совсем их не чувствовал. Шёл как во сне. Андрей и Анатоль шагали рядом, опасливо на меня поглядывая. Благо, машина Витмана стояла неподалеку и, добравшись до неё, я привалился к задней дверце.
— Давайте открою, — вздохнул Витман.
Пришлось посторониться. Витман открыл дверцу, я стёк на сиденье. Остальные замерли в ожидании. Витман обошёл машину и нырнул в бардачок.
— У меня есть для вас подарки и новости, — сказал, роясь в бардачке. — Некоторое время назад Константин Александрович подал мне идею, и одно устройство, ранее — штучный экземпляр, теперь изготовили целой партией. Правда, немного в разных видах.
Витман вытащил на свет божий (тучи так и не сошлись над нами, хотя пытались. Они обрисовали в небе почти идеальный круг, который также привлекал внимание зевак) мешочек с загадочно побрякивающим содержимым.
— Поздравляю всю мужскую часть Воинов Света — вы теперь курите.
— А это обязательно? — озадачился Андрей.
— Нет, но наличие у вас портсигаров администрацией академии возбраняться не будет.
Витман вытащил из мешочка плоский портсигар, на котором был вытиснен герб рода Батюшкиных и протянул Андрею.
Тот покрутил подарок в руке, открыл и озадачился. Внутри вместо сигарет оказались зеркальце и клавиатура.
— Н-да, — только и сказал я. — Маскировка — так себе.
— Не обладаем техническими возможностями маскировать основные элементы внутри, — отрезал Витман.
— А что это? — спросил Андрей.
— Воспользуйтесь кнопками, напишите что-нибудь.
Андрей, хмыкнув, потыкал клавиатуру. Зеркальце затуманилось, и на белом фоне появилась надпись: «Курѣнiя врѣдитъ вашему здоровью». Надпись мигнула и исчезла. А вместо неё появилась другая: «Прiнято. Продолжайтѣ наблюдѣнiя».
— Ого, — изумился Анатоль.
— На том конце постоянно дежурит оператор, который может достучаться до меня или ещё кого-то, способного быстро принимать решения, — сказал Витман. — В свете грядущей операции я считаю это не лишним. Разбирайте, господа. А вам, дамы, достанется традиционная модель — в виде пудреницы.
Полли от подарка пришла в восторг — пудреница выглядела очень стильно. А Света смотрела на подарок как-то странно. Суть устройства она поняла, но, судя по выражению лица, чувствовала, как мимо неё пролетает огромный культурный пласт.
— А что такое «пудреница»? — спросила Света.
— Такая же коробочка с зеркальцем, только вместо кнопок в ней — пудра, — сказала Полли.
— А что такое «пудра»?
Полли внимательно посмотрела на Свету. После чего молча взяла её за руку и потащила к моей машине. Похоже, аватарке предстояло погрузиться в океан новых умений и навыков. А зная Полли, не удивлюсь, если на чердаке у Светы появится целая батарея косметических средств. Которые, разумеется, в академии были запрещены и не поощрялись, да только кого такие мелочи волнуют на втором-то курсе.
За руль меня так и не пустили — да и правильно. До сих пор чуть чего — и перед глазами всё плыло. Распределились так: я, Света, Полли и Мишель сели в машину Витмана, сам владелец сел за руль. А Андрей, Анатоль и Платон заняли мою машину, управлять которой взялся один из подоспевших сотрудников Тайной канцелярии.
— Отчего грустите, капитан Чейн? — спросил Витман, бросив на меня быстрый взгляд.
Я сидел спереди, на пассажирском сиденье, и даже не пытался скрыть потерянного выражения на лице.
— Да как вам сказать… В карты проигрался.
— Много проиграли?
— Имение, личное оружие и сестру в рабство.
— Вы это серьёзно? — приподнял бровь Витман.
— Нет. Шучу, — вяло отмахнулся я. — Вы с вашей монументальной серьёзностью буквально располагаете.
— Нашли время для шуток, — вздохнул Витман. — Я уж подумал, что придётся разбираться ещё и с этими проблемами. Привык, конечно, что вы действуете повзрослее иных взрослых, но стараюсь не забывать, что вам только восемнадцатый год.
— Да к тому же тяжёлая наследственность, — поддакнул я, вспомнив отца Кости — который своей финансовой грамотностью едва не подвёл семью под монастырь.
— И это, разумеется, тоже, — без тени улыбки кивнул Витман. — Так чего же вы такой невесёлый? Вы — живы, жертв в этот раз не было. Насколько я успел изучить ход ваших мыслей, это — повод для радости.
Угу, только на ушах плясать и осталось, конечно же.
— Переживаю, что вашу явочную закусочную разнесли, и нам теперь негде будет так вкусно встречаться.
Тут в разговор вмешалась Света:
— Костя, ты опять шутишь. А господин Витман этого не понимает.
— Ну, может, тогда сама объяснишь причину моего плохого настроения? — предложил я. — А то из меня, как видишь, сейчас лезет исключительно сарказм.
— Хорошо, — кивнула Света. — Я думаю, господин Витман, что Костя грустит из-за того, что случилось. Мы с ним были вдвоём: я и он.
— Ка-а-акие интересные подробности, — протянула Полли. — Любопытно, с каких это пор наш бравый капитан начал грустить из-за подобного?
— Я… н-н-не об этом сейчас говорила, — покраснела Света, чем косвенно подтвердила, что высказывание Полли не лишено оснований.
— Вот оно что, — мило улыбнулась Полли. — Сейчас — не об этом? А это было в какой-то другой день, верно? Или ночь…
— Ночь, — простодушно подтвердила Света.
— Гхм, — обронил Витман.
Полли демонстративно отодвинулась от Светы и задрала нос. А Мишель очевидно приуныл. Ему не доставляло радости, что его благоверная расстраивается из-за моих амуров. Хотя, справедливости ради, расстраивалась она уже гораздо меньше, чем раньше.
— Я хотела сказать, что я — аватар Света, а Костя — самый сильный из Воинов Света, — забормотала Света, почувствовав, что снова брякнула что-то не то, и пытаясь замять ситуацию. — И даже несмотря на это, мы не справились с прорывом! С тем существом… В общем, с Тьмой. А ведь прорывы, которых мы ждём, будут гораздо страшнее. Я правильно поняла причину твоей грусти, Костя?
— Правильно, — вздохнул я. — Хотя закусочную тоже жалко. Кормили там неплохо.
Несколько секунд в салоне было тихо. Потом Мишель нерешительно сказал:
— Но вместе ведь мы справились! Я думаю…
— Мишель, тебя подбодрить или сказать как есть? — перебил я. — Если подбадривать, то — да, мы молодцы, у нас всё получится. А если как есть, то Кристина несколько дней назад положила весь свой отряд и сама едва не погибла. При аналогичном прорыве, таком же, какой был у нас сегодня. Нам просто повезло, что я сумел сделать
