смогло преодолеть девять этажей вертикальной стены когда-то жилого дома. И охотятся, верно, только по ночам. Неудивительно же, что за день я так и не встретил ни одну такую особь.
Видимо, это и было первым испытанием, которое устроили для нас телевизионщики. Попробуйте разыскать припасы, когда по улице шастают такие вот твари.
А ещё нужно быть осторожным и не соваться в плохо освещенные места. Они ведь должны где-то пережидать день, раз бродят только по ночам.
Тварь рванулась ко мне, широко разводя руки в разные стороны. Ускоритель рефлексов сработал, и я успел отпрыгнуть в сторону, разминувшись с мутантом. Девушка наконец-то поднялась, но она пока что не боец: стоит, держится за горло и кашляет.
Нужно отвлечь тварь, пока эта принцесса не придет в себя. Только вот как, если эта жуть выглядит так, будто меня на части разорвать способна?
Я рванулся вперед, взмахнул топором, собираясь всадить его в тело твари, но наткнулся на оплеуху такой силы, что опрокинулся на битум крыши.
Ощущение было, словно меня не рукой ударили, а попали из чего-нибудь с таким нормальным калибром типа «семерки». Пистолет вылетел из руки, а вот топор я сумел удержать.
Зверь набросился на меня, но я что было сил толкнул его от себя обеими ногами. Нет, бесполезно, будто бетонную стену пытаюсь отбросить. Это ж сколько такая тварь весит, и как она при этом вообще лазает?
И тут я осознал, что меня пугает ещё сильнее. Мутант за все время нашей схватки не произвел ни звука. Ни рычания, ничего такого, он даже не дышал. Так это что ж получается, они все-таки дохлые и в кислороде не нуждаются? Или получают его из воздуха каким-то другим способом? Как те же лягушки, поверхностью своего тела?
Я успел попрощаться с жизнью, когда девушка, наконец, вступила в игру и вонзила клинок в спину твари. Почему она не попыталась отрубить ей голову, я не понял, но тут же нарвалась на удар уже левой рукой и снова упала на задницу.
Я, воспользовавшись передышкой, перекатился в сторону и рывком поднялся на ноги. Но мутант уже потерял ко мне интерес, рванулся к лежавшей на крыше девушке. Похоже, что нарушение целостности организма ему не понравилось. Они что, способны испытывать какие-то эмоции?
Я подскочил к твари, она резко обернулась ко мне и снова ударила меня лапой, но ускоритель рефлексов позволил мне уклониться. А потом я вбил лезвие топора в мясистый загривок мутанта. Выдернул и тут же ударил еще раз, прорубая позвоночник.
Повреждение мышц шеи. Повреждение позвоночника. Парализация тела.
Тварь обмякла и рухнула на девушку, погребая ее под собой. А я снова долбанул этого зверя топором, на этот раз по голове. И еще разок для верности.
Повреждение затылочной кости. Повреждение мозга. Прекращение жизнедеятельности.
Вы убили морфа. Получено 150 опыта. Получено 1000 кредитов.
Поздравляем. Вы — первый игрок, убивший самого опасного мутанта на нашем шоу. Ваша награда удваивается.
Поздравляем. Получен новый уровень. Доступно 3 очка способностей.
Так, это все потом. Распределением впопыхах заниматься — глупость, нужно спокойное место и достаточно времени.
Интересно, а никто больше на стрельбу сунуться не может? Или они поодиночке охотятся? Так-то, если подумать, зачем им в стаи сбиваться? Они ведь не спариваются, не размножаются. А чтобы до такой степени разожраться, да еще и поддерживать тушу энергией, целая куча мертвечины понадобится. Несколько трупов в полной, так сказать, комплекции.
Первым делом я набил магазин пистолета патронами, которые вылущил из запасного, неполного. Теперь на сколько-то еще хватит. А теперь надо девушку освободить, она ведь там задохнется сейчас.
Тварь оказалась очень тяжёлой, но не такой, как бугай. Видимо, все-таки другая ветка некроэволюции.
Я отвалил морфа в сторону и увидел почти задохнувшуюся под его телом девушку. Форма участника шоу на ее груди была разорвана ударом когтей и пропитана кровью, обнажилась небольшая, но симпатичная грудь. Да, наверное сейчас оператор ее ещё и крупным планом снимет на радость зрителям.
Недолго думая, я стащил с себя рюкзак и вытащил аптечку, которую тащил с собой еще с места высадки. Девушка расстегнула форменную куртку, я вытянул флакон дезинфицирующей жидкости, щедро полил ей грудь, а потом заложил сверху бинтом. Пока промывал рану, успел заметить татуировку: стилизованное изображение девчонки с розовыми волосами, которая плачет кровью. Где-то я такую уже видел.
— Ну и чего ты помогаешь? — вдруг спросила она. — Сперва чуть не убил, а теперь помогаешь.
— А ты чего меня не зарезала до сих пор? — вопросом на вопрос ответил я.
Не уверен, что дезинфицирующая жидкость сработает спустя тридцать пять лет после окончания срока годности, но это лучше, чем ничего. Хотя, наверное, в контейнере другая аптечка будет с большим количеством медикаментов. Какой-нибудь набор для спасательных операций.
К слову о лекарствах. Я ведь школьный медпункт не проверил, а там тоже что-то должно в наличии иметься. Нужно будет заглянуть.
— Ты не заразишься? — спросил я.
— А тебя это волнует? — она усмехнулась. — Не, не заражусь. Заражение только через кровь и слюну происходит, а он меня поцарапал. Заживет, просто обработать надо.
Ну и хорошо. Хотя, с другой стороны, чего тут хорошего? По уму, так мне убить ее нужно, а не помогать. А потом идти дальше, выживать, убивая всех на своем пути.
Но есть тут какая-то проблема. В бою убить могу. Вот так вот просто свернуть шею — уже нет.
Возможно, что дело в моем прошлом.
— Интересная у тебя татуировка, — сказал я. — И где-то я ее уже видел.
— Знак нашей банды, — ответила она. — Я из «Кровавых». Слышал что-нибудь о нас?
О да, не только слышал, но и встречался. В самом начале своей жизни наемника Новой Москвы.
«Кровавые» — одна из банд, состоявшая исключительно из женщин. Причем, в большинстве своем красивых. Они решали вопросы, но потом их нагнули, и все что осталось — это открыть бордели и работать там. И я даже в одном из таких борделей был.
— Слышал, — кивнул я. — И как сюда попала?
— Тройное убийство, — ответила она. — Тридцать лет тюрьмы. Отмотала два, предложили поучаствовать в шоу. Согласилась. А ты?
— А я Молодой, — ответил я, доставая из аптечки послеоперационный пластырь со специальным полимерным гелем, залепляющим раны. — Слышала?
— Конечно, про тебя все слышали, — кивнула она. — Большое дело сделал. Только ты не похож что-то на того, которого по телевизору показывали.
— Пластика, — пояснил я, наклеил пластырь ей на грудь. — Я же прятался год. Потом повязали.
— Год — это долго ещё, — она тут же принялась застегивать порванную куртку. Черт, а она ведь в крови вся. А твари наверняка на нее наводятся.
Ну ладно, поживем — увидим. Мне-то какое дело?
— Пошли, посмотрим, что нам там досталось.
Она встала с битума крыши и двинулась в сторону контейнера.
Крышку его она откинуть успела, а вот достать что-то уже нет. Я подошёл вместе с ней, наклонился, снял наружную панель, которая должна была защитить содержимое от дождя и солнца.
Вещи оказались надежно упакованы, так, будто их сбрасывали с «летуна». Все на своем месте, пристегнуто ремнями и в пазах. На верхнем месте лежал длинный сверток из полимерной пленки. Я взялся за него, вскрыл и скоро вытащил наружу дробовик.
Повернулся в сторону крыши, на мгновение почувствовав себя неуютно. Вот сейчас девчонка эта рубанет меня клинком из-за плеча и голову снесет. С другой стороны, я наверняка услышу щелчок, с которым они выходят из пазов.
Дернул на себя цевье, спустил курок. Оружие сухо щелкнуло. Классная штука, в самый раз для того, чтобы тварей отстреливать. Да и, наверное, морфа такого же можно так картечью нашпиговать, что откинется даже он.
Посмотрел на маркировку. MP-382, что-то явно новенькое. Однако, расщедрились пиджаки, не стали древнее говно пихать.
Но при этом с сюрпризом подарок. Грохать эта штука должна так, что весь район к тебе побежит, чтобы сожрать. Нет, если умеешь быстро двигаться и вести при этом огонь, то еще ничего. А в другом случае могут проблемы возникнуть.
— Понравилась пушка? — услышал я за спиной голос.
— Да, — кивнул я, разворачиваясь. — Ничего такая.
Девчонка уже крутила в руках пистолет, ПЛК-м. Но держала его она, откровенно говоря, словно в первый раз. Да еще и палец на спуск положила. А если учесть, что крутила им в разные стороны, наводя и на меня, то я сразу же почувствовал себя очень
