армии такого не было.
Какой путь они обычно проходили? Начинали как «лэндсмены» – landsmen («сухопутные люди»). Своеобразный морской юмор, обозначение для тех, кто прослужил менее года. Естественно, на их долю выпадал самый тяжелый ручной труд.
Затем – «ординарные моряки», или «рядовые» (ordinary seamen). Опыт – от одного до трех лет. Тоже тяжелая, но более ответственная работа, в том числе – с парусами. Понятно, что на парусном корабле такая работа имеет много нюансов. Самые лучшие – «марсовые», те, кто ставит и убирает паруса. Но и среди них есть различия. На носу такелаж (оснастка) более сложный, так что здесь – наиболее опытные и умелые.
А «матросами» – able seamen («способными моряками») – становились после трех лет службы. Они уже могли, под руководством боцмана или плотника, проводить ремонтные работы, нести вахту. Из них формировались расчеты для корабельных орудий. Командир такого расчета – уже вполне уважаемый человек.
Дальше шли многочисленные старшины. Люди с конкретным участком работы (интенданты, рулевые, вахтенные и т. д.). Изначально главный старшина отвечал за хранение и выдачу оружия, master-at-arms. Потом так стали называть начальника над всем старшинским составом. Старшины и боцманы – своеобразная матросская элита.
Боцман на корабле человек наиважнейший. Наивно думать, что его главная задача – поддерживать дисциплину с помощью железных кулаков. Не без этого, конечно, но у боцмана много разных обязанностей. Следить буквально за всем! Чистая палуба, паруса, такелаж, шлюпки, якоря… Канатный и парусный мастера подчиняются боцману. При этом никаких специальных экзаменов боцманы не сдавали, определенного уровня грамотности от них не требовали. Это просто очень опытные, и да – физически сильные люди.
Боцман обязан знать имена всех матросов. И не только их имена, но и способности, навыки. Он должен обладать способностью принимать быстрые и правильные решения.
Назначались боцманы из нижних чинов, по представлению капитана. На большом корабле, по необходимости, было несколько боцманов. Главного назначал уже сам капитан.
Вообще, с точки зрения кадрового состава большой парусный корабль – механизм очень сложный. Боцманы специальной подготовки не имеют, а плотники обязаны отработать какое-то время на берегу, учениками на верфях.
Невероятное количество «промежуточных ступеней»! «Помощник» – едва ли не самое популярное на корабле слово. У всех есть помощники! И не один. «Бюрократия»? Нет, необходимость. И работы много, и естественный отбор происходит. Люди учатся, способные – поднимаются наверх. Готовыми специалистами. Для матросов – есть шанс.
Шанс есть, только до того момента, когда его можно будет использовать, надо еще дожить. Смертность на флоте, что скрывать, высокая. Умирают в основном не в бою. Чаще всего – от разного вида простудных заболеваний, которые для удобства именовались «горячкой». Страшный бич – цинга. А в «дальних походах» – всяческие местные заболевания, вроде малярии. Само собой – «любовные недуги».
…Тяжелая у матросов жизнь и довольно страшная. Оттого люди они очень суеверные, англичане – в особенности. Какие-то приметы у всех общие, какие-то – свои. Разделять их не будем и о самых главных упомянем.
Почему тело усопшего старались сразу предать волнам? Потому, что плавать с мертвецом на борту – плохая примета. Когда для Нельсона после Трафальгара сделают «исключение», многие матросы, искренне любившие адмирала, считали, что такое путешествие ничем хорошим для них не кончится.
Выходить в море в пятницу, тем более 13-го, никак нельзя. А вот черная кошка, напротив, морякам не угроза. Нельзя убивать чаек и любую морскую птицу. В них, согласно древнему поверью, переселяются души моряков. Человек с глазами разного цвета на палубе – к беде. Уронить за борт швабру или ведро – очень плохо. По возможности – нужно как можно скорее их достать. Перечислять можно еще долго. Главное ведь не в том, что приметы были, а в том, что их старались соблюдать.
…В море пришел – в море уйдешь. Хоронили матросов просто. Зашивали в их собственный гамак-койку и – за борт. Последний стежок – прямо через нос. Для проверки. Были такие дезертиры, отчаянные. Хотели притвориться мертвыми и таким способом выбраться. Как же сильно стремились к «свободе»! Я и говорю – тяжела матросская жизнь…
Глава вторая
Офицеры и адмиралы
Можно, можно было и с нижней палубы попасть в офицерский состав. Правда – только в младший. Мичманы, капеллан, штурманы, хирурги, сублейтенанты… Много разного народа.
Только капеллан, судовой священник – всегда один. Должность хоть и уважаемая, но малопочетная. Потому-то Горацио Нельсон так сильно не хотел, чтобы его брат Уильям стал корабельным священником. Опасности – как у всех, а оклад очень маленький. Довольствие увеличили только в самом конце XVIII века. Желающих пойти на флот среди священнослужителей очень мало, так что долгое время «человек, отпускающий грехи» – роскошь, которую могли себе позволить только большие корабли.
Вот еще один интересный персонаж с, как правило, больших кораблей. Schoolmaster, «преподаватель». Человек, который сдавал специальный экзамен по математике и навигации, а потом этим предметам обучал мичманов. Некоторых, правда, приходилось еще и учить читать и писать.
Про мичманов я уже кое-что рассказывал, но многое нужно добавить. Ведь мичманы не только самая многочисленная часть младшего офицерского состава, это еще и своеобразная «кузница кадров». Как я уже и говорил, мичман скорее кандидат в офицеры. Но, при определенных обстоятельствах, уже может исполнять офицерские обязанности.
Совсем молоденькие мичманы, по сути – мальчишки, хоть и жили в отдельных мичманских каютах, но условия их жизни не сильно отличались от тех, которые были у простых матросов. И они были обязаны участвовать во всех корабельных работах. Но! Основное занятие мичманов – учеба. Учил их и преподаватель, и, в обязательном порядке, капитан. А капитаны-то – разные. Кто-то, как Нельсон, охотно занимался с мичманами, а кто-то – спустя рукава.
Меж тем все мичманы обязаны были сдать экзамен, то есть уровень их подготовки проверялся. Практику сдачи экзаменов (для мичманов и лейтенантов) ввели еще в 1677 году, что оказалось необычайно полезным делом. Кроме того, к моменту начала Наполеоновских войн, согласно правилам, для того, чтобы сдать экзамен на лейтенанта, мичман должен был отслужить на флоте не менее трех лет. Кстати, в случае провала на экзамене в следующий раз попытать счастья можно было только через полгода.
В любом случае мичманы – основной резерв подготовки офицерских кадров. Власть мальчишек-мичманов над старшими по возрасту и опыту матросами скорее номинальная. Но следить за выполнением команд они вполне могли, хотя на флоте существовало нечто вроде поговорки «Еще неизвестно, кто за кем следит».
Удивительный, конечно, у англичан был подход. «Суха теория…» Есть
