Я пораженно хлопала выгоревшими ресницами. Теперь ясно, почему пилот отпрыгнул от меня в ужасе.
Глаза изменились. Были голубыми, прозрачно-льдистыми, а стали синими. Нет, не такими яркими, как у чистокровных рорцев, а значительно темнее. Цвета полуденного неба Великой пустыни или ультрамариновых огней на маяках храма Солнца. Нечеловеческими…
Сглотнув, подкралась обратно к зеркалу, прижалась к прохладной поверхности лбом и долго всматривалась в прожилки радужки, в ее причудливый узор.
Вот он, след пустыни во мне. Боги, кто я теперь? И что… все это значит?
Внезапно в дверь постучали.
Кого-то принесло по мою душу?
Постучали настойчивее. Нехотя отлипнув от собственного отражения, я отправилась отворять. В проеме обнаружились двое громил в масках, дежуривших на моем этаже.
– Вас желают видеть, – пробурчал один из них. – Немедленно. Приказ командующего.
Хм, ну раз командующего… Вышла в коридор и проследовала за своими сопровождающими.
Вели меня сначала по галерее, затем по лестнице через внутренний двор, и наконец мы оказались в огромном приемном зале, забитом легионерами и стражей под завязку. Когда особо охраняемые врата в помещение для совещаний распахнулись, взгляды большинства присутствующих важных персон скрестились на мне. Расправив плечи, я переступила порог.
Люго Шамраг что-то увлеченно вещал, но, завидев меня, споткнулся на полуслове, его челюсть отпала от изумления. Массивный жутковатый воленстирец с протезом вместо руки оценивающе зыркнул на меня и отвернулся. А вот Повелитель Огня, подпиравший красным эполетом колонну, нагло и по-свойски рассматривал мое преображение. Дэш же молча указал на кресло рядом с собой, к которому я и прошла.
– Дальше, – расположившийся за полукруглым столом Тир поторопил одноглазого генерала, мое появление полностью проигнорировав.
Оказывается, Шамраг докладывал о деталях покушения на младшего царевича. Теракт случился в столичном амфитеатре. Жар-птичка пробралась под ложу монаршего отпрыска в бельэтаж и там взорвала себя боевым регесторским артефактом. В результате происшествия почти тридцать человек пострадали и находятся в больницах, погибло более десятка случайных зрителей, в том числе какой-то знатный сановник из царского сената, находившийся в амфитеатре с супругой, тремя азаари и двумя стражами безопасности. Самому же младшему сыну Тамико несказанно повезло – его пассия заскучала и возжелала покинуть мероприятие за несколько минут до взрыва.
Распинаясь, генерал с подозрением косился на меня. Да, я и сама не в курсе, зачем меня пригласили. Показать, на какие зверства способны жар-птички? Так я и не вхожу в число их поклонниц, во всяком случае с тех пор, как сама едва не погибла в давке у дворца. А та пассия, если я правильно понимаю, вообще Нилья.
Поэтому Шамрага я слушала вполуха, еще и Повелитель Огня отвлекал, продолжая бессовестно пялиться на меня и улыбаться. Впрочем, смотрел он вежливо, абсолютно не похабно, с сугубо научным интересом. Могущественный воленстирский маг ощущал мой возросший потенциал и приглядывался, как к диковинному экспонату в музее, а еще… безмолвно поздравлял. Спасибо, конечно, но… Дай-ка я тоже на тебя полюбуюсь.
Моргнув, переключилась на тонкий диапазон и сразу нахмурилась. Я, конечно, не поисковик и не спец по снятию отпечатков энергетических тел, но это слепящее сияние мне кое-кого напомнило. Точно напомнило. Господин Од-Хаар следил за сменой выражения моего лица, тихонько посмеиваясь. Будем знакомы, читалось в лукавых глазах. Снова. Без масок.
– Джалл?
Играя в гляделки, весельчак тем не менее нить беседы не упустил.
– Да, генерал. Пожар погасили силами стражей огня, тела кремировали. У погибшего на иждивении находились два несовершеннолетних племянника. Один весьма перспективный, но я готов взять опеку над обоими.
Тир не ответил, потому что Шамраг не выдержал и перебил Повелителя Огня вопросом:
– При всем моем уважении, командующий, что она здесь делает?
Отличный вопрос. Я выжидающе уставилась на мистера Блестящая Голова. Зачем позвал? Опять коварство замыслил?
Хозяин дворца перевел непроницаемый взор с Шамрага на меня и обратно, расслабленно откинулся в кресле, а затем, не произнеся ни слова, достал отнятые у меня серпы и водрузил их на стол.
Тишина напряженно зазвенела. Я вся подобралась.
Провокация?
Когда генерал армии увидел ритуальное оружие, его ноздри пугающе раздулись. Мощная фигура резко развернулась. Жадный, помутневший от гнева взгляд я встретила смело, не дрогнула, хотя и не ожидала, что уравновешенный, рассудительный Шамраг способен в считаные секунды так остервенеть. Вот теперь передо мной действительно предстал настоящий монстр! И да, я верила, в таком состоянии он не просто казнил девиц на месте за когти, он наверняка им собственноручно шеи ломал.
Я отсчитывала удары сердца, пока вояка соображал, зачем тут я и почему здесь серпы.
Кстати, ответ на первый вопрос я уже нашла.
Занятный у командующего способ доносить до подчиненных неприятные сведения.
– Твои? – угрожающе рыкнул Шамраг.
Ну уж нет, не позволю великому манипулятору остаться в стороне. Вздернув подбородок, с упорством самоубийцы подтвердила:
– Мои. – И стрельнула глазками в Тира, успев заметить, как на его щеках мелькнули ямочки.
– Только по праву поединка, – бесстрастно возвестил командующий.
Седовласый воитель замер. Он уже был готов перепрыгнуть через стол, подскочить ко мне, покарать. Но… одна фраза – и монстр сдулся. Как проколотый спицей воздушный шарик. Пух… И все.
И снова повисла гнетущая тишина, отравленная молчаливым сожалением легионеров. Каждый из них смотрел куда угодно, но не на Шамрага. Повелитель Огня взирал в окно, незнакомый мужик хмурился, уставившись на свой протез, Дэш с похоронной задумчивостью изучал текстуру мрамора на полу, а Тир с самым отстраненным видом просто ждал. Все всё понимали.
– По праву поединка… – потерянным эхом повторил генерал, взял один из серпов, поднес к носу, понюхал.
Мне тоже захотелось куда-нибудь деться. Не так, совсем не так я представляла себе момент, когда негодяй узнает, к кому примкнула его любимая игрушка. Сейчас же я смотрела, как смуглый кулак сжимает лезвие, как тяжелыми каплями плюхается на светлый стол кровь. Шлеп-шлеп… Надо быть слепой идиоткой, чтобы заподозрить в нем насильника. В нем?! Насильника?! Да ладно…
– Эдварда? – Он снова посмотрел на меня, душу царапнуло чужой болью.
Слова застряли в горле, но ему вербальные подтверждения не требовались, Шамраг считал их с моего лица и сразу постарел еще лет на десять.
– Эдварда.
Наверное, это больно – узнать, что твоя любимая заодно с врагом.
