А как тут не лезть? Слышу ведь голос Мии!
Отпираю дверь, пробираюсь коридорами к просторному светлому холлу и становлюсь в тень от массивной лакированной лестницы. Мию пока не вижу, зато Оля и её гость стоят, как король с королевой.
То же мне царская чета. Тьфу! Трёкнутые на всю голову!
— Вздумаешь отсидеться в библиотеке, расскажу всё Елене Прекрасной… — Осматривая свои ноготки, начала шантажировать Ольга.
— Что всё? — Голос донесся с лестничных ступенек, и я враз смекнула, где сама Мия.
— Как Эндшпиль тебе жизнь малюет, а ты все его грешки обеляешь да мамочке врёшь!
— Оля, зачем тебе я? Не мешаю, не трогаю, никак не задеваю вас.
Мия пыталась договориться с сестрой, но та упёрлась, как баран.
Ой, этой фифе что в голову взбредет, так хоть на гильотину, хоть на плаху. Совсем уросливая ещё, а папка всё по головке гладит да никак вытравить чушь из неё не возьмётся! Не замечает, как за дочуркой любимой черти табуном ходят.
— Я тебе встречу с любимым организовала, а ты вон какая… неблагодарная. — И капризный взгляд на гостя. — Посмотри, с кем я живу!
Ой, актриса. Актрисулька с погорелого театра — больше не дать!!!
Даже меня зло взяло. Но стою, не шелохнусь. С неё станется, потом недостачу на кухне на маму мою повесит, в уши папочке водичку нальёт и усё. Ищите нового работодателя, даже рекомендательное не заслужили.
— Да, тебе не позавидуешь, Оль. — Откликнулся гость.
А на лестнице послышались шаги. Видимо, Мия решила всё-таки подняться. Но кто бы ей дал.
— Пойди-ка спусти, туртушку. Слов не понимает она. — Ольга махнула гостю рукой, показывая на лестницу и соответственно на Мию.
Шаги замерли.
А гость обернулся на Олю.
— Туртушка? — Вырвалось у него.
— Серьёзно? — Удивленный возглас Мии.
Я не вижу её, но по голосу понимаю, что она чуть напугана. Ещё бы, парень уже на первой ступеньке стоял да с такой многообещающей улыбкой, что я чуть не поперхнулась.
Что за фрукт такой, гость наш?!
Но Оля не обращает внимание на вопрос гостя, она уже зашла на кухню и не следит, как выполняется её «приказ». А парень ведь реально пошёл выполнять. Так и хотелось отчикошить, руки чесались.
— Не смей трогать меня! — Сказала Мия.
Она действительно никому не позволяет дотрагиваться до себя. Все объятия, рукопожатия, даже легкие касания вызывают панику. Хотя после той ситуации, которая случилась в старой школе, вообще не удивительно.
Какой-то идиот тогда опозорил девчонку, да и Оленька маслица в огонь подливала, мама не горюй. На прошлой квартире, хоть она и двухэтажная была, слышимость отменная. Оля Мию и грязной, и чумазой, и как только не называла. До сих пор иногда замарашкой зовёт.
— Сама тогда спускайся и подваливай на кухню, туртушка! Так тебя, оказывается нужно звать, не Бжижик и не Мияги, да?
Но гость не шагнул дальше первой ступеньки, а развернулся и направился за Ольгой. Ответа не ждал. О, Господи, сколько прозвищ напридумывали с этой Мегерой!
Что-то мне подсказывало, что Мия ни в какую библиотеку не пойдет.
Конечно, столько лет по собственному дому ходит тенью, лишний раз замеченной быть боится, чтоб мать не расстроить. А теперь и вовсе…
Я прошмыгнула в подсобку, которая соседствует с кухней-столовой. Подслушивать не хорошо, подсматривать — тоже. Но я покаюсь когда-нибудь потом. Сейчас чувствовала, что должна быть за кулисами. А то наворотят делов эти мелкие интриганы и наглецы.
К счастью, дверь из кухни в нашу подсобку, где храним все запасы съестного, была открыта.
Я присела на корточки и прилипла к дверному косяку. Видеть меня никто бы не увидел, для этого стоило бы обогнуть разделочный стол.
— Ты с ней слишком жестока. Я только один раз в нашей переписке обозвал её туртушкой. Ты теперь так называешь? — Начал гость.
— Ой, Туз, брось, а. Это Мия у нас считает жестокими тех, кто чуть тверже буханки хлеба. Думаешь, что-то поменялось? Мне понравилось, вот и называю! Что мне с ней нянькаться твоим «Бжижик»?
— А впрочем… называй, как хочешь! Я, пожалуй, всё-таки понянькаюсь… — Последние его слова я едва услышала, будто сам себе сказал. Под нос пробубнил.
— Ой, спасибо, милостивый государь, а я-то будто спрашивать тебя буду! Говорю, понравилось!
— Как она в целом? — Вернулся гость к теме «Мия».
— Цветет и пахнет! Что с ней станет, Ами? Чёт ты поплыл. Эй, приём, ты не для этого в наш элитный переводился! Кстати, кто тебя так разукрасил? — Ольга коснулась лица Амира, но потом быстро одёрнула руку.
— Месть… Да-да… — Пауза, а потом вспомнил про вопрос. — Да так, встретили недавно меня однокласснички, попытались объяснить правила поведения в вашем элитном. Ха-ха! — Рассмеялся диким смехом. — И во что ты меня втянула?
— Можно подумать, я тебя заставляю! — Ольга фыркнула и куда-то отошла. Мне было не видно, но я почувствовала, что она где-то около разделочного стола.
Такой откровенный разговор у этих двоих, что я чуть с корточек не свалилась. Рука коснулась чего-то твердого, и я вспомнила, что в кармане у меня телефон.
Точно!
Достаю его быстро и открываю камеру, чтобы всё заснять на видео. Тут даже диктофон не подойдёт. Такие страсти!
Выползаю из подсобки. Гуськом подныриваю под столешницу, благо у стола есть стенки, как у любого фешенебельного кухонного гарнитура, они не дадут меня заметить.
Одной рукой придерживая телефон, выдвигаю его на полу так, чтобы было видно говорящих. Лишь бы не заметили! Ох, тогда несдобровать мне!
— Нет, Оля. Не заставляешь. Я сам так хотел! — После паузы продолжает парень.
— Конечно, Амирка. Главное помни это и не забывай! Я на твоей стороне, ты же знаешь. Кто бы тебе тогда помог полное видео раздобыть, если бы не я? — Ольга похлопала гостя по плечу. Наверное, в знак «особого расположения».
И я понимаю, что за фрукт наш гость. Ами… Туз. Ну конечно! Это тот, из-за которого сестры школу поменяли.
Ох, ничего себе! Ему же дорога в дом Багировых заказана. Если Елена или Леонид узнают… Да, Ольга, с огнём играешь, у Елены Прекрасной график-то свободный, приехать может в любую минуту.
— Помню, Оля. Выручила тогда, спасибо ещё раз. Если бы не ты…
— Ладно, благодарностей было достаточно, я не на них нарывалась. — Оборвала она гостя. — Лучше скажи по-чесноку, видео хранишь? Пересматриваешь?
— Нет, удалил. Сразу же, как вышвырнул твой папаня.
— Эй, полегче! На отца не гони!
— Ну да, он же любимую дочь защищал… — Язвительный выпад гостя разозлил Ольгу.
