Книга Куда ведут все карты - Дарья Кей

— И ты-ы?

— Отказалась, конечно! Я не хочу иметь связи с полицией, Агги! И тем более со стервятником-эмпатом!

— Ой да ладно. Много кто бы очень хотел с этим «стервятником-эмпатом» связь иметь.

И она зарделась, поспешно схватила кисточку и обмакнула в лак, пытаясь создать видимость работы, понимая, что сболтнула лишнего.

— О боже, это можно было пережить ещё в школе! — фыркнула Лиз.

— Именно. Как и твою нелюбовь к эмпатам и прочему, — сказала Агата. — Надела амулет — и вперёд! Профессор не стал бы советовать инспектору королевской полиции кого ни попадя, Лиззи. Ты, может, шанс всей жизни упускаешь.

Лиз скривилась. Да уж, шанс! Может, она и была бы полезна, по какому бы делу к ним ни обращались, но соглашаться на сотрудничество с эмпатом — как самолично давать на себя компромат! Ей не нужны были проблемы. Она всего лишь хотела порешать загадки для себя, сохранить этот кусочек настоящей работы, исторический след, наскоро по памяти зарисованный на жёлтом альбомном листе.

В тишине трель телефона заставила подскочить. «Я возьму!» — крикнула Пэтти, и её торопливые шаги побежали вниз по лестнице.

— Угу, угу, — говорила она, а потом крикнула: — Мисс Уэлфри, вас к телефону!

Лиз и Агата встревоженно переглянулись. За два года почти никто не узнал, где Лиз на самом деле живёт. Во всех документах она указывала несуществующие адреса, давала номер телефона кафедры, и только профессор Истбург знал, как с ней связаться. Но он наверняка дождался бы завтра…

— Кто там? — дрогнувшим голосом спросила Лиз.

— Не знаю, мисс, но сказали, что срочно. Это из полиции. По поводу карты.

Лиз вытаращилась в пустоту. Её начало трясти.

— Пэтти, повесь трубку! — крикнула Агата. — Перезвонят — скажи, что ошиблись номером. — А сама бросилась к Лиз, нервно заламывающей пальцы и бегающей взглядом по всей гостиной. — Что случилось?

— Агги… Я… Я… Где в доме самое надёжное место, чтобы что-то спрятать?

Агата вытаращила на неё свои карие глаза. Тканевая маска, не выдержав, начала отклеиваться.

— Лиз! Неужели ты что-то украла с раскопок⁈ Поэтому ты не хочешь работать с полицией? Я ведь тебе говорила…

— Агги, успокойся! — воскликнула Лиз. — Ничего я не крала. Но, возможно, сделала кое-что похуже… Я… карту срисовала. Ну, ту, что потом похитили…

— О мой бог! — Агата прижала руки к груди и осела на мягкий ковёр. Её шикарный халат сиреневым озером растёкся вокруг неё. — Как?.. Они ведь ищут её сейчас. А у тебя копия. Буквально!

— Я знаю! Майкл говорит, что стоит им сказать, но… Но ведь это странно, правда? То, что она у меня есть. Что они вообще подумают? Зачем я её нарисовала? Чтобы заняться поисками той реликвии самостоятельно?

— А ты не хотела? — прищурилась Агата.

— Ну… — Лиз подняла глаза к потолку. — Не сейчас. У меня ведь нет денег на команду. Я думала, может, через пару-тройку лет, когда закончу универ, если, конечно, стервятники не доберутся раньше. Тем более у меня не точная копия. Я забыла пару каких-то элементов, и теперь ничего не получается понять.

— Ладно. — Агата поднялась, собралась и заходила туда-сюда. Халат разлетался за ней прекрасным облаком. Лиз следила за подругой напряжённым взглядом. — Мы сейчас всё придумаем, всё решим. Вдруг они вообще звонили не поэтому? Ты ведь говоришь, что Уильям уже пытался тебе что-то предложить. Он мог просто попробовать ещё раз. У него достаточно связей, чтобы узнать, где ты на самом деле живёшь.

Лиз скрестила руки на груди, сжимаясь в кресле. Агата говорила разумные вещи, но верить в это получалось сложно. В её голове, полной сомнений и подозрений, звонок на телефон Агаты не мог значить ничего хорошего. Не стал бы этот Уильям звонить, чтобы просто её куда-то пригласить. Сдалась она ему, археолог-недоучка. Он наверняка бы о ней забыл, не случись чего важного и чрезвычайного.

Но Агата настояла на том, чтобы Лиз перестала дуться и накручивать себя.

— Этим ты всё равно ничему не поможешь, — сказала она. — Плыви по течению и действуй по ситуации, как обычно. А если что-то будет нужно, я попробую помочь. Не знаю пока как, конечно, но обязательно. Ты ведь знаешь.

— Знаю, Агги, — улыбнулась Лиз, смущённо поджимая губы.

Агата широко улыбнулась и, пританцовывая, пошла к выходу из гостиной.

— Пойдём со мной, Лиззи, — нараспев позвала она. — Поможешь мне завязывать ленточки. Хочу к вечеру шикарные кудри!

И взмахнула шикарной огненной гривой.

Агата умела делать из их вечеров настоящие уютные девичники. В общежитии их женской гимназии половина курса могла ночью перед выходным собраться у неё в комнате, потому что именно там, казалось, теплее и веселее всего. Девушки зажигали свечи и гирлянды, приносили свои одеяла, пледы и подушки, чтобы сгрудить их на четырёх узких кроватях и на полу между. От травяных чаёв в переносных чайниках и палочек с благовониями в комнате стоял пряный аромат, не выветривающийся все выходные. В середине комнаты, как на алтаре, на отодвинутой от кровати тумбе грудилась вся найденная у пришедших веселиться косметика. И до поздней ночи, пока все уже не валились с ног и не засыпали, привалившись друг к дружке, девушки смеялись, крася друг друга, заплетая и расчёсывая волосы, рассказывая страшилки и, наоборот, ужасно романтические истории, от которых хотелось только томно вздыхать. Делились секретами и гадали на мальчишек. Костлявая девица Марго, которую иначе как ведьмой никто не называл, потому что у неё было амулетов ещё больше, чем у Лиз, и часть из них выглядела довольно пугающе, лет в шестнадцать стала утверждать, что у неё открылся дар предвидения и все её предсказания сбываются. Она каждый девичник собирала вокруг себя однокурсниц, желающих узнать свою судьбу. Так Мередит предсказали, что она станет старостой, Кэтрин — что встретит любовь всей жизни на выпускном, а глупенькая, но очень старательная Джейн обязательно получит четвёрку за годовой срез.

Им всем было весело, спокойно, и даже строгие комендантши закрывали глаза на то, как ученицы выскальзывают из своих кроватей и вереницами тянутся в чужую комнату, откуда могли выйти только к завтраку; что с кухни пропадают чайники, заварники и кружки, а с ужина девушки уносят в салфетках и платках подозрительно много пряников, пирогов и бутербродов. В такие дни ученицы были дружны и едины, как никогда.

И сейчас, когда их было всего двое, а они всё так же в полутьме, тёплой от свечей и гирлянд-звёзд, сидели с кружками горячего чая и ухаживали друг за