какие-то круговые жесты.
— Что с остальными?
— Скрылись. Непродуманная у них тактика. Нет, чтобы еще кого-нибудь выдвинуть на передний план, да разделить ходы, так они сплотились покрывать одного.
— Я смотрю, вы ранены? — Заметила Мара, достав из сумки лютню. — Подставляйте свои руки ко мне поближе. Сейчас спою.
Только хотел спросить: «Что за?…», как Саша шепнула мне: — Глаза сильно не щурь, а то обидится.
Та прочистила горло и принялась проверять струны: — Я все слышу… — Саша приняла непонимающий вид, но губы сжала, — кхм-кхм, итак, эмм… Великая песня-а-а, раны исцели-и-и. На святой подви-и-иг воинов благослави-и-и! Спаси от вечной но-о-очи и проливных дожде-е-ей! Вместе эту песню-у-у петь нам веселее-е-ей!
Я смотрел на эти потуги стеклянными глазами. Лицо не то побледнело, не то наоборот — побагровело. Сам не понял. Но челюсть, не открывая рта, сама соскользнула куда-то вниз. Саша толкнула меня локтем в бок. Я тут же на свой стыд осознал свою некомпетентность.
Она продолжила: — Мда, от такой сырости, конечно, инструмент чувствует себя плохо. Но получилось, как получилось. Извиняйте!
Лютня отправилась обратно в инвентарь, а я только сейчас заметил, что царапины не стало. Да и от Сашиного ранения осталась лишь прорезь на ткани, да и она вскоре зашилась обратно.
— Она и ткань лечит?
— Скорее возвращает в исходное состояние. — Зевая, ответила Инга. — Кхм… ну типа… время вспять поворачивает для отдельных частиц и предметов. Даже код самостоятельно вскрывать не надо. Такая специальная команда, которая заменяет излишние манипуляции. Процент здоровья только вернуть не может и события. В общем, трудно объяснить. Лучше «спасибо» ей скажи.
— Ах, точно, спасибо Ма… — но та уже ушла.
— Не беспокойся. — Саша положила свою исцеленную руку мне на плечо. — Потом выразишь свою благодарность. Она сама себе на уме, но не очень любит слова. Лучше делом доказать.
Тем временем Игорь сосредоточился на своем деле. Мы отошли подальше, чтобы не отвлекать и без того нервирующего дела.
Я спросил у девчонок: — А почему нельзя создать что-то подобное? Что-то заменяющее одним кодом кучу работы.
— Артефакты? — Спросила Инга. — Они и так существуют, но они либо вручную, либо ментально созданы человеком…
— Да, — поддержала лучница, — как выкованный меч в камне, или сердце дракона, которого можно увидеть, только потеряв все.
— Угу. — Продолжила та. — А значит, на это нужно время. Это — во-первых. Во-вторых, такие вещи имеют… ммм… как бы сказать, узкой направленности. Лютня тоже. Она делает хорошую работу, но всякие индивидуальные недуги она точно не исправит. Да и умение пользоваться всякими магическими штуками — тоже тот еще талант.
— Получается, — немного погодя понял я, — стирание этого самого хаоса тоже индивидуально?
— Никак иначе. — Всплеснула руками Саша. — Бывают «причинные вредители» одни и те же, например, задевающее кем-то слово, после чего страдальцы мозгом плывут, но это шанс один на тысячи. Мы не можем позволить себе тратить время на безделушки, которые нам в итоге не понадобятся.
Инга устало зевнула: — Ага. Как там? Труд — высшее благо.
«И это она-то трудится?»…
Я все думал о том взгляде своего оппонента. Это не было случайностью. Не могло им быть. На него в тот момент словно нашло озарение. А ведь дождь длился недолго, не успев оставить за собой больших по размеру луж.
Молчание затянулось, и я решил открыть очередной диалог: — А что было бы, если бы я его устранил?
— Ну, во-первых, он бы исчез. Во-вторых, его выбило бы из игры, и он зажил обычной жизнью, или начал все заново, забыв о том, что было раньше, проснувшись на месте сохранения или просто дома. Зависит от его личного выбора.
— Забыв? Как я?
— Нет, у тебя… как-то по-другому, что ли… Ты не помнишь вообще ничего. У них нет памяти об устранении.
— Ох… Я и не подозревал, что у меня настолько сложный случай.
— Хм, ну, смотря с кем сравнивать. — Вступилась Инга, натирая свое оружие. Зачем? Она же его не использовала… — Вот она помнит, как со мной боролась.
Саша закатила глаза, а та в свою очередь скривила жуткую улыбку. О, Вселенная, это самая странная девочка в моей жизни. Даже моя наставница, больше похожая на мальчишку, казалась в разы женственной.
— Так или иначе, нам ни с кем сладко не было. Кстати, что насчет имени?
А, черт… Я уже оставил эти тщетные попытки.
Я пожал плечами: — Пустота.
— Что ж… похоже, нам придется принять крайние меры. Хочу я их или нет.
Меня эти слова, произнесенные полушепотом, насторожили, но мой вопрос был прерван.
— Так дайте ему имя. Мне же дали.
— Да? И с какого раза ты с ним согласилась?
Инга почесала подбородок. Кажется, она пыталась вспомнить точную цифру, но простой задачей назвать это было нельзя: — Справедливо.
Услышав шелест кустов, девчонки приняли оборонительную позицию. Я находился позади, и потому казалось, что я спрятался за их спинами. Какое унижение…
Когда я шагнул вперед, Саша вытянула руку: — Стой, где стоишь.
— Н-но я…
— Не время геройствовать. Не сейчас.
Я был зол, но не на нее. На себя. Обидно, что она права. Я только сейчас «подрался» впервые, и то — без слез и смеха не взглянешь. Просто зажал под себя пусть и крупного, но на деле слабого оппонента. С таким же успехом я могу и на тряпичное чучело накинуться, и пусть засчитают как победу.
— Кто там? — Крикнула Инга, прицелившись из арбалета.
В ответ отозвался другой девчачий голос: — Это я, не стреляйте!
— Тьфу, Всевышняя, Маша! — Саша отставила лук и жестом приказала коллеге сделать то же самое. — Ты что тут…
Из-за зеленых кустов контрастом выделились рыжего цвета волосы. Огненно-медные и заплетенные в конский хвост: — Я встретила Мару, а та сказала, что вы здесь. — Она, не торопясь, подходила к нам, раскинув руки по сторонам в знак безоружности. Хотя, на игрока она не была похожа, ни брони, ни лат. Только почтальонка и потертая до катышек одежда. Она мельком посмотрела на Игоря и одобрительно кивнула. Зрелище ее не смутило, видимо, наш союзник, а, может, и сам советчик. — Что-то опять случилось?
— Да так, неприятности мелкие. Кстати, знакомься. — Она повернулась ко мне. — Это — Маша, моя подруга. А это… кхм… ну, это наш новенький.
Та не стала расспрашивать, что к чему. Сначала мне показалось, что я ей просто неинтересен, но потом она протянула руку: — Будем знакомы.
Я растерялся: — Ох, да… будем…
Стоило только почерпнуть из глубин рассудка твердость в голосе, она снова обратилась к своей подруге: — Я к тебе с адресом. Ты просила.
— Легка на
