к отцу!
Я сглотнул, указывая себе за спину.
— Тоже рад тому, что нам на север, в поля. Но может… Для разведки к слетаем гостинице? Дадим кружок по краю города? Что там вообще делается?..
— Пешком иди куда хочешь! — отразила она. — Этот дым говорит, что ехать туда опасно.
— Кружок по ближайшей улице! — уточнил я.
Грейс поворочалась в кресле от неудовольствия и дискомфорта.
— Вот садись за руль и сам езжай.
— Но ты водишь в разы лучше меня.
Грейс энергично раскинула руки в стороны.
— Я не робот! В этом костюме даже педалей не чувствую! Пробитые шины на автодокачке! Стресс! В таких условиях десять метров проехать и то достижение!
Грейс возмущалась, но руль мне не уступала.
— В записке сказано о биологической угрозе, — произнёс я с тревогой, — а в городе как будто идут боевые действия. Что тут творится-то?!
Грейс без лишних слов ударила по газам…
Дом Молблана, точнее особняк, находился неподалеку от научного центра. Ехать к нему напрямик в северном направлении — несколько миль от города. Жил профессор в просторном доме, огороженном белым заборчиком, среди тех живописных полей, великолепием которых мы с Грейс любовались недавно в мире будущего. Но поехали мы всё-таки в противоположную сторону. В город.
Неприветливо встретил нас, казалось бы, привычный мир.
Поднимавшиеся отовсюду клубы чёрного дыма значительно ухудшали видимость. Однако строений, объятых огнём, мы не видели. Здания как здания, без следов разрушений. Откуда столько дыма?
Улицы были пустынны. Машины, сбитые в кучи на обочинах, как будто были вытолканы туда бронетехникой в качестве принудительной расчистки дороги на проспекте. Проспект — тот, который в будущем провалится под землю и засыплет линию метрополитена. Некоторые автомобили дымились. Проехали мы так несколько кварталов до гостиницы. На пути не попалось ни одной живой души, ни одной встречной машины. Дворники своими гипнотическими покачиваниями счищали липшие к стеклу частицы светлого пепла.
Грейс остановила внедорожник перед гостиницей, сверкающей под светом солнца, словно исполинский изумруд. Окна через дымовую завесу сверкали солнечными бликами.
— Даже не верится! — высказалась Грейс, не сдержав эмоций. — Минут сорок назад я видела эту же гостиницу, выпотрошенную временем так, как рыбак выпотрошил бы рыбёшку к обеду!..
Я погладил её руку, которая лежала на руле.
— Проедем дальше!
Площадь за проспектом…
Здесь нашим взорам открылась картина, мягко говоря, не совсем ожидаемая. Вся площадь была обнесена высоким забором из колючей проволоки. Внутри огороженной территории раскинулись сотни белых шатров и палаток. Вздувались они на ветру подобно парусам. По периметру выстроились десятки белоснежных фургонов с эмблемами ООН, ЕС, ВОЗ и красного креста. Висевший на колючей проволоке знак биологической опасности покачивался ветерком.
— Карантин? — ужаснулась Грейс. — Эпидемия?! Пандемия!
Я высунул (защищённую плотной перчаткой) руку из машины, чтобы провести пальцем по лобовому стеклу. Оно темнело от оседающих на него частиц пыли, сажи и светлого пепла. Я показал Грейс серое пятнышко на кончике пальца.
— Боюсь, я понял, что тут горит!
Грейс в напряжении схватила руль так крепко, будто он мог от неё сбежать.
— Не хочу в это верить! — в смятении бросила она.
— Поддай-ка газу туда! — попросил я. — Напрямик!
— В лагерь?!
— Да. Там ворота хлипкие. Сами отлетят. Осмотримся внутри.
— Ты в своём уме?! — воспротивилась Грейс. — Нельзя же так!
Я в эти мгновения воображал, как в размеренное течение обычной городской жизни внезапно вторгается заражение каким-то опасным вирусом или бактерией. Эпидемия набирает угрожающие темпы. Местные жители, разумеется, сразу же указывают на исследовательский центр ди си эй как на потенциальный источник заражения. Откуда ещё заразе взяться в наших краях? И невдомёк им, что работающие там физики не занимаются биологическими образцами. Так народный гнев записывает энерджи в главные злодеи. Зараза опасна! Ужасы пандемии нарастают! Разъярённые горожане с каждым днём всё агрессивнее. Вот они уже стремятся проникнуть на территорию исследовательского центра в желании наказать виновников. И однажды они порываются внутрь. Начинается стрельба. В ход идут коктейли Молотова. Парни из ЧВК крутые, но воевать с разъярённым городом… После разгрома, обитель зла разрисовывают мерзкими, жуткими тематическими картинками граффити… Вот так совпадение!
— Хватит! — Так я пресёк поток собственных мыслей. — Грейс! Погнали к твоему отцу!..
Между тем дверца одного из ближайших шатров зашевелилась. Оттуда вышли люди в белых герметичных комбинезонах. Это были облегченные, белые версии наших костюмов. Шестеро человек. Они о чем-то оживленно беседовали, жестикулируя. Спешили.
Грейс выскочила из машины, а следом за ней и я. Мы закричали, замахали руками, привлекая к себе внимание. Заметив нас, эти люди открыли ворота. Вышли из лагеря. Окружили нас кольцом и о чем-то спросили, но ни я, ни Грейс, их слов не разобрали. Один жестами указал на голову и переговорное устройство, которого при нас всё равно не было. Другой человек похлопал по эмблеме на плече Грейс. Двенадцать жёлтых пятиконечных звёзд, формирующих собой круг на синем фоне. Символ ЕС был нанесён на наши защитные костюмы, которые, я даже не знаю, где достал Молблан.
— Вы наблюдатели от Евросоюза?! — громко спросил незнакомец.
Грейс впала в ступор, не зная, что ответить.
— Да! — крикнул я, отодвинув Грейс в сторонку. — Радиосвязь вышла из строя! Говорите громче! Какова обстановка сейчас?!
Человек развёл руки в стороны и выразился одним словом, но таким нецензурным, что я даже опешил.
— Испанский стыд! — с горечью продолжил он. Боль, сожаление, унижение, самые худшие эмоции выплеснулись, искажая его бледное лицо. — Наши отряды в панике покидают город самовольно! Просто бегут! Мы оставшееся командование… — Он указал на обступивших нас людей в белых защитных костюмах. — Я даже не представляюсь. Записывайте в дезертиры весь состав нашего блока! Всех до единого. Бегут от собственного страха. Все всюду заражены. Везде одно и то же! Кроме, возможно, самых глухих местечек на планете, где люди вообще не контактируют с цивилизацией. Но вы и сами должны понимать! Мы бессильны. Все бессильны! Мы и не представляли себе что, отправляясь сюда, в очаг заражения, сами давно заражены. Я не могу винить никого из своих людей в пренебрежении субординацией, профессиональной этикой…
Пока человек говорил, его коллеги ушли к одному из фургонов. Завели двигатель. Выехали за ворота на дорогу и остановили машину в ожидании.
Грейс потеряла дар речи, а человек тем временем договорил:
— Мы уходим, чтобы провести
