Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 19
Беатриса Викторовна, всех перечислять не буду — готов прийти на помощь. А мне кто может помочь там у нас? Никто. Я постоянно испытываю на себе давление своих новых коллег, чего не было в институте. У вас я просто отдыхаю.
Ее слова заставили меня задуматься. Может быть, благодаря ей, я, когда в институте было тяжелое положение: нам долгое время не платили зарплату, удержался и не ушел. Правда, помог мне тогда Виктор Алексеевич. Ему в то время кто-то из знакомых предложил временно поработать на заводе в термическом цехе. Так как мой начальник не мог все время отдавать работе на стороне, он договорился со мной. Установив очередность, мы с ним не один месяц совмещали научную работу с работой рабочего термиста. В будущем, когда из нашей лаборатории ушло много рабочих, наш опыт пригодился.
Всего мне о себе тогда Марина Сергеевна не рассказала. Ее дополнила Елена Михайловна, когда я по просьбе Беатрисы Викторовны позвонил ей домой, чтобы узнать у нее, что ей помешало прийти навстречу к нам согласно состоявшейся ранее договоренности.
Извинившись, и сославшись на то, что ей в тот день нездоровилось, Елена стала расспрашивать у меня о жизни в отделе. Не забыла она поинтересоваться и о бывших сотрудниках, приходивших к нам в гости. Узнав, что я видел Марину, она, не удержавшись, поведала мне о том, что у нее не все в порядке в семье. Из-за сложностей на новой работе и скандалов, ее характер до неузнаваемости изменился. Она замкнулась в себе. Ее новое состояние, так подействовало на мужа, что он от нее ушел.
— Еще бы не уйти, — кричала в трубку Елена Михайловна; слышимость была плохой. — Он, возвращаясь с работы постоянно издерганным, искал успокоения в семье, а его не было. Это раньше Марина, когда работала в институте, была весела и могла своими прибаутками как-то скрасить ему жизнь. Но то время прошло.
Теперь я понимал, что, переходя с места на место, я невольно стремился не только найти для себя интересную работу, но и коллектив, свою систему, в которой мог бы чувствовать себя комфортно. Вначале влившись в нее, в качестве ничего не значащего астероида, я со временем приобрел ощутимый вес, стал планетой. Мое благополучие не только на работе, но и дома в семье во многом обязано было благополучию в коллективе.
Мои размышления еще больше укрепились, когда я узнал вдруг о проблемах самой Елены Михайловны. Она без стеснения говорила о Марине Сергеевне, стараясь молчать о себе.
Но как-то раз, появившись у нас в гостях, Елена Михайловна, не сдержавшись, со слезами на глазах, поведала о том, во что было трудно поверить. Оказалось, что у нее такое же положение, как и у ее подруги. И даже более серьезное, так как она из года в год продлевая свой отпуск без содержания, из-за боязни, в какой-то момент быть уволенной с института, решилась на рождение второго ребенка. Иметь в наше время маленького ребенка на руках и воспитывать его без мужа сравнимо с подвигом, на такое могла решиться не каждая женщина.
Я долго размышлял о причине такого поворота в жизни. Моя роль, выполняемая в коллективе, благостно действовала не только на моих коллег, но и на мою жену. Она работала учительницей в школе и часто приходила домой взвинченной.
— Ты мой терапевт, — говорила она мне, чтобы я без тебя делала.
Елена Михайловна, как известно, выполняла роль оппонента. Возможно, в институте в большом коллективе ее миссия была и полезна, а вот дома, если она, не наговорив определенный «километраж» встречала вечером с работы мужа — вряд ли. Наверняка, причина его ухода была связана не с женщиной, все гораздо серьезнее.
Однажды я, не утерпел, и чтобы лучше понять положение, сложившиеся в семье Елены Михайловны обратился Беатрисе Викторовне. Зная о ее роли в институте, я стал расспрашивать у нее о том, что она делает дома. И каково было мое удивление, когда я услышал, что Беатриса Викторовна в кругу семьи — всего на всего хорошая домохозяйка. Выходит, она устает от своей деятельности на работе и дома сама согласна подчиняться кому угодно мужу, сыновьям, своей матери. Теперь мне было понятно, почему у нее в праздничные дни вовремя организации стола наряду с указаниями кому, что делать довольно неплохо получались салаты.
После рождения сына Елена Михайловна уже не могла к нам часто приходить. И мы, сбросившись, кто, сколько мог дать, в это трудное время денег, ехали на рынок. Там покупали необходимые подарки и затем отправлялись уже к ней в гости.
Наиболее понятным положение нашей сотрудницы стало нам тогда, когда мы: Виктор Алексеевич, Беатриса Викторовна и я, встретились с ее мужем, Александром Георгиевичем, высоким красивым шатеном. Он появился, когда мы уже собирались уходить. Задерживаться он не хотел, вручив Елене Михайловне деньги, по нашим понятиям достаточно солидную сумму Александр Георгиевич вместе с нами вышел на улицу.
По дороге к остановке мы разговорились. Александр Георгиевич раньше работал на заводе, уволившись благодаря своей знакомой, которую Елена Михайловна считала его любовницей, нашел приличное место в авторемонтной фирме. Многие из слов когда-то с плачем выброшенных на нас Еленой Михайловной странным образом переплетаясь с действительностью, оказались просто чепухой.
Александр Георгиевич, покинув Елену Михайловну жил в доме своих родителей. Там он отдыхал душой. Постоянные с ее стороны нотации его просто доставали. Вначале он старался ее как-то урезонить, затем было время — не реагировать, но Елена Михайловна не унималась и вела себя все хуже и хуже. Ей казалось, что муж ее не понимает. Однажды она, когда Александр Георгиевич совсем перестал с ней разговаривать, свихнулась и ударила его попавшейся под руку сковородкой. После случившегося эксцесса, он ушел.
— Теперь, — сказал Александр Георгиевич, — она сама с собой разговаривает. Дочь нашу вы видели, она уже большая, та не выдерживает и уходит из дома. Сын тот не понимает — еще мал. Вот весь день она и ходит с метлой и все говорит и говорит. А толку от этого, никакого. Только хуже и ей и мне — всей семье.
Мне, да и не только мне было жалко Елену Михайловну. Ее нужно было спасать. Она просто могла сойти с ума.
Для меня это все было непосильным трудом. Одно дело успокоить кого-нибудь на работе, проявив свои, когда-то замеченные друзьями на заводе способности, другое — помочь разрушенной семье.
Однажды мы все пили наш трехчасовой чай, и Валерий Николаевич вдруг сказал:
— Как хорошо было
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 19
