивнул куда-то за спину, — Народ ещё подтянется. И начинаю со всеми спорить, что есть люди, которые в первые сутки уже становятся членами клана. Это невероятно, и никто не поверит. Я же буду изображать пьяного, не следящего за языком. Те, начинают заключать пари со мной. Так как всё знают, лучше проиграть, чем прослыть балаболом. Типа честный спор — к такому низкому поступку не имеет никакого отношения. Так как человек сам верит в свои слова. Но… Тут я зову тебя. Ты демонстративно надеваешь кольцо принадлежности к клану и открываешь информацию, что уже состоишь в нем. Мне перекидывают деньги за проигрыш, мы их делим. Все в плюсах.
— Неплохо. Но ты не сказал, каков мой процент.
— Десять я тебе дам… Целых десять. Это такие деньжищи! Учитывая кучу мажоров там…
Я только хохотнул и заявил:
— Пятьдесят на пятьдесят. И только так. У меня эксклюзив, у тебя связи и возможности. Легкие деньги. Для тебя. И ещё. Учитывай риски. Потому что винить в проигрыше все будут именно меня. И пытаться сделать гадости тоже будут мне. А ты не при делах. Ты — честный трактирщик.
— Нет, — отрицательно мотнул тот головой так энергично, что даже концы длинных усов хлестнули по щекам. — Максимум двадцать. Пойми, я вообще могу без тебя обойтись. Это благотворительность…
— Это ты себе льстишь. Пятьдесят на пятьдесят, — сказал твердо, — Если сейчас не согласишься, дальше будет шестьдесят на сорок. А без меня… Ну-ну. Я могу просто зайти в таверну, и крикнуть от радости о членстве в клане и нацепить кольцо у всех на глазах. Итоги… Ты из-за жадности упустишь неплохой куш. Не так ли?
— Ладно, уговорил. Хоть и не выгодная это сделка, — насупился Вилли.
— Тогда составляй контракт через ЦК.
— Ты мне не доверяешь?
— А должен?
— Вот новички пошли… — только разочарованно протянул тот. Но получилось наигранно, гораздо более натурально смотрелся азарт в глазах перед предстоящим делом, а ещё какое-то даже уважение ко мне. — Всё, давай, до встречи, вон Росс, а вон и Сёма Бледный. И плату переведи конюху по прейскуранту.
Росс — среднего роста мужик, словно сошел с плакатов про Дикий Запад. И усы, и лицо настоящие — ковбойские. Впрочем, и одежда соответствовала. А эта милая бахрома на джинсах в виде мохнатых лампас… Не хватало только пары револьверов на ремне, но лассо имелось, а вместо кобур — два длинных прямых кинжала в ножнах.
Сёма же Бледный, которого я отчего-то представил, как худого вампирообразного типа, оказался здоровенным розовощеким бугаем, ростом выше двух метров. Он легко тащил за собой небольшую платформу, раза в два больше обычной садовой тачки, видимо действующую по схожему с индивидуальным контейнером принципу, так как колес не имелось.
Во внутреннем дворе перегрузили, с помощью конюха, который подсказывал, как снимать хитрую сбрую с жеребца, мой груз, оказавшийся очень и очень тяжелым. Договорился с ним о паре уроков на завтра обращению с животным и обучению правильно седлать арса. Нет, я ещё с детства умел это, как и запрягать лошадей. И как говорится, мастерство не пропьешь, но… Ещё минус сто марок, но уверен, траты это необходимые, как и триста за постой.
Перенесли в мою комнату, где ничего не изменилось, вещи. Никто прорез на стене не заделал. Хотя… Да, кран перестал капать. Починили. Манька — молодец. А то эти кап, кап, кап…
Разгрузились, я перевел деньги грузчику — пять марок. Договорились, что по мере надобности буду вызывать его. Ушёл тот довольным.
Больше всего хотелось сейчас завалиться в кровать, даже не раздеваясь. Но договор с Вилли требовал действовать незамедлительно. И деньги были нужны. Катастрофически. Столько и всего требовалось… Не перечесть. Поборол маниакальное желание залезть в трофейный баул и переметные сумки. Нет. Пора на выход в люди.
Ни ятаган с пояса не снял, ни нож не вытащил.
Направился в кафе.
Здесь веселье набирало обороты. Зал для курящих был пусть и не забит полностью, но человек сорок в нем присутствовало. Удивило, что именно в половине для не предающихся низменным страстям, оказалось людей гораздо больше. И это хорошо. Я тоже за здоровье.
В камине полыхал огонь, создавая уютную атмосферу, в которую отлично и гармонично вписывался чуть приглушенный гомон пьяных и трезвых голосов, смеха, нередких радостных криков, тостов. Тихо звучала какая-то инструментальная музыка. Явно фолк, в котором не разбирался, считая: если в музыке есть дудка, значит, это фолк.
