Книга Хроники Абсурда - Александр Райн

– Ага, щаз-з! – прочавкала Оля. – Оказывается, его школьный друг Вася из алкогольной комы вышел, в которой пробыл последние десять лет! А теперь приглашает нас всех отпраздновать это событие у него в деревне, на озере, где он в прошлый раз в эту самую кому и впал. Проклятое место. Оно в честь какого-то утопленника названо.

– Ужас какой! А ты что, отказалась?

– Хотела! Так ведь он сразу с козырей зашёл. У тебя, говорит, два платья с прошлого лета не ношены, мол, случая не было, а тут как раз выдался. А ещё завтра в обувном скидки, можно будет присмотреть что-то для похода.

– А ты?

– Я себе такие туфли присмотрела!

– Так ведь в туфлях на природу не поедешь!

– Если он мне их купит, я готова в них на Джомолунгму лезть!

– И всё-таки, Оль, ты молодец! Настоящая героиня!

– Шпасибо, – снова прочавкала женщина.

– А чего ты там всё время жуешь?

– Отъедаюсь перед поездкой. Муж сказал, что в походе сам готовить будет, мол, картошка в золе, рыба с озера, щи щавельные, чай на смородине.

– Разве это плохо? Всё натуральное…

– Натуральное здесь только одно – нае… прошу прощения, враньё. Они с Васей этим, коматозником, уже с вечера обсуждать начали, сколько литров «чая» будут брать, а значит, кроме золы и щавеля нам там ждать нечего, вот и приходится про запас есть.

– А дети-то хоть рады?

– А нет у меня больше детей.

– Это как?

– Они, узнав, что на природах Wi-Fi отсутствует, сразу объявили себя сиротами и сказали, что формально это будет считаться похищением.

– Ох, Олька, мне тебя искренне жаль!

– Спасибо, родная. Запиши на всякий случай координаты деревни и озера. Если до понедельника не вернусь, вызывай спасателей.

– Пишу.

– Жуковка, озеро Павла Агафонова. По первым буквам тоже находит.

Анализ судьбы

Через иголку Елены Донатовны прошла бо́льшая часть города. Самая опытная лаборантка роддома одинаково держала за пятку и будущего сурового губернатора и мягкотелого дворника. И кто из них кричал громче при заборе крови, знала лишь она. Её причудливые и смешные песни слышали тысячи, но никто, конечно, этого не помнит. Зато все помнят её предсказания.

Пальцы ног не врали, как и тембр голоса. Анализы, конечно, говорили о многом, но личное прикосновение к ребёнку – гораздо больше. Донатовна только подойдёт, только взглянет, возьмёт в свою морщинистую сухую ладошку крохотную конечность, и картинка будущего уже вырисовывается в её голове. Потом укол, плач, реакция на голос, песня… Эта цепочка помогала понять лаборантке, какой путь предстоит человеку, и её предсказания всегда были точны, словно весы в аптеке.

Перед медсёстрами и мамочками лежали обычные невинные белые листы бумаги, которые пока только спят, едят и плачут. Перед Донатовной же лежали сердитые прокуроры, энергичные продавцы, веселые аниматоры, олимпийские чемпионы, вечно уставшие крановщики и даже будущие коллеги. Она всех любила и со всеми вела себя совершенно профессионально: укол, песня, предсказание, следующий.

Мамочки ждали её вердикта, как списка поступивших на факультет. И, лежа на сохранении, только и вели разговоры о первом заборе крови.

Все дети были для Елены Донатовны родными и чужими одновременно. Все, кроме одного. Этот мальчуган её сильно удивил. Донатовна на минутку даже подумала, что кто-то ошибся и дал неправильную карточку, а перед ней лежит девочка. Те обычно только взвизгнут и всё, а мальчишки все как один орут, пока им песню не споёшь от начала до конца. Этот же только поморщился, словно готов был стерпеть всё на свете. Ещё её поразил взгляд: такой спокойный и мудрый, словно младенец уже жизнь прожил. Да и сам малыш притягивал к себе, был таким светленьким, что буквально источал внутреннее тепло и силу. Лаборантка потрогала пятку, затем пальцы… И ничего – словно от неё что-то скрывают. Тогда она начала разговаривать с ним, спрашивать о его будущем. И как только малыш открыл рот, всё встало на свои места.

– Где его мать?! – металлическим голосом спросила Донатовна, выйдя в коридор и протягивая карточку.

– В десятой, – удивлённо ответила медсестра, впервые видевшая лаборантку такой встревоженной.

Словно тараном она вышибла дверь и залетела в палату, нарушив тихий час.

– Значит, это ты! – смотрела огненным взглядом она на молодую девчонку, которой не было и восемнадцати лет.

– Что – я? – испугано спросила та.

– Бессовестная ты, вот что!

– Почему вы на меня кричите?!

– Кто отец мальчика?! Звони ему, я хочу с ним увидеться, – словно не замечая вопроса, продолжила Елена Донатовна.

Девчонка молчала, стыдливо опустив взгляд.

– Не знаешь, значит?! Ох уж эти мне малолетки со своими взрослыми желаниями! Спасибо хоть не аборт!

Все в палате молчали, боясь сказать хоть слово. Авторитет лаборантки был слишком силён, и это её странное появление не сулило ничего хорошего.

– Пошли, разговор есть!

– Но я же только…

– Вставай, кому говорю, иначе силой заставлю.

Пришлось повиноваться. Девушка выходила из палаты как на расстрел, сопровождаемая сочувствующими взглядами.

Они уселись на кушетке в коридоре.

– Значит так, слушай внимательно, повторять не стану, – начала женщина суровым учительским голосом.

– Сын твой – прекрасный мальчик, и он должен таким остаться, ты меня поняла?

– А что случилось-то?

– Не важно! Раз родила, будь добра, занимайся им. Следи за учебой, за тем, как во дворе себя ведёт с другими детьми, что любит, а главное – о чём рассказывает и к чему стремится. Не дави на него, но направляй. Пусть спортом займётся, в музыкальную школу пойдёт, но не под страхом наказания, а так, чтобы сам захотел. Если какая помощь будет нужна, любая – деньги или присмотр – обращайся! Чем смогу, как говорится. Только не запускай, ясно?

– Да что вы меня пугаете, в самом деле?! Я знаю, что вы будущее предсказываете, и хочу знать, что с моим сыном! А иначе катитесь вы со своими советами…

– Убийцей он станет! – буркнула Донатовна и отвернулась.

Губы у девушки задрожали:

– Как это – убийцей?

– А вот так! Не знаю, что там у вас за наследственность, но этого парня мы не пустим по наклонной! Договорились?

Шокированная таким заявлением девушка коротко кивнула и расплакалась.

Донатовна немного успокоилась. Поняв, что слегка переборщила, обняла девушку и погладила по голове.

– Всё будет хорошо, главное – не бросай его! И я вас не брошу.

Собственные дети лаборантки уже давно выросли и переехали в другие города, а навещали её лишь по праздникам вместе с внуками. А вот Артёмка стал для неё чуть ли не новой жизнью. Она постоянно поддерживала связь с матерью и знала о нём всё: где живёт, в какие секции ходит, на какие оценки учится. Она даже несколько раз приходила на родительское собрание, когда маму Артёма вызывали срочно на работу.

Елена Донатовна всегда помогала деньгами и дарила подарки на день рождения, водила Артёма на футбол, покупала ему форму. Бабушка с дедушкой тоже оказались не промах, и общими усилиями ребёнку было обеспечено